Какой тугой завязывается узелок! Оба Тюдоры, оба горячие приверженцы новой веры! Почему я этого не предвидела? А что же он?
— А как же сам милорд? На кого он теперь положил глаз?
Кто бы это мог быть? Говорят, он уже пытался заполучить сестрицу Марию. И старая принцесса Клевская все еще жива со всеми ее мешками золота. И, кроме них, есть еще немало богатых наследниц — молодых леди, которым принадлежит полсевера, огромные владения в Уэльсе или Ирландии. Кого же он выберет?
— Милорд? — как-то странно переспросил Денни. — Нет, мадам, игра, в которую играют при дворе, называется «найдите леди».
Мы стояли прямо друг против друга, и я все чаще и чаще дышала, потому что в душе моей рос страх. Почему он так со мной обращается? Где уважение, почтительность, которую он всегда выказывал мне раньше?
— Сэр Энтони, что вы хотите этим сказать?
— Мы живем в беспокойное время.
К чему он клонит?
Он снова забарабанил пальцами по пакету.
— Новости, которые я получил… Странные это новости, миледи…
— Какие новости? — Мой голос сорвался.
— Что эта леди — вы. Что вы выходите замуж.
— Замуж? Что за нелепица? Меня даже не поставили в известность! Он развел руками.
— В таком случае за кого?
— Мадам, за кого, если не за лорда-адмирала, брата протектора, милорда Садли?
Действительно, за кого?
Снова мой лорд.
У него было больше жизней, чем у кошки, и каждая грозила мне гибелью.
Я вложила в издевку все силы, что у меня оставались:
— Я выхожу замуж за лорда-адмирала? Это просто лондонская сплетня, о которой будущую невесту даже не поставили в известность.
Денни проницательно меня рассматривал.
— Однако он намерен жениться и, по-видимому, счел, что из всех женщин вы более всего подходите, чтобы занять место покойной королевы.
— Чтобы я вышла за него замуж? Да я скорее выйду за… за… — Я овладела собой. — И хочет он или не хочет, какое это имеет значение! Я послушна лишь воле своего отца.
Наконец лучик тепла пробил броню его холодности.
— Простите меня, миледи. Но весь двор только об этом и говорит. И после нашего с вами разговора о том, что вам необходимо беречь свое имя и положение, я опасался, что тот самый лорд склонил вас… — Он сделал тактичную паузу.
Соблазнил, говорите уж прямо!
— ..забыть ваш долг и волю короля… Я посмотрела ему прямо в глаза.
— Я помню о воле отца и о цене, которую заплатит всякий, кто решится ее нарушить.
— Да, мадам. Они все поплатились жизнью. Никак не меньше.
Есть ли на свете мужчина, который стоил бы такой цены?
Теперь я узнала о смерти Екатерины из его собственных бесстыжих уст; в пространных посланиях ко мне он изливал свое горе. Он просил меня помолиться о нем в этот тяжелый для него час так, словно между нами никогда ничего не было.
А неподалеку от меня нашелся еще один человек с такой же короткой памятью. Когда я уже лежала в постели, ко мне вошла Кэт, ее голубиная грудь вздымалась, губы торопливо складывали слова:
— Мадам, потрясающая новость!
Я не видела ее такой взволнованной с тех пор… с тех пор…
О Боже Всемогущий! На свете есть только один человек, способный заставить так порозоветь ее щеки.
Она была похожа на маленькую девочку, которой не терпится поделиться своей тайной.
— Мадам, я сегодня слыхала, что после смерти королевы не отослали никого из ее дам и кавалеров, горничных или стражи. Разве это не доказательство, что милорд Том собирается жениться на леди королевского достоинства, которая будет держать такой же двор, как покойная королева. Задумайтесь, мадам! — продолжала тараторить она. — Кто это может быть?
— Кто? Да мне-то какая разница?
— Кроме вас некому! Он снова свободен, и теперь он может жениться на вас! Подумайте об этом, мадам!
Подумать? Нет, эта мысль была мне ненавистна!
— Кэт, опомнись! Ты забыла его предательство, как будто ничего и не было?
— О, миледи! — Ее глаза были полны слез. — Что же еще оставалось милорду делать?
Она плакала о нем. Мой гнев был безграничен. Я завопила от ярости и выставила ее из комнаты. Пришлось позвать за доктором и аптекарем — облегчить последовавший приступ. Но Кэт знала, что его вызвало, и больше на эту тему не заговаривала. И хотя я была так больна, что меня тошнило несколько дней без передышки, но я снова чувствовала себя хорошо.
Ибо я была свободна от него, свободна от коросты этой глупой первой любви, этой жажды прикосновений и поцелуев, этого сладкого томления в крови, и в сердце, и в самых мягких и тайных глубинах женского существа.
Не знаю, как это случилось — его жена умерла в горячке, и я едва не последовала за ней, — но кризис миновал и жар испепелил недуг. Я корчилась от боли при мысли, что потеряла его и что потеряла его так. Я горела в огне, как Анна Эскью, и ни она, ни я, не заслужили этой муки. Но, благодарение Господу, в один прекрасный день эта любовь прошла без следа, и ни воспоминания о нем, ни его почерк на конверте, ни даже запах мускуса не волновали меня ни капли.
— Ваша королевская милость!
Парри подкараулил меня, когда я шла по парку. Земли Чешанта лежат в укромной долине, широкие прогулочные дорожки вокруг дома укрыты тенью дубов и берез даже в декабре, когда деревья стоят голые. Парри поцеловал мне руку, и я почувствовала, что он дрожит.
— Ну, так какие вы привезли новости, сэр? Мы едем ко двору?
Он покачал головой, и при этом его пальцы теребили казначейскую цепь.
— Мадам, я сделал все, что было в моих силах! Но лорд-протектор…
— ..этого не пожелал.
Итак, это правда. Как я и боялась, у Эдуарда нет власти. Страной правит лорд-протектор.
— А что насчет Хэтфилда?
— Вы можете возвратиться туда, когда пожелаете. Совет дал вам на это свое разрешение.
Ну что ж, хоть это хорошо. Дома я снова буду сама себе хозяйка. Поблагодарив Парри, я поклонилась и повернулась, чтобы идти. Но тут его прорвало:
— Мадам, брат лорда-протектора, милорд Садли…
Черт бы его побрал!
— ..просил вам кое-что передать. Он приказал мне сказать, что он предлагает свои услуги по обустройству земель, что оставил вам отец. Некоторые из них лежат по соседству с его, и большую их часть можно…
— К чему это вы клоните? Парри выдавил из себя:
— Милорд предлагает, чтобы его и ваши владения, лежащие по соседству, управлялись как одно. Весьма лестно получить такое предложение от брата лорда-протектора, столь влиятельного и могущественного джентльмена… — Он теперь прямо лучился от восторга. — Возможно, за ним последует другое, очень важное для вас!
Итак, и Парри попался на удочку моего лорда! Неужели он кому угодно может пустить пыль в глаза?
Я прямо-таки взвилась от ярости:
