Юрий Манов
СКОРПИОН
В голове гудело, во рту было мерзко. Вчера вечером Алексей Мальцев, технолог с макаронной фабрики, «чуть-чуть принял» с новым соседом по общаге Владом Макаровым, с непривычки сильно захмелел, а потому и свалился на кушетку, не заметив, что там лежит дистанционный пульт к телевизору. Пульт представлял собой бамбуковую телескопическую удочку и позволял переключать каналы допотопного «Витязя», не вставая с кушетки. Правда, чтобы прибавить-убавить звук, все-таки приходилось подниматься, эта рукоятка у телевизора была круглой. «Но если на кончик удочки прилепить какую-нибудь резиновую штучку, — прикидывал Леха, — с отверстием под диаметр рукоятки»… Нет предела техническому прогрессу!
С утра обнаружилось, что «пульт» сломан, и вот теперь приходится чинить. Ну и пусть, сегодня суббота, делать-то все равно нечего. Алексей возлежал на продавленной кушетке в своей «конурке» и, не торопясь, заматывал треснувшее сочленение изолентой. Проверив приспособление на прочность, Леха ткнул «Витязя» в клавишу «ВКЛ» и обнаружил, что света нет. Опять отключили из-за ремонта. Еще не легче! Значит, теперь чайку на плитке не согреешь, и придется выходить на кухню. А этого ему по определенным причинам совершенно не хотелось. Почитать, что ли?
Леха оглядел свою «библиотеку» и вздохнул. Чейза он давно перечитал, любимого «Робинзона» знал чуть ли не наизусть, есть еще толстый, красочно исполненный том энциклопедии для детей «Жизнь насекомых», выданный им на работе вместо квартальной премии. Их фабрика какой-то бартер с типографией провела, «левые макароны» за «левые книжки».
Леха поколебался с минуту, потом все-таки выбрал «Робинзона Крузо» и открыл на месте, где одинокий островитянин, окруженный ехидными попугаями и похотливыми козами, расписывает свою жизнь на «хорошо» и «худо».
Он одолел две страницы и убедился, что читать совершенно не хочется. Леха бросил книгу обратно на полку, заложил руки за голову и задумался: а что, если и ему попробовать разделить свою житуху на «хорошо» и «худо»? Начать захотелось почему-то именно с «худо».
Итак, главное «худо» — жизнь говно: 35 лет, ни семьи, ни работы путной, ни жилья приличного, если этот пенал с фанерными стенами вообще можно назвать жильем. Денег тоже нет и в ближайшем будущем не предвидится. Зарплату на макаронной фабрике не платят уже полгода, хотя фабрика работает и товар постоянно куда-то «уходит». Дальше — хуже, жизненных перспектив никаких, на дворе зима, а ходить не в чем. А еще все бабы — суки, и Галка Кунина из планового — сука главная! Соседка Зинка Сечкина — сучка в квадрате!
Теперь про «хорошо». Во-первых, работа. В отличие от своих однокурсников по сельхозтехникуму он все-таки выбрался в облцентр, а они до сих пор в навозе копаются. Зарплату не платят, зато с макаронами проблем нет, вон, целая коробка под столом, иногда на рынке удается пару упаковок «скинуть». Короче, голодная смерть ему не грозит, да и старики из деревни помогают то картошкой, то вареньями- соленьями.
Теперь жилье. Конечно, жилье говенное, а что он хотел — общага же! Дом старый, крыша течет, во дворе постоянно что-то роют, свет-воду отключают. Зато комната своя! Плитка есть электрическая, и главная гордость — душевая кабина, сеструха в наследство оставила. Правда, из-за этой кабины у него постоянные проблемы с соседями, особенно с этой дурой Сечкиной из 18-й комнаты.
Семьи, детей нет? Да с ними одни проблемы! Вон, сосед Влад из-за баб четвертую комнату меняет, а что бы было, женись он, Леха Мальцев, все-таки на Галке Куниной? Леха даже поежился от ужаса, представив себя на месте технолога Петракова.
С Галкой они «разбежались» года два назад прямо у дверей загса, когда уже шли подавать заявление. Поругались по поводу того, где проводить медовый месяц. Леха предлагал деревню с густой сметаной, мамиными пирогами и сеновалом, полным душистого сена, Галка хотела в Сочи. В результате вместо Лехи в загс с Галкой пошел технолог Петраков, которому путевки в Сочи выдали по линии месткома. Да, попал мужик, теперь кружку пива боится выпить, у ребят на курево стреляет, ровно в шесть домой бегом, а все равно раз в неделю на работу с мордой поцарапанной приходит — Галка ревнует. Мол, она с дочкой и домашним хозяйством одна мучается, а Петраков фабричных баб за титьки тискает, раз от него так духами воняет. На самом деле бывший бабник и жизнелюб Петраков к фабричным девкам теперь и близко не подходит, а в курилке постоянно жалуется, что не высыпается — дочка все время плачет. И это семейное счастье называется?
Леха прикинул, что все не так уж плохо, раз есть люди, которым во сто крат хуже, и воспарил духом. В этот момент дали электричество, как раз показывали программу «Набат».
— …в пятом микрорайоне, — с полуфразы зачастила ведущая, забавная рыжая девчонка, — женщина возвращалась с работы, когда неизвестные напали на нее сзади, повалили, сорвали шапку, дорогостоящую куртку на меху, вырвали сережки из ушей. Один из грабителей, пригрозив женщине ножом, попытался изнасиловать ее, но не смог по причине сильного мороза. Добравшись до отделения милиции, полураздетая женщина сделала заявление, но розыск по горячим следам результатов не дал. Предлагаем вашему вниманию фоторобот одного из грабителей, вглядитесь и запомните это лицо.
На экране возникла ублюдочная физиономия с большой бородавкой на переносице, в щетине и глубоко натянутой черной шапочке.
Понедельник — вообще день тяжелый, для Лехи Мальцева этот понедельник стал к тому же и ужасным. Началось все на работе, ближе к обеду по фабрике начались распространяться слухи о каком-то собрании.
Васька Фокин со второго цеха поймал Леху у столовки, зажал его в угол и радостно зашептал:
— Слыхал про собрание? Говорят, новый директор приедет сегодня, обещают все долги по зарплате отдать!
В цеху Леха достал калькулятор, пощелкал по кнопкам и прикинул: если отдадут все долги с квартальными премиями и отпускными, удастся купить куртку на меху, а то в старой выходить на улицу стыдно и холодно, да еще останется, чтобы купить недорогую магнитолу и сводить Светку из планового отдела в кабак. От мыслей о том, что может случиться после кабака, у Лехи приятно защекотало в пояснице, и он даже улыбнулся.
Народу в актовом зале набилось столько, что яблоко сюда могло упасть только в виде джема или варенья.
В президиуме рядом со старым директором сидели двое: элегантный молодой человек в дорогом костюме, галстуке и очках и здоровенный верзила в адидасовском спортивном костюме. Леха прикинул, что очкарик — новый директор, а верзила — его охранник. И почти угадал. Наполовину. Очкарик на самом деле был новым генеральным директором, а вот верзила оказался новым владельцем фабрики.
Старый директор встал, прокашлялся в платочек и начал что-то втирать про трудные времена, про необходимость поисков новых путей производства, про маркетинг и продвижение на рынке. В конце доклада он неожиданно расчувствовался, сказал: «Спасибо вам, родные», всхлипнул и представил работникам нового генерального директора.
Очкарик вставать не стал, а, наоборот, вальяжно развалился в кресле и начал:
— Ну че, братва? Хреново работаем, очень хреново! Товар ваш — полный отстой, только свиней кормить.
Неожиданно бугай за столом громко захохотал. Очкарик обрадовано на него взглянул и продолжил:
— Теперь будем делать современную продукцию: качественные итальянские спагетти и китайскую лапшу. Ее, между прочим, весь мир жрет! Я тут недавно был в Штатах, там ее прямо на улице горячую продают. И негры, и латиносы жрут, так что щеки трещат!
В зале воцарилась гробовая тишина.
— Через месяц установим новые линии, австрийские, полная автоматика. Технология XXI века!
— А что будет с работающими технологами? — раздалось из глубины зала. — Смогут ли они работать на новой аппа…
— Я, кажется, еще не кончил! — перебил очкарик, злобно глянув в зал. — И слова никому не давал. Что касается технологов, то…
Он вытащил из-под стола целлофановый пакет рожков их фабрики и бросил его на стол. Пакет лопнул,
