выдумок? Кто докажет, что это правда?
— Я изучал Джадор, милорд, — откликнулся Фиггис. — Поэтому все, написанное здесь, — правда. Они пишут о крилах, и мы знаем, что они существуют. Пишут о городе посреди пустыни. Это Джадор, милорд. А Джадор — вовсе не миф.
Акила не отвечал. Может, под воздействием алкоголя, но он начинал верить старику. Подобно большинству лиирийцев, он мало знал о Джадоре, разве что о его отдаленности и таинственности. И он прежде сталкивался с колдовством, по крайней мере, с его отдельными проявлениями. На улицах Кота так и кишели гадалки и прорицатели по рунам. Если магия доступна им, то почему не джадори?
— Если бы это было так, — шептал он. — Я на все готов, лишь бы спасти Кассандру.
Фиггис ухватился за эту возможность.
— Амулеты спасут ее, милорд. Если они существуют, она будет жить вечно, не болея, такая же молодая и красивая, как сейчас. И вы — вместе с ней!
— Я вовсе не желаю жить вечно!
Библиотекарь опустил глаза. Акила приподнял бровь.
— Вы чего-то не договариваете, — потребовал он ответа. — Что вы скрываете?
— Милорд проницателен, — усмехнулся Фиггис.
— Говорите, — настаивал Акила.
— Да, есть кое-что. Это касается проклятий, милорд.
В этот момент Акила подумал, что он не расслышал, но затем разразился горьким смехом.
— Проклятие? Вы хотите сказать, что эти чертовы амулеты прокляты?
— Позвольте объяснить, милорд…
— Нет, Фиггис, неужели вы не понимаете? Проклятие не имеет значения, ибо сам я проклят. Гигантские ящеры, магические амулеты, а теперь еще и проклятие! Как это кстати!
— Король Акила, пожалуйста, — взмолился Фиггис. — Это не то, что вы думаете. — Он начал листать книгу. — Вот. «Носитель Инаи ка Вала — „Ока Бога“ — не должен показываться на глаза людям. Если сделать это, чары разрушатся, наступит смерть. Вот и все.
— А вы не думаете, что это плохо? Вы что, сумасшедший? Нам придется стать затворниками, Кассандре и мне? Никогда не показываться на глаза людям? И сколько мы должны так прожить?
— Но подумайте, милорд. Все не так просто. Разве каган Джадора жил один и никто его не видел? А его жена? Вы понимаете? Здесь что-то еще, помимо написанного в книге. Если мы поедем в Джадор, то сможем отыскать правду касательно амулетов, обнаружить, как они должны использоваться.
— О, да, Я начинаю понимать. Вы просто жаждете попасть в Джадор, не правда ли? Вы сами сказали, что знали об амулетах многие годы. А теперь сможете найти их, а я оплачу вашу экскурсию.
Улыбка Фиггиса растаяла.
— Милорд ошибается, если думает, что я действую в собственных интересах. Я хочу лишь добра королеве.
— Но вы ведь возглавите отряд в Джадор, верно?
— Конечно. Я единственный могу объясняться на их языке. Глупо было бы не послать меня.
— Как удобно, — притворно улыбнулся Акила. Он плеснул себе еще бренди, сердясь, что позволил себя обмануть. Он не считал библиотекаря столь амбициозным. Но старик вроде бы говорит искренне. Акила задумался об амулетах, о глупом проклятии, о том, как добыть их в Джадоре. Фиггис с любопытством смотрел на него. Наконец, Акила поставил стакан.
— Я очень люблю Кассандру, — сказал он. — Мы были женаты недолго, но она для меня — все в этом мире. Я не могу потерять ее. Если эта история — всего только ложь, необходимая для поездки в Джадор, я повешу вас на первом же столбе.
— Это не так, милорд, я клянусь, — забормотал Фиггис. — В книге говорится, что Глаза Бога существуют, и я в это верю. Я принесу их вам, если позволите, — он умоляюще смотрел на Акилу. — Вы ведь позволите мне, милорд?
Акила помолчал какое-то время. Он думал о Кассандре.
— Наверное, я пьянее, чем думал, — сказал он. — Поезжайте. Я дам вам все необходимое для вашей миссии, Фиггис.
Лицо библиотекаря просияло. — Отлично, милорд. Спасибо вам! Но мне нужны люди, деньги и снаряжение. И отбыть нужно поскорее. К концу недели.
— Собирайтесь быстро, а потом приходите за деньгами. Я заплачу за все, что нужно, — Акила откинулся в кресле, на его лице застыла кривая усмешка. — А что касается людей, я знаю, кого послать с вами.
15
В самый ранний час рассвета Лукьен явился на конюшню, где его уже ожидали Трагер и Фиггис. Товарищи по путешествию полностью снарядились для длинного броска на юг; конюхи подготовили коней — трех гнедых скакунов, способных доскакать до Ганджора. Лайонкип только еще начинал просыпаться, и над замком клубился туман. Пахло сеном и плесенью. Измученный бессонной ночью, Лукьен вошел на конюшню без тени улыбки на лице. Фиггис, старый ученый, рылся в дорожных мешках и бормотал что-то себе под нос. Одет он был в плохо подходящие друг другу костюм для верховой езды и свою неизменную шляпу с широкими полями. Трагер стоял с надменным видом в дальнем конце конюшни, наблюдая за конюхом и прикрикивая на него:
— … и как я велел тебе навьючить коня? Не слишком тяжело, вот что я сказал!
— Да, сэр, — промямлил парнишка.
— Разве я не говорил, что лошадь должна идти быстро?
— Да, сэр, говорили.
— Тогда что толку от всего этого хлама, а? — Трагер обвиняющим перстом указал на лошадь. — Она охромеет прежде, чем мы покинем Кот! Разгрузи ее и сделай все снова. И оставь все эти котелки. Я не на чертов пикник еду!
Лукьен пытался не обращать внимания на Трагера, но поймал взгляд лейтенанта. Между ними пробежал холодок. Лукьен направился к своей лошади. Жеребец был навьючен именно так, как он велел. Все, что было сказано Фиггисом взять с собой, находилось там. Конюх заметил удовлетворение, написанное на лице Лукьена, и улыбнулся.
— Отличная работа, Гилл, — сказал Лукьен, похлопав коня по шее.
— Он готов, — ответил Гилл. — Боюсь только, вам придется подождать какое-то время. — Он кивнул на своего товарища, занимавшегося лошадью Трагера.
— Да, похоже… — Лукьен повернулся к Трагеру. — Что там у вас, лейтенант? Я же говорил вам, что выступить нужно на рассвете. Хватит тянуть время.
— Я тяну время? — взревел Трагер. Он повернулся к пареньку, расседлывавшему лошадь. — Это он тянет время, тупоголовый кретин! Он так нагрузил лошадь, что нам вовек не добраться до Джадора.
— Он именно так ее нагрузил, как я просил, — произнес Лукьен уныло. Он повернулся к собственному коню, ругаясь про себя. Акила так и не объяснил, зачем с ними едет Трагер. Для их миссии, и так почти невыполнимой, это был наихудший выбор. Без Фиггиса не обойтись, ясное дело, но Трагер станет бесконечной головной болью. Лукьен начал осматривать дорожные мешки. Несколько дней назад Акила явился к нему с фантастической историей об амулетах, умоляя его отправиться в путь ради Кассандры. Лукьен охотно согласился, ведь он на все был готов для нее, и ее болезнь потрясла его. Но он все еще не верил в смысл миссии; она казалась ему смехотворной. Поодаль Фиггис с загадочной улыбкой на лице сверялся со списком нагруженных на лошадь предметов. Библиотекарь день и ночь сидел за картами, выверяя маршрут, но усталым вовсе не выглядел. Лицо его сияло, словно у ребенка, получившего любимую игрушку.
— Думаю, все готово, — провозгласил Фиггис. — У нас есть все необходимое — карты, провизия, золото для торговых караванов… — Он удовлетворенно кивнул. — Хорошая работенка проделана. Подготовились на славу.
— Рад, что вы так считаете, — сухо ответил Лукьен. Он начал возиться с лошадью, надеясь, что Фиггис оставит его в покое. Предстоит долгий путь, и, если старик намерен болтать всю дорогу…
Закрыв глаза, он глубоко вздохнул. Кассандра рассчитывает на него. Сейчас он ее единственная надежда, и спасти ее может лишь эта безумная миссия. Так что он не имеет права давать волю
