засмеялся. — И некоторые взрослые тоже.
— Они противные! — твердо заявила Лорла. — По-моему, им здесь не место.
— А вот и место, — возразил Эррит. — Они должны напомнить нам, чтобы мы всегда их опасались, даже в такое приятное время, как это.
— А кто из них кто? Эррит рассмеялся снова:
— Не знаю. А ты как думаешь?
— Скажи еще раз, как их зовут?
— Похоть, Ненависть и Гордость, — ответил Эррит. — Три главных греха Нара. Думаю, что вон тот — Похоть. — Он указал на меньшего, у которого ходули были короче, чем у других. Этот клоун щурил глаза так, что Эрриту представилось нечто нечистое. — Как ты считаешь? Лорла понизила голос. — А вон тот — Ненависть, — уверенно сказала она.
— Правда? — Встревоженный ее серьезным тоном Эррит внимательно посмотрел на нее. — Откуда ты узнала?,
— Я его уже видела. — Девочка оторвала взгляд от клоунов и посмотрела вдоль улицы. — Я его узнаю.
— Где ты могла его видеть, Лорла? — мягко спросил Эррит. Он понимал, что вступил на скользкую почву, но не смог удержаться. Лорла была такая непонятная девочка, в ее голове пряталось столько тайн… Эррит был твердо намерен раскрыть эти тайны. — Ты можешь мне рассказать, — попросил он. — Я больше никому не скажу. Даю слово.
Лорла серьезно задумалась над его словами. И наконец, подняв на него глаза, она сказала:
— Такое лицо бывает у герцога Энли, когда он думает о своем брате. И сейчас он такой.
Это пугающее признание заставило Эррита выпустить Лорлину руку. Она вдруг похолодела, унеслась куда-то далеко. В ее удивительных глазах, так похожих на его собственные, вспыхнула скрытая ярость. Эррит сразу же пожалел о своем вопросе. Она видела, что произошло на Драконьем Клюве, и это изменило ее. Она перестала быть просто маленькой девочкой.
— У герцога Энли все будет хорошо, — заверил он ее. — На всем Драконьем Клюве будет мир, как только генерал Форто одержит победу. А он ее одержит, даю тебе слово. — Он неловко улыбнулся. — Ты ведь мне веришь, правда?
— Наверное.
— Не сомневайся, малышка. У Форто хватит солдат, чтобы снова отвоевать Драконий Клюв для Бога. У герцога Энли все будет хорошо. Скоро он будет править всем Драконьим Клювом. И может быть, когда- нибудь ты снова его увидишь: когда на Драконьем Клюве снова будет спокойно. Если хочешь, я смогу это устроить. Не сейчас, конечно. Но когда-нибудь.
— Я не хочу возвращаться на Драконий Клюв, — ответила Лорла. — Никогда. Теперь мой дом не там… отец. Эррит улыбнулся:
— Тогда ты навсегда останешься жить здесь, в соборе. Как Элиоэс.
При упоминании о сиротке встревоженное лицо Лорлы прояснилось.
— Расскажи мне о ней еще. Хоть одну историю!
— Л орла…
— Ну пожалуйста! — взмолилась она. — Любую.
Эррит растерялся. Он уже рассказал Лорле все, что он знал о сиротке. И Лорла жадно впитывала его рассказы. В маленькой калеке она нашла свою святую покровительницу, и рисунок Дараго ее не удовлетворял. Ей хотелось большего. Как и любой ребенок, она все время хотела чего-то еще.
— Я уже рассказал тебе все, что знал, — признался Эррит. — В святых книгах про нее написано совсем немного. Только то, что ты уже слышала.
— Тогда расскажи мне еще раз, — мечтательно проговорила Лорла. — Расскажи, как она была сироткой, как встретила нашего Господа и как Он ее исцелил. Это хорошая история. Она мне нравится.
На самом деле это была единственная история про Элиоэс, но Эррит рассказал ее снова. И когда он говорил, Лорла, казалось, забыла о шумящем вокруг празднестве, не обращая внимания на зверинец, на крики разносчиков. Рассказывая, Эррит наблюдал за ее глазами, и всякий раз, когда он произносил слово «сиротка», за изумрудной пеленой ее взгляда словно вспыхивал свет. Лорла обожала простую историю Элиоэс, историю, которая должна была утешать детей и убеждать их в святом могуществе Бога. Но Лорла слышала не просто незамысловатую притчу. Она слышала правду.
— Бог увидел в Элиоэс нечто особенное, — закончил наконец Эррит. — Так же как Он видит нечто особенное в каждом из нас. Даже в тебе и во мне.
— А что особенного Он видит в тебе? — спросила Лорла. Дожидаясь ответа, она лизнула конфетку. Эррит беспомощно перебрал набор штампов, но потом решил сказать ей то, что он думает на самом деле.
— Я Его слуга, — гордо объявил он. — Ему известно, что я беспрекословно исполню Его волю. Вот почему Он возлагает на меня бремена. Он предназначил мне великую задачу.
— Уничтожить Бьяджио.
— Правильно. Он слуга дьявола. Я должен уничтожить его и все его греховные дела. Вот чего требуют от меня Небеса. Чего бы это ни стоило. — Эррит отвел взгляд. Эта задача его пугала. Страшное ощущение бессилия заставило его понуриться. — Лорла, я делал вещи, которыми не могу гордиться. Ужасные вещи. И мне приходится продолжать делать ужасные вещи, потому что этого хочет от меня Бог. Вот почему Он призвал меня в церковь, может быть, я даже именно для этого и родился. Я единственная надежда Нара. Я его спаситель.
Маленькая девочка криво улыбнулась. Эррит не мог определить, поверила ли она ему, но ее теплый взгляд был ему утешением.
— И поэтому на Драконьем Клюве война? — спросила она. — Потому что этого хочет Бог?
— Бог хочет, чтобы на земле наступило Его царство, — ответил Эррит. — Если нам приходится сражаться за это, если приходится приносить жертвы и умирать — что ж, так тому и быть. Бог показал мне это очень ясно, малышка. Именно поэтому Он убил императора Аркуса, именно поэтому дал мне в руки оружие, необходимое для исполнения Его планов. А теперь… — Эррит заставил себя весело улыбнуться, — мы больше не будем об этом говорить. На размышления у нас будет целый месяц. А сегодняшний день — для веселья.
Не успел он договорить, как через улицу перебежала обезьянка, вспрыгнув Лорле на колени. Лорла испуганно вскрикнула, уронила лакомство на тротуар и подняла руки, не решаясь дотронуться до любопытного существа. На громкий окрик Эррита стремительно бросился дрессировщик.
— Бобо! — воскликнул этот молодой дориец в нарядных одеждах.
Он виновато поклонился епископу, а причетники незаметно придвинулись ближе. Обезьянка прыгала у Лорлы на коленях. Как и ее хозяин, зверюшка была наряжена в зеленую рубашку, а на ее лохматой головке была красная шапочка колоколом. Обезьянка закричала, показывая желтые зубы, но девочке она не угрожала. Казалось, ее больше заинтересовала уроненная на землю ледышка.
— Все в порядке, — поспешно проговорил Эррит, успокаивая Лорлу и дрессировщика. Он бросил быстрый взгляд на своих сопровождающих, и те осторожно отступили. — Не бойся, Лорла. Она тебе больно не сделает.
— Бобо никогда никого не обижает, святой отец, — поспешил заверить их молодой дрессировщик. Он улыбнулся, а потом и рассмеялся при виде Лорлиного восторга. — Не беспокойся девочка. Он просто здоровается.
— Здравствуй, Бобо, — сказала Лорла, глядя на озорную обезьянку. Услышав свое имя, Бобо снова запрыгал, а потом протянул руку, чтобы пощупать Лорле лицо. Она засмеялась: крошечные пальцы защекотали ей губы. — Можно мне его потрогать? — спросила она. — Он меня не укусит?
— Давай! — пригласил ее дрессировщик. — Почеши ему голову. Он это любит.
Лорла потянулась к обезьянке и нежно погладила ей головку. При этом она широко улыбнулась.
— Он такой мягкий! — изумленно сообщила она.
— Бобо из Казархуна, — объяснил дрессировщик. — Он ехал так далеко только для того, чтобы поздороваться с тобой и со святым отцом. Он тебе нравится?
— Очень нравится! — проворковала Лорла. Она непрерывно гладила Бобо по голове. Это успокоило
