44
«Бесстрашный»
В десяти морских милях от Кроуга адмирал Никабар приказал «Бесстрашному» и сопровождавшим его дредноутам замедлить ход и начал описывать круги, которые никуда не вели. На парусах взяли рифы, чтобы ослабить напор ветра, и корабли медленно кружили, постоянно меняя галс. Над морем встало солнце, окрасившее воду в ярко-зеленый цвет. Бьяджио стоял на мостике «Бесстрашного» и смотрел на восход. По правому и левому борту «Бесстрашного» бесцельно дрейфовали по волнам вместе с ним «Черный город» и «Внезапный». Графа радовал вид дредноутов под утренним солнцем. Мощные, непобедимые, они возвестят его возвращение в империю. Бьяджио скрестил руки на груди, кутаясь в алый плащ. На палубе было ветрено, и по чувствительной коже графа постоянно пробегала дрожь, но он не хотел спускаться вниз. Ему хотелось увидеть приближение «Принца».
Ренато Бьяджио долго шел к этой минуте. Подъем был тяжел и долог и дался нелегко, потребовав напряжения всех способностей и сил. Веревочки, за которые пришлось тянуть, были длинными и неверными. Не все сложилось идеально. Его предал Симон. Чтобы выманить Эррита на Кро-ут, пришлось прибегнуть к самым жестоким мерам. И для осуществления великого плана он вынужден был пожертвовать своей дорогой родиной — по крайней мере временно. И в Нар он вернется не триумфатором. Ему придется заниматься политикой, приручать армию, остерегаться убийц.
Да, и есть еще женщина Вэнтрана. Она плыла с ним на корабле — против воли. Поскольку она не могла бы бежать, не бросившись в воду, Бьяджио не стал приставлять к ней стражника. Вспомнив ее лицо, граф невольно улыбнулся. Она была исключительно хороша. Теперь Бьяджио понимал, почему Шакал ради нее покинул империю. Некоторые женщины действуют на мужчин именно таким образом.
И некоторые мужчины тоже.
Улыбка сбежала с губ Бьяджио. Он не понимал, почему Симон его предал. Больше того, это причиняло ему боль. Порой ему хотелось убить Симона — но он понимал, что никогда этого не сделает. Он даже не станет его разыскивать, не будет выяснять, куда он скрылся. Возможно, Симон уедет с Шакалом в Люсел- Лор. Или, может быть, просто затеряется где-то в империи, постоянно озираясь и тревожась. Рошанны умеют скрываться. Бьяджио печально вздохнул. Если бы у него был цветок, он сейчас швырнул бы его в море.
— Почему такое разочарование, Ренато? — неожиданно спросил Никабар.
Адмирал возник из ниоткуда, прервав раздумья Бьяджио. Его лицо расплывалось в улыбке — он предвкушал близящееся сражение.
— Просто думаю, друг мой, — ответил Бьяджио. — И жду.
— Думаешь об Эррите? Бьяджио ухмыльнулся:
— Как можно меньше.
— Он победил снадобье, знаешь ли, — заметил адмирал, хмуря лоб. — Он оказался сильнее, чем я думал.
«Сильнее меня?» — подумал Бьяджио.
Впервые это показалось ему возможным. Поначалу Бьяджио был уверен, что абстиненция убьет Эррита. А в конце концов оказалось, что она только сделала его сильнее. Сам факт, что можно бросить снадобье и остаться в живых, заслуживал внимания.
— Я больше не хочу говорить об Эррите, — заявил он. — И не забывай — нам еще надо будет иметь дело с лиссцами. Никабар кивнул и посмотрел в сторону Кроута.
— Они сюда явятся, — пообещал он. — Пракна устоять не сможет.
— Когда?
— Скоро, — ответил Никабар. — «Принц» — корабль быстрый. — Его улыбка стала еще шире. — Но все-таки недостаточно быстрый. Когда с него откроют огонь…
—
Никабар хмыкнул:
— Я перестал тебя понимать, Ренато. Ты не такой, как прежде.
Бьяджио с любопытством посмотрел на друга.
— Правда? — спросил он. — Может быть. Пожалуйста, сделай, как я сказал, Данар. В последний раз.
— Сделаю, — неохотно пообещал Никабар. — Я не буду ничего начинать, пока Шакал не будет на борту. — Адмирал посмотрел в сторону кормы. — Смотри, Ренато! — Он показал пальцем.
Бьяджио оглянулся и увидел на палубе Дьяну Вэнтран. Она смотрела в пустой океан, не замечая любопытных взглядов, погруженная в свои мысли. Бьяджио внимательно всмотрелся в нее. Дьяна оказалась странным существом, и он сам не понимал, как к ней относится. Поначалу он ненавидел ее — просто потому, что она была женой Шакала. А теперь он порой с удивлением замечал, что она ему нравится.
— Извини, Данар, — сказал граф и зашагал на корму.
Моряки, столпившиеся поглазеть на женщину, при его приближении разошлись. Бьяджио подошел к лееру и встал рядом с Дьяной. Она мельком глянула на него и снова обратила взгляд к морю. На ее плечах был плащ, но Бьяджио заметил, что она дрожит от холода.
— Тебе следовало сидеть в каюте. Здесь ветрено, — заметил он.
— Почему мы остановились? Подумав, Бьяджио ответил:
— Мы ждем. Дьяна кивнула:
— Ричиуса.
— Разумеется.
Она посмотрела на него:
— Значит, вот как все кончится? Ты убьешь его здесь и сейчас? Без пыток?
Граф мягко улыбнулся, не обращая внимания на ее уколы.
— Он приедет на лисской шхуне. Мы остановились, чтобы ее встретить.
Она устремила на него полные боли глаза.
— Я тебя ненавижу, — сказала она. — Я верила, будто смогу показать тебе, как ты заблуждаешься, но ты настолько безумен, что не понимаешь ничего, кроме мести. И теперь…
Ее голос прервался. Дьяна отвернулась и попыталась оттолкнуть Бьяджио, чтобы он ушел.
— Уходи! — попросила она. — Оставь меня!
Но Бьяджио не хотел уходить. Волшебство, исходящее от этой женщины, притягивало, манило быть рядом с ней. И это не было плотским влечением. Дело было в чем-то другом. Возможно, в ее кротости. Как бы то ни было, Бьяджио не мог уйти.
— Скоро Нар будет моим, — объявил он. — В империи будут перемены.
— Пожалуйста…
— Со мной следует считаться, Дьяна Вэнтран, — предостерег Бьяджио. — Были такие, кто меня недооценивал. Теперь они мертвы.
— И ты этим гордишься?
— Мои враги заслужили смерть. Они украли у меня империю, зная, что она должна была принадлежать мне. Я не узурпатор, а законный наследник Нара. И когда я займу Железный трон, все пойдет по-иному.
— Твой Черный Ренессанс! — презрительно бросила Дьяна. — Да, я о нем слышала. Фантазия безумца. Граф покачал головой.
— Вы так мало понимаете — что ты, что твой муж. Черный Ренессанс несет империи мир. Не будет ни войн, ни междоусобиц. Я буду править железной рукой, потому что именно это нужно империи. Ты можешь называть это жестокостью…
— Я называю это безумием, — возразила Дьяна. — А теперь уходи. Пожалуйста. Оставь меня одну.
Она отвернулась и снова стала смотреть на горизонт, демонстративно не замечая Бьяджио, хоть он и стоял рядом, глядя на нее. Наконец Бьяджио отступил назад.
— Готовься. Ждать осталось недолго, — сказал он и вернулся на мостик.