– И правильно! Что ж они, дураки, красивой бабе свои ходы раскрывать?
– Вот как ты обо мне? – засмеялась Алена.
– А что, разве не правда? Да-а... Так о чем я? А вот и думаю, что было бы очень неплохо, если бы, к примеру, нашлись люди, которые взялись бы за расследование этого якобы самоубийства.
– А разве?..
– Вот именно. Его руководство, насколько я понял, почему-то не заинтересовано в истине. Их вполне устраивает версия, лежащая на поверхности. Вот так-то, дорогая моя. Ну хорошо, поговорили. Ты поезжай. Из дома перезвони, что все в порядке, чтоб мы с матерью не волновались, ладно? Ну а по поводу того, о чем я сейчас тебе сказал, позвоню. Может, завтра уже. Есть мысль. Но я ее пока не до конца обдумал. Спокойной ночи.
Он бережно, прямо-таки по-отцовски поцеловал ее в щеку и, легонько шлепнув по ягодице, вразвалку, но шагом крепким и устойчивым, отправился к подъезду. От двери еще раз махнул рукой и скрылся.
Недоумение – это слово, пожалуй, мало отражало то, какое чувство испытывала Алена, возвращаясь домой.
Мобильник ее был постоянно включен, но Женя за весь прошедший день так и не позвонил. Чем он занят? Ну, наверняка приходит в себя от неожиданного известия. Однако мог бы уже и прорезаться...
Он, вероятно, успел пройти по начальству, но вряд ли узнал что-то новое, то, чего не знал бы папуля. Алена иной раз искренне завидовала поразительной информированности Федора Даниловича. Понимая при этом, что не одна она помогает ему в меру собственных возможностей, а иногда и сверх меры держать руку на пульсе разгорающейся битвы гигантов. Так, между прочим, ничтоже сумняшеся, называл свои конфликты с олигархом Ароновым Аркадий Семенович Деревицкий, хозяин, помимо прочего, и медиахолдинга «Россия- 3», имея на то буквально все основания. И это видела Алена, находясь рядом с ним и выполняя его не всегда деликатные задания и просьбы...
И еще одна мысль ну никак не хотела покидать ее чудную головку. Сегодняшний разговор с папулей лишний раз убедил ее, что для него его дело гораздо важнее всех тех, про кого он говорит, что любит. Все, даже самые близкие, для него – инструменты разной сложности, которыми он привык пользоваться. А при необходимости, вероятнее всего, пожертвует. Пусть даже сам этот факт будет для него тяжелым и огорчительным. Да вот и она тоже выполняет заманчивую роль пахучего сыра в мышеловке. Который никогда не бывает там бесплатным. Вечная и трагическая ошибка всех любителей остренького блюда...
Глава пятая
КОНЧИК НИТОЧКИ
Чтобы спокойно отоспаться, Евгений отключил свой мобильник и выдернул телефонный шнур из розетки. Он пока не хотел больше ни с кем разговаривать, поскольку требовалось обдумать уже то, что имелось. А имелось в принципе немало. И не только того, что дал сегодняшний день.
Завалившись не раздеваясь на тахту в собственной комнате, он включил ночник и принялся вспоминать прошедшие события, шаг за шагом. К великому неудовольствию матери, которая терпеть не могла этой его привычки – валяться в одежде. Лег, так уж и спи себе. А то позже, где-нибудь посреди ночи, начнутся хождения из комнаты на кухню – кофе заварить, сигаретой подымить – и обратно. Однако мать побурчала и успокоилась – была довольна, что хоть сегодня дома сын, а не усвистал куда-нибудь либо по делам, либо еще за чем-то. И его ночных убеганий она тоже не одобряла. Правильно, что семья не получается! А кто ж такое выдержит-то?
Словом, побурчала и ушла к себе. А Женя стал вычислять. И в первую очередь – когда они в последний раз виделись с Рогожиным. Почему-то поначалу казалось, что это было в субботу. У них же на службе практически суббот в качестве выходного дня не бывает. Теперь же по всему выходило, что в пятницу. Потому что в субботу он с Вадимом не общался, а в воскресенье, вспомнив о его давнем приглашении, махнул вместе с Аленой в Коломну. Пока нашли, пока то да се, день и прошел. А в понедельник с раннего утра он уже находился в Домодедове. Вот так получалось.
Но ведь и Вадим, кажется, говорил, что отправляется в Вятку тоже в понедельник. Значит, два дня – субботу и воскресенье – он находился в Москве. Так утверждает Нина. А застрелился он в понедельник. Или его убили. Это показала, по ее же словам, судебно-медицинская экспертиза.
Вообще говоря, надо будет поинтересоваться, что еще имеется в этом акте. Может, какие-то неожиданные кончики обнаружатся.
Однако получается, Вадим знал, что с ним что-то должно случиться и даже готовился к этому – на то указывают черная папка и конверт от письма в Коломну, точнее, в поселок Сергиевский, отправленного, судя по штампу, в ту же пятницу. Ну что шло оно чуть ли не десять дней, тут ничего странного нет, почта работает из рук вон плохо – всем известно. Непонятно другое: что ж он, выходит, еще с утра его отправил, что ли? Расстались, помнится, они уже поздно – никакая почта так долго не работает. А если бы даже и на самой почте кинул конверт, все равно стоял бы штамп следующего дня, то есть субботы. Значит, утром...
И весь день, уже простившись фактически с семьей, он был спокоен и уравновешен? Ну, хмурился, это было. Может, и от усталости. Нет, что-то здесь не то...
И Женя снова возвращался к началу, думал, передумывал, пока... не заснул. Незаметно для самого себя. Все-таки усталость от долгого перелета, суматошного дня и всяческих неприятностей дала себя знать.
А с утра думать времени уже не осталось. Наскоро позавтракав, кинулся к генералу.
Михаил Свиридович Васнецов был сух и деловит, как и положено генералу. И до тех пор, пока не ознакомился детально с результатами командировки своего зама, то есть Евгения Сергеевича, ни на какие посторонние дела и звонки не отвлекался. Но он, видно было, имел к Осетрову вопросы, потому что во время доклада нет-нет да посматривал как-то непривычно на Осетрова и взгляд его был и вопросительным, и хмурым.
Но заговорил он, вопреки предположениям Евгения, не о самоубийстве коллеги из соседнего управления, а снова о предмете командировки.
– Война компроматов... – недовольным голосом процедил он. – Ты заметил, они уже вообще перестали брезгать любыми неприличиями и занимаются исключительно перетягиванием одеяла?
Генерал имел в виду олигархов Деревицкого и Аронова, которые действительно вели – но не в Центре, здесь они ослепительно улыбались друг другу, а в регионах – смертельную войну друг с другом. И методы ведения боевых действий были самыми разными – от щедрых ведер помоев, которые выливали подвластные каждому из них средства массовой информации на головы противника, до элементарных бандитских разборок с трупами с обеих сторон, до отстрела строптивых директоров и управляющих крупнейших предприятий. По поводу последних с некоторых пор постоянно приводилась в действие циничная, но оттого не менее жизненная, формулировка одного из олигархов: проще купить директора, нежели огромное предприятие. С теми же директорами, которые были не согласны с данной точкой зрения, предпочитали уже не церемониться. Впрочем, и тут способы борьбы были весьма разнообразными.
Ну вот, к примеру, совсем недавняя ситуация на одном из южносибирских металлургических комбинатов, где неожиданно пересеклись интересы Аронова и Деревицкого. Вполне, кстати, поучительная история, как заметил генерал Васнецов.
Во главе комбината стоял опытный хозяйственник, и он мешал Деревицкому. Об этом было хорошо известно довольно широкому кругу лиц. Убрать такую фигуру – себе может оказаться дороже. И тогда Деревицкий – и это всем известно, однако не доказано, – используя свои связи в правительстве и аппарате президента, сделал ход конем – на предприятие явились налоговики с проверкой хозяйственной деятельности. Была произведена выемка документации, начались бесконечные допросы руководителей. В результате через короткое время вполне благополучное производство было поставлено на грань банкротства. Начались волнения среди рабочих, из Москвы тотчас же явилась гуманитарная помощь, налетели советчики, странные собрания акционеров следовали одно за другим. И тут выяснилось, что уже загодя нашлись покупатели доведенного до банкротства предприятия, а весь город, желая теперь лишь одного – хоть какой-то определенности, готов был ринуться в объятия никому не известных фигур, за которыми отчетливо просматривался наш хитрый олигарх.
Идейка и исполнение были неплохими, однако и Аронов вовремя успел подсуетиться: увел жирный кусок прямо изо рта у Деревицкого. Даже некоторые его сторонники в правительстве тогда посчитали, что уж
