Выйдя от Скрыпника, он наткнулся в холле на двух мило и громко беседующих дам. Прекрасное настроение от удачно сыгранной роли тут же улетучилось и уступило место безудержному бешенству – одну из дам он узнал. Это была Лада Рябец – репортерша, не раз светившаяся в программах Хмуренко.
Вторая – видимо, секретарша гендиректора этой конторы, размахивала ручками в кольцах и оживленно жаловалась:
– …О чем вы говорите, какая Швейцария? Шеф меня однажды в Нефтекамск взял. Зимой! Это был такой ужас. А в Швейцарию он только сам. Представляете, сколько это стоит?
– А сколько вы на благотворительность отчисляете! Я слышала, даже финансировали строительство детского дома…
– Да кого мы только не финансируем…
– Мне нужно постановление на арест Хмуренко, – заявил Турецкий с порога, ногой распахнув дверь кабинета Меркулова.
– За что? – вопросительно ухмыльнулся Константин Дмитриевич, глядя на «важняка» поверх очков.
– Он достал!!!
– С такой формулировкой и выписывать ордер?
– Выписывай с какой хочешь. Например, подстрекательство к убийству свидетеля или соучастие в убийстве.
– Может, ты присядешь? – предложил Меркулов.
– Зачем?
– Успокойся и объясни не торопясь, что, собственно, произошло за последние несколько часов?
– Не за последние несколько, а вообще. Он возомнил о себе черт знает что! Таких надо бить по рукам, а лучше по морде! А еще лучше – убивать!
– Но утром ты санкции не требовал, хотя это было бы понятно: удар из-за смерти важнейшего свидетеля. А сейчас, когда ты, наоборот, должен был бы окончательно успокоиться, ты вдруг рвешь и мечешь. Нелогично.
– «Логично», «нелогично», – отмахнулся Турецкий, – туфта это все! Не будет постановления о взятии под стражу, я его и так задержу на семьдесят два часа, пусть посидит в каталажке, поизучает преступный мир изнутри.
– Рассказывай, не ломайся, как он тебе в этот раз напакостил?
– Не буду! – Турецкий встал и направился к выходу.
– Александр Борисович! – остановил его Меркулов. – Извольте ответить на поставленный вопрос.
– Не изволю!
– Почему?
– Потому что вам же, Константин Дмитриевич, так будет лучше.
– Ты хорошо подумал?
– Угу.
– Значит, так. Хмуренко задерживать я тебе запрещаю и вообще запрещаю вступать с ним в какие-либо контакты. Когда надумаешь поделиться своими проблемами, ты знаешь, где меня найти.
Черт! Может, это я невменяемый, подумал Турецкий, все-таки громко хлопнув дверью. Со Славкой разругался, теперь Костю обидел.
Турецкий. 10 апреля. 21.00
Увидев, что Турецкий собирается смотреть новости, Ирина Генриховна выключила телевизор.
– Сейчас Хмуренко будет – аналитическая программа, – напомнила она и добавила неожиданно: – Давай лучше съезди к Грязнову в гости.
– Я с ним поссорился, – ответил Турецкий и снова включил телевизор, но, едва он отошел на шаг, Ирина Генриховна резво выдернула шнур из розетки и спрятала его за спину.
– Ну сходи тогда пройдись, пива купи.
– Не хочу я пива! – возмущенно ответил Турецкий. – Я хочу смотреть новости.
– Опять с ножом будешь на телефон кидаться?
– Не буду, – пообещал Турецкий, – наверное.
– Нет уж! Сам не хочешь пива – пойди мне купи!
– Ну, Ир, кончай дурить, пожалуйста, – заискивающе произнес Турецкий, – если хочешь попробовать, что такое пиво, я после новостей за ним схожу. И мусор вынесу. – Увидев, что Ирина Генриховна дала слабину и заколебалась, он добавил последний аргумент: – И посуду помою!
– И не будешь выражаться при ребенке, и починишь телефон.
Ирина Генриховна вставила штепсель обратно в розетку и уселась рядом. Но пока они препирались, Хмуренко успел зачитать краткий анонс сюжетов и Турецкий так и не узнал, собирается он прямо сейчас выдать информацию про «Данко» или подождет до следующей субботы.
Начал Хмуренко с утреннего выступления Замятина на Совете Федерации, саркастически комментируя каждую его реплику.
