Паломники испуганно шарахнулись в стороны. Сверкающие серебром и золотом, украшенные пышными плюмажами, кони тцара и его свиты пронеслись резво, со звонким цокотом по камню. За поворотом Мрак увидел вдалеке старинный замок-башню, что сперва вообще показалась частью горы.
Если сам древний город потряс до дрожи в коленях, то эта башня еще на расстоянии окатила холодом. Она не казалась частью горы, а была горой, изъеденной сетью пещер настолько, что там можно прятать армию, из пещеры в пещеру перебрасывать даже конницу или громоздкие катапульты.
Тропка сузилась, справа вниз рухнула бездна и пошла рядышком так близко, даже Мраку было страшновато скосить глаза в ту сторону. Кони храпели, дергались, пришлось слезть. Его со всех сторон отговаривали отменить нетцарское решение посетить простого мага, но Мрак громогласно объявил, что ему попала шлея под хвост и он непременно, да-да, непременно, а кто возвякнет супротив, тот пусть не жалуется на сбитые рога и копыта, а также содранную шкуру.
Сперва они шли по узкой тропке над бездонной пропастью, дна не видно из-за тумана внизу, из-под ноги Мрака вниз полетел камешек, он так и не услышал, когда тот ударился внизу. Башня-гора приблизилась, показались ворота, Мрак взбодрился, но оказалось, что между ними и крепостью снова пропасть, жуткая, бездонная. Аспард, выслуживаясь, заорал в сторону башни, чтобы оттуда спустили мост, но Мрак пихнул его в бок.
– Какой тебе еще мост? А это что?
Аспард всмотрелся, горестно вскрикнул:
– Какой же это мост?
Мост в самом деле можно было не заметить: обыкновенное бревно, зато длины необыкновенной, суживающийся конец лежал на противоположном краю, на самом-самом кончике, Мрак зло ругнулся про себя. Он никогда не любил высоты, всегда холодело в животе, из-за этого на драконах и птицах летал с огромной неохотой, заставлял себя летать, а сейчас двинулся через бревно, стиснув зубы и проклиная ленивых строителей.
Бревно все суживалось, а когда оставалось три-четыре шага, Мрак увидел, что вершинка подрагивает, вот-вот соскользнет, и он вместе с бревном рухнет в пропасть… Стиснув зубы, он бегом пробежал по узкому, как держак секиры, мостику, ступил на каменное основание и, даже не стараясь удержать бешено колотящееся сердце, оглянулся.
Аспард был уже на середине бревна, он переходил этот жуткий мост, как гордый и могучий лев, – на всех четырех, за ним двигался Червлен, тот передвигался сидя, даже глаза закрыл, а руками отталкивался под собой, как лягушка. Ноги он предусмотрительно связал себе в лодыжках, обезопасился, да и вообще веревка тянулась от Аспарда: все связались, молодцы, нечего, как спелые груши, падать в пропасть всего лишь из-за лени связать лишний узел.
Пока они перебирались, Мрак вошел в грубый вход. Пещера как пещера, уже сотни таких видел, прошел несколько шагов, и дальше открылся огромный, непомерно огромный зал. Вся гора, оказывается, выдолблена внутри.
Он вступил под своды храма, по коже сразу пробежал холодок. Здесь сумрак, от каменных стен тянет прохладой, а величавость стен, высота свода сразу заставили сделать шаг тише. Мрак ощутил, что если заговорит здесь, то обязательно благоговейным шепотом.
Впереди он заметил фигуры молящихся. Несколько человек на коленях, двое стоят, склонив головы, но все одинаково крохотульные в этом необъятном храме, необъятной высоте и просторе удаленных стен.
Он шел очень медленно, внезапно на середину храма пал яркий свет. Лучи протянулись из высоких окон едва ли не под самым потолком, сердце Мрака застучало сильнее, он сам не понимал, что так взволновало, эта ли торжественная тишина, эти ли голуби, что гнездятся на балках под сводами.
В самом конце зала горел огромный светильник. Мрак рассмотрел рядом с ним фигурку человека. Направился в ту сторону. За спиной наконец послышались голоса, топот. Его догнали Аспард с двумя бледными и дрожащими телохранителями, Червлен, пара незначительных придворных.
– Ваше Величество!
– Тихо, – предупредил Мрак.
– Опасность?
– Не ори, орел…
Светильник вырастал в размерах. Перед ним сидел еще один человек, и Мрак, глядя то на него, то на стоящего рядом, решил было, что у него что-то с глазами. Но за спиной начали возбужденно переговариваться Аспард и Червлен, Аспард сказал напряженным голосом:
– Ваше Величество, близко лучше не подходить!
– Чего?
– Лучше отсюда посмотрим…
Перед светильником сидит прямо на голых каменных плитах явно сам прорицатель: старый, седой, с повязкой на глазах, но в двух шагах сбоку, подобно каменной колонне, высится человек не человек, ибо в нем два человеческих роста, в плечах втрое шире любого из богатырей, весь закован в металл, только чисто выбритое лицо еще не закрыли стальной маской.
Мрак скосил глаза на огромный меч, размером в рост человека, щит, который можно бы использовать вместо ворот, ощутил неприятный озноб во всем теле. Любой богатырь из телохранителей рядом выглядел если не гномом, то подростком. Две выпуклые нагрудные пластины могли бы послужить щитами для рядовых воинов, его шлем поспорил бы с полевым котлом, а ниспадающий с плеч плащ из шкуры медведя невиданных размеров мог укрыть целиком любого коня.
Казалось естественным, что он выбрит, ибо на голых скалах ничто не растет, а лицо выглядит высеченным из камня, только над скальным навесом надбровных дуг торчат густые длинные волосы. Они не просто торчат, а длинными красивыми дугами опускаются к вискам, а в середине сходятся на переносице, придавая лицу странную восточную красоту.
И затем Мрак ощутил укол страха, этот богатырь не просто выглядит высеченным из камня. Он в самом деле… из камня. Но – живого камня. Глазные яблоки двигаются в орбитах, следит за ними внимательно,
