невиданных имаго… Далеко ли, в какой стороне находятся – неизвестно, туманные видения тут же исчезали, оставалась опустошенность и острейшая как нож зависть к надменному варвару, для которого, теперь Кася подозревала все сильнее, такое видение мира привычно. Даже видит не урывками, как удается ей, а постоянно получает картину дальних окрестностей!
Бродяжники посматривали по сторонам настороженно, но, хотя вокруг не было ничего неожиданного, лицо то одного, то другого вдруг либо озарялось улыбкой, либо передергивалось отвращением. Кася с тоской понимала, что они тоже что-то видят носами там, на дальнем пока что берегу, осязают, чуют…
Впереди из серой стены Тумана медленно оформился обрывистый берег. Последние из бродяжников уже поднимались по отвесной стене, почти невидимые за тюками, впрочем, заметно похудевшими. На гребне берега три фигуры внимательно следили за окрестностями и озером. Кася узнала Неждана и помощников: Тарга и Максимбу.
Дно медленно поднималось, под толстой пленкой воды уже просматривались глыбы кварца – одинаковые, словно выброшенные из единой камнедробилки. Влад с явным облегчением вывел своего зверя на берег, Головастик тут же помчался по отвесной стене. Последние бродяжники достигли вершины гребня, фигуры часовых тут же исчезли. Вечные странники явно решили не ждать отставших чужаков.
Берег был крут, иногда нависал карнизами, немыслимыми в Старом Мире, где властвует чудовищная гравитация. Водная пленка всползла по стене на три-четыре метра, под ней блестела отшлифованная водой, плотная, как камень, желтизна мегадерева.
Кася прикинула на глаз: это ствол сравнительно молодой березки, что упала в лесное озерко. На глаз определила, что мегадерево, – по запаху ощутила березку, даже смутно ощутила, что дальше весь Лес на километры, если не на мегакилометры, тянется только из березняка. Она оглянулась, поймала внимательный взгляд варвара. Дикарь как-то ощутил, что она начинает чуять Лес впереди. Кася ясно ощутила его удивление, даже настороженность, словно бы это чудовище теперь не знало, чего от нее ожидать еще.
Головастик унесся вперед, исчез. Влад подал ей руку:
– Женщина… Я могу тебя понести, если хочешь.
Хочу, едва не вырвалось у Каси, но в ответ она окинула его ледяным взором с головы до ног, фыркнула, как трурль. Семен и Влад увидели, с какой резвостью она побежала вверх по стене.
– Эмансипэ, – пояснил Семен загадочно. – Время от времени эта дурь берет верх…
Варвар кивнул, словно все понял, однако его темное от солнца и воздуха лицо… лицо оскорбленного сына вождя!… стало еще темнее. От гнева, мелькнуло в голове Семена. Черт, попал между этими трудностями взаимоотношений полов, как песчинка между жерновами…
Он горестно крякнул и полез за Касей следом, стараясь не встречаться взглядом с варваром.
ГЛАВА 19
Первым, однако, догнали не Касю, а Головастика. Тот изо всех сил тащил из древесной щели мелкого толстенького червячка. Червячок упирался молча, упорно, сопротивлялся до конца. Влад не стал мешать удачной охоте, обогнал, но вскоре повеселевший дим вихрем пронесся мимо обоих по направлению к небу. Судя по абдомену, червячок переселился вовнутрь ксеркса.
Головастик поднимался легко, острые когти цеплялись за малейшие неровности, а Кася, измученная переходом по страшной воде, несколько раз теряла опору, повисала на кончиках пальцев. Однажды ее даже перехватил в падении варвар, грубо прижал к стене. Кася, в ужасе, что он сейчас вскинет ее на плечо и понесет как мешок с опилками, закусила губку от унижения, собрала остаток сил и взбежала по стене сама, почти догнав Головастика.
Семен на вершину выбрался последним, сказал сожалеюще:
– Жаль, расстались с бродяжниками! Милые люди, доброжелательные. Беззаботные. Еще чуть, я бы узнал, как они понимают смысл жизни…
– Почти животные, – согласился Влад. – Наша цель, мол, слиться с природой? Уже скоро сольются…
Кася резко оборвала, не давая варвару умничать, его дело – прокладывать дорогу:
– Все равно пора сворачивать. Они по прямой, а мы – по спирали.
Влад посмотрел внимательно. Синие глаза странно блеснули, сказал ровно:
– Тогда садитесь. Вы не сможете бежать быстрее дима.
Головастик прибежал, уже раздутый, как бурдюк. От него несло свежим березовым соком. Хоша сидел позади сяжек, остервенело чесался сразу четырьмя лапами. Старые чешуйки летели во все стороны, как блистающие шарукены. Мембраны на его брюшке раздвинулись, сквозь густую шерсть просвечивалось нечто янтарно-желтое, словно капельки застывшего солнца.
Кася и Семен запрыгнули на ракетницу, Влад сел на загривок, но впереди всех по-прежнему устроился сытый Хоша, гордо и бесстрашно смотрел вперед. Головастик бодро ринулся через редкий Лес. Под лапами даже не шелестело, земли почти не видно за коричневым слоем опавших листьев: жестких, сильно пахнущих застарелым березовым соком.
Дважды огибали невероятно толстые колонны, накрытые изъеденными снизу крышами – круглыми, исполосованными глубокими ущельями. Кася с трудом узнала грибы. А узнав, могла гордо сказать, что это подберезовики. Пусть варвар раскрывает рот от изумления: как узнала?
Влад понюхал воздух, словно в чем-то колеблясь, затем Головастик ринулся по прямой. Высились толстые стволы, облитые зеленоватой слизью, а впереди листьев и тонких стволов… торчал то ли гигантский экскаватор, то ли портовый кран – Кася узнала чудовищного хищника лишь в тот момент, когда ксеркс неторопливо пробегал между огромными шипастыми ногами. Хищник не двигался, будучи засадником, казался неживым, только короткие сяжки на треугольной голове подрагивали.
Влад поднял голову, увидел себя отраженным в сотнях омматидиях крупных глаз, разнесенных на верхние углы головы. Хищник был сказочно красив. Недавно перелинявший, в молодой изумрудно-зеленой коже, свежий, юный, не больше чем две-три недели от роду, он стоял гордо и вызывающе, словно лесной король в центре своих владений.
