– Нет. – Она улыбнулась. – Я думаю, что вы лучший мужчина из всех, кого я встречала в жизни.
Глава 23
Давина разбудила его за несколько часов до рассвета.
– Просыпайтесь, ваша светлость, – прошептала она. Нейл открыл глаза. Джессалин спала рядом с ним, а Давина стояла возле кровати.
– Я стучала в дверь тайной комнаты, ваша светлость, – извинилась Давина. – Но вы не проснулись, и Тэм послал меня сказать вам, что прибыли каменщики и караван от маркиза Чизендена из Лондона. Двор полон повозок и телег.
Он отбросил одеяла и вскочил на ноги. Давина мельком увидела его обнаженное мускулистое бедро и, опустив голову, отвела взгляд. Нейл тронул ее за руку.
– Все в порядке, – сказал он. – Я одет.
– Вы разбудите Джесси? Она ведь глава клана и сама захочет встретить караван.
– Не сейчас. – Он бросил взгляд на жену. Ее волосы были свободны от лент и рассыпались по подушкам. Одна изящная ножка и плечи были открыты холодному утреннему воздуху. Нейл наклонился и осторожно укутал ее одеялом. Ему нравилось, что она прижалась к нему во сне, а потом отбросила одеяло, когда им стало жарко. Он улыбнулся. – Пусть спит, – прошептал он. – Она так мало спала, что у меня не хватает духу ее будить. – Он провел губами по ее ресницам и отошел к Давине.
Она внимательно разглядывала его мятую рубашку:
– Судя по ее виду, вы и сами не слишком много спали.
Нейл проследил за ее взглядом и попытался разгладить самые крупные складки на своей одежде.
– Я не против того, чтобы провести бессонную ночь. Это стоило такой жертвы. – Он озорно улыбнулся Давине. – Кроме того, я не взял мой плед, потому что знал, что не смогу его завязать. К счастью, в этом не было необходимости.
Давина покраснела до корней седых волос и поспешила к лестнице.
Нейл последовал за ней. В глазах его плясали чертики.
– Вы краснеете, как девица, госпожа Макиннес, но вы же взрослая женщина, – поддразнил он ее. – Наверняка вы цените тот факт, что самая приятная особенность горского пледа в том, что его легко приспособить для нужд мужчины.
– Да, – пробормотала она. – Когда-то я высоко ценила его за это, но прошло много времени, и я вряд ли помню о том, как он спасал нас с мужем в холодные ночи.
– Что ж, придется поговорить с Макиннес, когда она проснется, о нарушении супружеского долга одним из ее старейшин.
Он не думал, что это возможно, но Давина покраснела еще гуще.
– Не стоит беспокоить вождя из-за таких пустяков, – проворчала она. – У Джесси и так хватает забот.
– Я не знал об этом. – Нейл подмигнул, продолжая свое веселое дурачество. – Я не сравнивал себя с вашим старейшиной.
– Ой, перестаньте! – Давина шутливо шлепнула его по руке. – Вы знаете, что я хотела сказать.
Нейл кивнул:
– Да, госпожа Макиннес, я знаю. Я знаю, что никогда не смогу сравниться с человеком, подобным Алисдэру Макиннесу. Лучшее, на что я могу надеяться, это быть достойным супругом для моей жены. – Он предложил ей руку. – Так что давайте освободим вождя от некоторых забот и проследим за разгрузкой каравана. Я заказал для нее полный гардероб – с туфлями на все случаи жизни. И мне понадобится ваша помощь, чтобы она не обнаружила мой сюрприз раньше времени.
Несколько часов спустя Джессалин проснулась, и почувствовала тонкий запах цветущего вереска в воздухе, и увидела бледно-желтые, украшенные жемчугом туфельки на подушке рядом с собой. Она крепко зажмурилась, потом открыла глаза и несколько раз моргнула. Вместо того чтобы растаять в тумане роскошного сна, туфли и букет никуда не исчезли. Джессалин откинула волосы с лица, села в кровати и огляделась в поисках Нейла. Он ушел, но, похоже, недавно. Вереск только что срезали. Капли росы еще сверкали на крошечных цветочках. Она взяла одну веточку, поднесла к губам и коснулась ее кончиком языка. Капелька воды оказалась холодной – такой же холодной, как зерна жемчуга, украшающие туфельки. Она провела пальцем по жемчужному рисунку сначала на одной туфле, потом на другой. Это был не сон. И туфли, и жемчуг, и вереск были настоящими.
Так же, как и кремовые шелковые чулки на комоде и шелковая нижняя юбка, лежащая на кресле вместе с таким же корсетом. Все вещи были со вкусом украшены жемчугом, еще более мелким, чем на туфлях. Джессалин внимательно осмотрела комнату и остановила взгляд на ширме, где на золотой вешалке висело желтое с золотом парчовое платье. Она взяла туфли и чулки и прижала их к груди. Платье и белье были великолепны, но туфли… Не в силах сдержать порыв, Джессалин надела туфли на ноги. Они были ей как раз впору. Она завернулась в простыню и соскочила с кровати, чтобы полюбоваться этими роскошными туфельками в зеркале, и обнаружила клубы пара, поднимающиеся от медной ванны, стоящей за расписной ширмой. Ее муж не только подарил ей великолепную одежду, но, пока она спала, вылил остатки воды из ванны и снова наполнил ее.
У Джессалин выступили слезы на глазах. Он не говорил, что любит ее, но он подарил ей туфли. Она была главой горного клана. Она знала, что не стыдно не иметь красивой одежды и обуви. Но глубоко в душе она всегда стыдилась, что ее видят с грязными босыми ногами. Английский граф Дерроуфорд это понял.
Еще раз полюбовавшись на себя, в зеркале, Джессалин сняла новые туфли и поставила их на самое почетное, место в центре комода, потом сбросила, простыню и погрузилась в горячую воду.
Во внутреннем дворе замка кипела работа. Выйдя во двор, Джессалин увидела целое стадо домашнего скота, повозки и подводы, доверху нагруженные домашней утварью и мебелью. Воздух наполняли мычание коров, блеяние овец, хрюканье и визг свиней, лай собак погонщиков и гомон кур, уток и гусей. Весь этот шум
