строка, вполне банальная. А между тем она уникальна в поэзии ВВ.
Что показывает Высоцкий в своих текстах? Возьмите любой текст или эпизод, который просто-таки напрашивается, чтобы его расцветить. Например, 'Торопись: тощий гриф над полями кружит...', 'Охота на волков', 'Правда и Ложь', 'В сон мне...', 'Баллада о Любви', 'Райские яблоки'. В самом деле, такую картину можно нарисовать: весенний лес, морской берег, дамочка в красивых одеждах, луг, берег реки, наконец, райские сады. Благодатные объекты? Для кого как. Этот поэт назвал их -- и достаточно. Но самое замечательное -- что цвет все-таки появляется в таких историях (кроме 'Баллады о Любви'), причем там, где его совсем не ждешь, -- в необязательной детали, на обочине сюжета: 'рыжие пятна в реке', 'выплела ловко из кос золотистые ленты', 'даже если сулят золотую парчу', 'идет охота на серых хищников', 'где же ты, желтоглазое племя мое?', 'наберу бледно-розовых яблок'...
До сих пор помню, как зазвучала для меня эта тема -- цвет в поэзии Высоцкого. Среди мыслей совсем о другом вдруг возникла строка:
В дивных райских садах
наберу бледно-розовых яблок -
и повисла. Через мгновение ей отозвалась еще одна:
Был развеселый розовый восход.
Еще через секунду: да у ВВ больше нет цвета в стихах! Нет, и все. Конечно, тут же вспомнились синее небо, колокольнями проколотое, с медным колоколом, изумрудный лед, черный человек в костюме сером, и еще, еще. Но мысль упрямо твердила свое: нет больше цвета в стихах ВВ, кроме этих бледно-розовых да развесело-розового. В чем же причина такого упорства памяти наперекор очевидным фактам?
x x x
На что обращать внимание, ища в текстах цвет? На слова, его обозначающие. Затем -- на образы с постоянным или хотя бы слабым цветовым признаком. Вот что показали первые сто сорок текстов 'Поэзии и прозы'29*. Всего в списке слов, несущих, на мой взгляд, цветовой признак, 350 позиций (930 словоупотреблений). Слов, прямо называющих цвет, 12. Встречаются они 51 раз. Четыре слова, одно из значений которых -- цвет, появляются 14 раз. Эти две группы можно объединить -- получится 16 слов30 (65 словоупотреблений). Образов с постоянным цветовым признаком (как море, кровь) 48, они встречаются 166 раз, -- это вторая группа.
И третья группа образов, со слабо проявленным цветовым признаком, -- 286 слов (699 словоупотреблений). О преобладании этой группы можно говорить даже с учетом спорности включения в нее многих слов. Соотношение названных цифр так выразительно, что, надо думать, сходные результаты будут получены и при изучении большего количества текстов. (В начале главы не случайно были выбраны тексты ВВ, кроме 'Охоты на волков', написанные в 70-х годах: даже беглый их просмотр дал ту же картину, что и в отношении ранних текстов).
Эти цифры говорят, во-первых, о том, что в стихах Высоцкого четко видна обратная зависимость между силой цветового признака слов и частотой их употребления в текстах. Цвет для Высоцкого, видимо, не играет большой роли, его стихи нецвЕтные31. И в создании впечатления яркости, броскости, которое производит поэзия ВВ, цвет не принимает заметного участия. В этом смысле строка Красное, зеленое, желтое, лиловое действительно уникальна. Не то что в отдельных строках -- даже в целых текстах ВВ, часто протяженных, нет и половины той цветовой энергии, которая сконцентрирована в этой строке. Напротив, у ВВ часто встречаются стихи, в которых цвет -- тематически, ситуативно вполне вероятный -- даже в виде еле заметного следа отсутствует.
Можно сделать и несколько частных наблюдений. Например, нецвЕтность поэзии Высоцкого сказывается и в том, что из названий цветов в его стихах чаще всего появляются черный (14 раз) и белый (8 раз). К тому же абсолютное большинство обозначений цвета у ВВ обыденны, за исключением изумрудного льда. Кстати, среди определений-носителей цвета у него немало постоянных эпитетов, вроде алых роз и траурных лент32, а это тоже не расцвечивает текст и не особенно воздействует на воображение публики33. Вот потому, наверное, и врезаются в память развеселый розовый восход и бледно-розовые яблоки, да так четко, что чуть ли не отменяют в памяти все остальные цветовые пятна34.
Эти наблюдения небесполезны. Все же ради них не стоило бы говорить о цвете в поэзии Высоцкого. Почитаем несколько текстов.
'Сыт я по горло, до подбородка...' Слово водка начинает звучать еще до своего появления в тексте: во-первых, подбородка, подводная лодка невольно провоцируют ожидание рифмы водка; во-вторых, в сочетании подводная лодка (или подводная лодка) это слово отчетливо прослушивается, тем более что и ударение совпадает. А это значит, что резкий контраст прозрачности (воды, водки) с тьмой водных глубин ('дном')35 прострачивает весь текст.
'Вот главный вход...' Отметим строки, несущие цвет:
Вхожу я через черный ход
А выходить стараюсь в окна...
... Я вышел прямо сквозь стекло...
... И меня, окровавленного...
... Проснулся я -- еще темно...
... Встаю и, как всегда, -- в окно,
Но на окне -- стальные прутья!
Необычайно интересный пример. Мы видим, во-первых, что выписаны строки, несущие основную сюжетную нагрузку (кроме в объятья милиционера, хотя и эту строку можно было бы включить в список, раз милицейская форма имеет постоянный цвет). Далее. Из семи строк в шести цветовые пятна располагаются в конце строки, совпадая с рифмующимся словом, то есть дополнительно акцентируются. В оставшейся строке цветовое пятно (черный ход) тоже тяготеет к ее концу. Хорошо видно также, что в кульминационных строках, итожащих две попытки 'выхода' героя, цветовые пятна наиболее велики и распространяются почти на всю строку: и меня, окровавленного, но на окне -стальные прутья. Четвертое: как и следовало ожидать, 'выход', освобождение символизируют образы с признаком прозрачности (окна, стекло, окно, окно), неволю -- темные слова (черный, темно). Но не только они, а и отсвечивающие холодным блеском стальные прутья (негативная окраска 'стальных' образов характерна для ВВ). И наконец отметим контрастность, жесткость цветовой одежды этого текста: черный -- кроваво-красный -- прозрачно-бесцветный.
И последний пример, 'У нее все свое...' Перекличка контрастных цветов очевидна:
У нее на окошке герань... -
... У меня на окне...
... Только пыль, только толстая пыль... -
прозрачный -- ярко-зеленый, прозрачный -- пыльно-серый, тусклый. Первый образ, 'ее окно', еще и светится:
У нее каждый вечер не гаснет окно...
(Еще конфликтная цветовая пара -- 'вечер' -- 'светящееся окно'. Здесь ясно различим отзвук идиомы 'свет в окне': не только окно незнакомки светится, а и сама она для героя -- свет в окне).
Общая особенность всех этих песен -- глубокий драматизм. И цветовая палитра их контрастна, конфликтна, то есть подчеркивает драматичность. Но... Вспомним, как поет Высоцкий 'Сыт я по горло...', 'Вот главный вход...', песню о вологодском приключении. Всюду сдержанность, даже отрешенность. Я клоню к тому, что ВВ часто, описывая события экстремальные, не пользуется экстремальными средствами выразительности одновременно на нескольких уровнях. 'Охота на волков', может быть, совсем не случайно имеет 3-дольный стихотворный размер: накладываясь на жесткую 2-дольность маршевой музыкальной основы, плавная закругленность стихотворной строки смягчает ее, так же как и уравновешенность конструкции ключевой строки текста -- Идет охота на волков, идет охота, -- имеющей форму тричлена с точным повтором крайних частей36.
Разумеется, такие сочетания не просчитываются, а интуитивно складываются в процессе рождения песни. Высоцкий не нагнетает напряженность, а распределяет энергию, всякий раз перемещая акценты из одной сферы в другую, от одних средств выразительности к другим37. Им движет некое чувство меры, соразмерности. Принцип распределения играет, на мой взгляд, совершенно особую роль в формировании облика песен ВВ, даря им уравновешенность, гармоничность38.
1990. Публикуется впервые
4. 'И, включив седьмую скорость...'
Кажется, все ясно: Высоцкий был заворожен скоростями -- жил на пределе, пел на пределе, машину гнал так, что дух
