А он перекидывает платье через плечо и уходит довольный!
- Это от безделья, - уверенно сказал монах. - Ну так как же, узнаю я, что ты хотела мне сообщить ночью на постоялом дворе?
- Сперва скажи, кто убил гадальщика, - потребовала девушка.
Она, пока Бэнкей рассказывал свою историю, придвигалась к нему все ближе. Теперь девушка вскочила с настила и стояла вплотную у него за спиной. По взволнованному голосу Бэнкей понял - теперь девушка поверит той страшной правде, которую он сообщит.
- Гадальщик был нечистью, которая называется Рокуро-Куби, - мрачно ответил Бэнкей. - Погиб он потому, что на нем лежало такое заклятие. Если тело Рокуро-Куби сдвинуть с места, пока голова летает и жрет человечину, то с рассветом это чудище погибает. Если признаться честно, то я сдвинул его поганое тело. Но плохо другое - их там, в заброшенной усадьбе было пятеро. Пятеро людоедов, Норико! С одним я справился. Четверо приехали в Хэйан вместе с молодыми господами Фудзивара и Минамото.
- Тот старик, которого я видела из носилок? - удивилась девушка.
- Старик, молодой человек и женщина. Может быть, ты видела женщину и можешь узнать ее в лицо?
- Нет, благочестивый наставник, - девушка опять легко пустила в ход привычное обращение. - Видимо, она села в свою повозку уже после того, как меня усадили в носилки с госпожой кошкой. Однако как это печально...
- Еще бы не печально... - проворчал монах. - Эта нечисть орудует теперь в Хэйане, и не добралась бы она до государева дворца! Ведь голове ничего не стоит перелететь через ограду!
- Я о другом... Как печально, что ты не женился на той девушке, - сказала Норико. - Ты ведь так любил ту девушку...
- При чем тут она?.. Это все было давно, и больше я ни о каких женщинах не помышлял...
- Больше ты ни о каких женщинах не помышлял... - повторил певучий голос.
Что-то в нем показалось Бэнкею странным.
Монах резко обернулся - и не узнал Норико.
Вроде бы только что перед ним стояла звонкоголосая круглолицая девушка в простом и опрятном, как положено дворцовой служанке, платье. Но лицо налилось испускающей свет белизной, черты его стали тоньше, нежные губы приоткрылись и тянулись к монаху. Это была Норико - и все же уже не Норико.
Юность этой женщины давно кончилась, ушла вместе с наивной прелестью полудетского лица. Она была сейчас такова, какой мечтает увидеть себя в зеркале любая из женщин, и в тринадцать лет, и в шестьдесят.
И не лунный же свет набросил на плечи красавицы несколько одеяний из прозрачного шелка едва уловимого весеннего цвета - цвета ивы, и не игра же теней вывела на китайской накидке, небрежно спущенной с плеч, легчайший узор!
Поверх невесомого шелка струились черные, как смоль, волосы, ниспадая до земли. С боков они были подобраны, открывая нежные щеки.
Главное же - на руках у красавицы не было более госпожи кошки! И нигде поблизости ее тоже не было.
- Норико? - изумленно спросил монах.
- Ах, как ты любил эту девушку, как ты ее любил... - повторяла красавица, протягивая к нему изумительной красоты руки.
И вдруг ее глаза широко распахнулись.
Бэнкей, проследив взгляд, резко повернулся - и увидел на краю крыши дворца Токадэн, возле укрнашающей угол кровли лепной рожи демона с разинутой пастью, черный шар.
Два злобных глаза сверкали из-под грязной повязки. Давно не стриженые волосы, которые повязка обжала на висках, торчали вверх, как метла. Рот растянулся до ушей, и Бэнкей явственно увидел, как блестят острые зубы...
Первым делом он прикрыл собой красавицу, особо не размышляя, кто это Норико или оборотень. Посох его был далеко.
Страшная голова Рокуро-Куби не приближалась. Она только смотрела издали, очевидно, изучая обстановку.
Бэнкей соединил на груди руки. Нельзя было закрывать глаза - а ему так нужна была беспросветная тьма, чтобы в ней засветился и обдал жаром Пылающий меч Фудо-ме! Вдруг Бэнкей ощутил идущий сзади легкий холодок. Как будто две осторожные руки легли ему на плечи - и в плечах проснулась сила. Призрачные руки соскользнули до локтей.
Он понял - это поделился с ним своей жизненной силой оборотень.
Рокуро-Куби не двигался с места. Потом он медленно поднялся, проплыл над дорогой зеленой черепицей и перевалил за гребень крыши.
- Он следил за нами, - негромко сказал Бэнкей. - Он просто следил. Но теперь это чудовище знает, что мы встретились, и понимает, что мы говорили о Рокуро-Куби. И оно видело твое лицо... Если мы вдвоем обратимся к любому из чиновников государственного совета, вплоть до самого Левого министра, и расскажем о ночлеге в заброшенной усадьбе, нам поверят! Рокуро-Куби постараются уничтожить нас. Тебе ни в коем случае нельзя оставаться наедине. Постоянно будь среди людей! Как можно меньше выходи из дворца!
- О чем ты говоришь? - раздался за спиной у монаха звонкий голосок. Почему я должна быть среди людей?
Бэнкей обернулся.
Перед ним стояла прежняя Норико, в простом платье, и держала на руках госпожу кошку.
- Ты ничего не видела? - резко спросил монах.
- Со мной творятся странные вещи, - призналась девушка. - Вот точно так же я вдруг ослепла и оглохла два дня назад, когда мне приказали отнести письмо. Мне показалось, что я сперва падаю, а потом лечу. Наверно, я больна. Может быть, ты разбираешься в болезнях?
- Немного, - сказал Бэнкей. - А тогда, когда меня нашли на дне водоема? Было с тобой что-либо подобное?
- Было, - призналась Норико. - Тогда было еще хуже. Оказалось, что я в таком состоянии вышла из усадьбы и дошла до водоема... Что же мне делать? Пригласить заклинателя злых духов?
- Пока не делай ничего, - велел Бэнкей, не пускаясь в объяснения, чтобы понапрасну не пугать девушку. - В твоем возрасте это случается порой. Ступай скорее во дворец и ложись спать. Все это происходит с девушками, когда они остаются наедине. Постарайся вегда быть на людях, а я посоветуюсь с мудрыми людьми и, возможно, принесу тебе амулет. Ступай, ступай, Норико...
- Разве ты ни о чем не хотел меня спросить? - удивилась она.
- Ты же мне сама только что сказала, что не видела и не слышала в заброшенной усадьбе ничего подозрительного. Ты просто ранним утром вышла на свежий воздух, дошла до водоема и увидела меня.
- Так оно и было, - согласилась девушка. - А знал бы ты, как я перепугалась! Я никогда еще не видела, чтобы взрослый мужчина лежал без сознания! И монаха без сознания я тоже не видела...
Бэнкей, почти не слушая ее, смотрел в глаза оборотня.
Госпожа кошка тоже глядела на монаха.
И он не столько увидел, сколько почувствовал - зверек тянется к нему всем своим пушистым горячим тельцем.
* * *
В четвертой четверти часа Собаки в дамских покоях дворца Кокидэн шла удивительная беседа - настолько странная, что собеседники сперва убедились, не подслушивают ли их слуги и служанки. Ибо речь шла о загадочных, более того - очень подозрительных событиях.
- Я решительно ничего не понимаю, - сказала госпожа Акико. - Да, недавно к нам привезли новую даму,
