Жоан Фулженсио открыл книгу, которую держал в руке.
— Это гражданский кодекс. Послушайте, что гласит статья двести девятнадцатая, параграф первый, глава шестая, книга первая. Семейное право, раздел о браке. Я вам прочту то, что относится к расторжению брака. Взгляните: здесь сказано, что брак расторгается, когда один из супругов ввел другого в заблуждение. Ваш брак недействителен, Насиб, и может быть расторгнут. Стоит вам захотеть — и вы не только окажетесь свободным, но получится даже, будто вы никогда и не вступали в брак, будто это была обычная связь.
— Как же так? Объясните, пожалуйста, — заинтересовался араб.
— Вот послушайте. — Жоан стал читать. — «Существенной считается такая ошибка, которая выявляется в отношении тождества личности этого супруга, его чести и добропорядочности, причем ошибка эта, став впоследствии известной, делает невозможной совместную жизнь для введенного в заблуждение супруга». Я припоминаю, что когда вы сообщили мне о предстоящей женитьбе, то сказали, будто она не знает ни фамилии, ни даты рождения…
— Да. Ничего она этого не знала…
— И Тонико предложил свои услуги, чтобы устроить ей необходимые документы.
— Он сфабриковал все документы в своей нотариальной конторе.
— Ну так вот… Ваш брак недействителен, поскольку произошла существенная ошибка в личности. Я подумал об этом, когда мы пришли ко мне. Потом зашел Эзекиел, у него было ко мне одно дело. Я воспользовался этим и посоветовался с ним. Оказалось, я прав. Вам только надо доказать, что документы фальшивые, тогда вы свободны, будто никогда и не были женаты, а ваши отношения являлись обычной связью.
— А как я это докажу?
— Нужно поговорить с Тонико и с судьей.
— Я никогда больше не буду разговаривать с этим типом.
— Хотите, я возьму это на себя? То есть, я хотел сказать, переговоры. Эзекиел может заняться юридической стороной, если вы захотите, Он предложил свои услуги.
— Так он уже знает?
— Пусть это вас не волнует. Значит, вы не возражаете, чтобы я занялся этим делом?
— Я не знаю, как вас благодарить.
— Тогда — до скорого свидания. Оставайтесь пока у меня, почитайте что-нибудь. — Жоан хлопнул араба по плечу. — Или поплачьте, если хочется. В этом нет ничего зазорного.
— Я пойду с вами.
— Вот уж нет. Куда вам идти? Оставайтесь здесь и ждите. Я скоро вернусь.
Но дело оказалось не таким легким, как предсказывал Жоан Фулженсио. Прежде всего надо было договориться с Эзекиелом, который отказался беседовать с Тонико и улаживать дело по-дружески.
— Я хочу засадить этого типа в тюрьму и добьюсь, чтобы его уволили за подлог. Он, его брат и отец говорят про меня всякие гадости, так что ему придется убраться из Ильеуса; уж я подниму скандал…
Жоан Фулженсио в конце концов убедил Эзекиела.
Они вместе пошли в нотариальную контору. Тонико был еще бледен, смотрел беспокойно, улыбался натянуто и плоско шутил:
— Если бы я не поторопился убраться, турок проколол бы меня рогами… Он, проклятый, нагнал на меня такого страху…
— Насиб — мой доверитель, и я прошу относиться к нему с уважением, потребовал Эзекиел с очень серьезным видом.
Они обсудили дело. Вначале Тонико ни за что не хотел согласиться с их предложениями. Это не повод для расторжения брака, заявил он. Документы, хотя и подложные, были сочтены настоящими. Насиб был женат пять месяцев и жалоб не подавал. И как он, Тонико, сознается публично, что сфабриковал подложные бумаги? Прошли времена старого Сегисмундо, который продавал свидетельства о рождении и акты регистрации земельных участков. Эзекиел пожал плечами и воскликнул, обращаясь к Жоану Фулженсио!
— Ну, что я вам говорил?
— Это можно уладить, Тонико, — заговорил Жоан Фулженсио. — Мы поговорим с судьей. Найдется путь, чтобы выйти из положения и в то же время чтобы подлог не получил огласку. По крайней мере сделаем так, чтобы вы не фигурировали в качестве обвиняемого. Можно будет сказать, что вы действовали без злого умысла и были обмануты Габриэлой. Придумайте какую-нибудь историю. В конце концов все, что именуется ильеусской цивилизацией, было создано на основе фальшивых документов.
Но Тонико продолжал сопротивляться. Он не хотел быть замешанным в эту историю.
— Вы уже замешаны, мой дорогой, — сказал Эзекиел. — Увязли по уши. Одно из двух: либо вы соглашаетесь и идете с нами к судье, чтобы уладить дело быстро и по-дружески, либо сегодня же я от имени Насиба возбуждаю дело о расторжении брака из-за существенной ошибки в отношении личности Габриэлы, которая произошла вследствие представления ею документов, сфабрикованных вами с целью выдать замуж свою любовницу, милостями которой вы продолжали пользоваться и впоследствии. Вы решили выдать ее за честного, простодушного человека, другом которого вы считались. Вы входите в дело сразу через две двери: через дверь подлога и через дверь адюльтера. И в обоих случаях вы действовали с заранее обдуманным намерением. Красивое дельце!
Тонико почти потерял дар речи.
— Послушайте, Эзекиел, вы что же, хотите меня погубить?
Вмешался Жоан Фулженсио:
— Что скажет дона Олга? И ваш отец, полковник Рамиро? Вы подумали об этом? Он не перенесет позора, умрет со стыда, и вы будете виновны в его смерти. Я вас предупреждаю потому, что не хочу, чтобы это случилось.
— Зачем я впутался в это дело, боже мой?! Я лишь хотел помочь и оформил ей документы. Тогда у меня ничего с ней не было…
— Идемте с нами к судье, это самое разумное. В противном случае — я честно вас предупреждаю — вся эта история появится завтра на страницах «Диарио де Ильеус». И учтите, что вы там будете представлены в весьма жалком виде. Статью напишем мы с Жоаном Фулженсио.
— Но, Жоан, мы всегда были друзьями…
— Это так. Но вы обманули Насиба. Если бы Габриэла была женой другого, мне было бы наплевать. Но я его друг, а также друг Габриэлы. Вы обманули обоих. Так вот, или вы соглашаетесь, или я вас опозорю, поставлю в глупое и смешное положение. При нынешней политической ситуации вам будет невозможно оставаться дальше в Ильеусе.
Все высокомерие Тонико исчезло. Угроза скандала привела его в ужас. Его угнетал страх, что доне Олге и отцу все станет известно. Конечно, лучше проглотить пилюлю — сходить к судье и рассказать о подделке документов.
— Я сделаю то, что вы требуете. Но ради бога, давайте уладим все это как можно тише. Ведь мы же в конце концов друзья.
Судье история показалась очень забавной.
— Значит, вы, сеньор Тонико, были другом араба и за его спиной наставляли ему рога? Я тоже заинтересовался Габриэлой, но, после того как она вышла замуж, я перестал о ней думать. Замужних женщин я уважаю.
Несколько неохотно, как и Эзекиел, судья согласился оформить расторжение брака без шума, не возбуждая иска против Тонико, который предстанет как честный и порядочный нотариус, обманутый Габриэлой, в результате чего он будет фигурировать в деле как жертва ее хитрости. Судья не симпатизировал Тонико, подозревая, что галантный нотариус вместе с Пруденсией, которая почти два года была любовницей почтенного юриста, украсил рогами и его голову, Насиб же ему нравился, и судья хотел ему помочь. Когда они выходили, он спросил:
— А как Габриэла? Что она будет делать? Теперь она свободна и не связана никакими обязательствами. Если бы я не устроился так хорошо… Кстати, она должна прийти поговорить со мной. Сейчас все зависит от нее. Если она не согласится…
Жоан Фулженсио, прежде чем вернуться домой, отправился повидать Габриэлу. Ее приютила дона
