– Да. Раскроила ему кочергой череп.
– Ого! Ну, думаю, он этого заслуживал, – добавил Чарли.
– Настолько заслуживал, что и не передать словами.
– А как она?
– Ничего.
– Потом будет трудно, сам знаешь, немного погодя, когда она все осознает. И когда встанет проблема, что детям сказать, и все такое.
– Она справится. А о том, что там произошло, знать никому не обязательно.
– Никто никогда и не узнает.
– Спасибо.
– Так значит, справился сам, – улыбнулся Чарли. – А я должен теперь подчищать то, что ты наделал.
– Ну, ты в этом большой специалист.
– И что, я тебе оказываю услугу за просто так?
– Именно.
– И ничего не получаю взамен?
– Ничего.
– Ты не вернешься? – решил уточнить Чарли.
– Нет.
– Это твое окончательное решение?
– Да.
– Что ж, хорошо. Возможно, тогда я сам приму это предложение.
– Так тебе и надо будет.
Вернулась Энни, и мужчины снова поднялись ей навстречу и вышли из-за столика.
– Мы уезжаем, – сказал Кит Энни.
– Хорошо. – Она протянула Чарли руку и проговорила: – Рада была с вами познакомиться. Надеюсь, мы еще когда-нибудь увидимся.
– Несомненно. Я хочу, чтобы в Вашингтоне вы были моими гостями.
– Спасибо большое.
Чарли пожал руку Киту и сказал:
– Удачи тебе, дружище. Встретимся при более приятных обстоятельствах.
– Обязательно.
Они распрощались, и Кит с Энни вышли и уселись в пикап.
Вырулив снова на шоссе, Кит спросил ее:
– Поговорила с Терри?
– Да. Она страшно рада и испытывает огромное облегчение. Просила передать тебе ее благодарность.
– Ты ей насчет него сказала?
– Да. Она ответила: «Да упокоит Господь его душу».
Кит промолчал.
Они продолжали ехать на юг, в сторону Спенсервиля.
– А Чарли обаятельный человек, – заметила Энни.
– Очень обаятельный.
– Он был твоим начальником?
– Да, но никогда не воспринимал этого слишком всерьез.
Энни помолчала некоторое время, потом спросила Кита:
– Ты хочешь туда вернуться?
– Нет.
– Почему нет? Это же наверняка захватывающе интересно. И чем ты сможешь заниматься после того, как раньше жил только такой жизнью?
– Кукурузу буду выращивать.
Она как-то странно посмотрела на него.
– Кит… а насчет твоего дома ты знаешь?
– Знаю.
– Мне очень жаль.
– Ничего, Энни. Земля никуда не делась, а до того как сгорел этот дом, на ней уже стояли два других. Построю четвертый.
Она кивнула и проговорила:
– Я бы предложила тебе переехать ко мне, но мне кажется, я не смогу больше жить в этом доме.
– Вероятно, ты права.
– Да… ну и… – Энни бросила на него быстрый взгляд. – И каковы теперь твои планы?
– Везу тебя в Рим, и мы любуемся там ночным Колизеем, на этот раз вместе.
Она улыбнулась, положила руку ему на плечо и сказала:
– Добро пожаловать домой, Кит.
Примечания
1
Игра слов: pruning hook – секатор; to prune – «подрезать» ветви деревьев, кустарников; но и «урезать» расходы, ассигнования. – Здесь и далее прим. перев.
2
Дверь из натянутых на раму тонкой материи, мелкой пластмассовой или металлической сетки. Устанавливается на лето и (или) в теплых краях.
3
По аналогии с психопатом: человек, органически не способный к нормальным проявлениям и поведению в отношениях с другими.
4
Цинциннат, Луций Квинкций – патриций времен ранней Римской республики. Родился около 519 г. до н. э. С 460 г. до н. э. – консул. Согласно Ливию и другим древнеримским авторам, являл собой образец скромности, доблести и верности гражданскому долгу. В 458 г. до н. э. во время войны с эквами и сабинами римские войска пол водительством консула Минуция попали в окружение. В создавшемся отчаянном для
