В некий Дея месяца день, что был короче Ночи Тира месяца, самой краткой ночи,—Хоть все дни недели он красотой затмил,Это пуп недели был — красный вторник был,День Бахрама — рдел он, блеском равен был огню, Ну, а шах Бахрам был тезка и звезде и дню...В этот день все красное шах Бахрам надел, К башне с красным куполом утром полетел,Там розовощекая славянская княжна —Цветом сходна с пламенем, как вода — нежна —Перед ним предстала, красоты полна, Словно заблистала полная луна.Только ночь высоко знамя подняла И на своде солнца шелк разорвала,Шах у девы-яблони, сладостной, как мед, Попросил рассказа, что отраду льетСлушателю в сердце. И вняла она Просьбе, и рассказывать начала она:«Ясный небосвод — порог перед дворцом твоим, Солнце — только лунный рог над шатром твоим!Кто стоять дерзнет пред лучом твоим? Пусть ослепнет тот под лучом твоим!»И, свершив молитву, яхонты раскрыла И слова, как лалы, к лалам приобщила.
Сказка
Начала: «В земле славянской был когда-то град, Разукрашен, как невеста, сказочно богат.Падишах, дворцы и башни воздвигавший в нем, Был единой, росшей в неге, дочери отцом,Околдовывавшей сердце, чародейноокой, Розощекой, стройной, словно кипарис высокий.Чье лицо, как светлый месяц, нет — еще милей. Дан был солнцем и Бурджейсом светлый разум ей.И от зависти великой мускус изнывал И слабел, когда дыханье кос ее впивал.Словно сон нарцисса, томна темь ее очей, Аромат цветка несрина — раб ее кудрей.А вздохнет — и кипарисом всколыхнется стан; Лик прекрасный разгорится, как заря румян.Не улыбкой сладкой только и красой она, — Нет, — она в любой науке столь была сильна,Столь искушена, что в мире книги ни одной
