А когда сурьмой небесной сумрак обострил Взгляд луны прекрасноликой и глаза светил,Стал Бахрам подругу ночи нежную просить — Сладостный рубин речений перед ним открытьЧтобы эхом, отраженным от дворцовых стен, Пела повесть, забирая слух и сердце в плен.И царевна, славословье трону вознеся И о шахском долголетье небосвод прося,Прочитав сперва молитву вечному творцу, Чтобы дал сиянье счастья трону и венцу,Молвила: «Коль шаху сказка надобна моя, То — поведать все, что знаю, рада буду я».
Сказка
«Мать моя была душевной доброты полна, Сред старух была ягненком истинным она.Чтобы мне не скучно было, помню, как-то днем Мать моих веселых сверстниц пригласила в дом.К трапезе она радушно всех их позвала, Кушаньям — как говорится — не было числа.Дичь, баранина и с тмином всяческая снедь, — Перечислить угощений мне и не суметь.Не припомню я названий лакомств дорогих, Розовой халвы, миндальной — и сластей другихВсе там было, чем осенний урожай богат — Яблоки из Исфахана, рейский виноград.Но о гроздьях и гранатах речь я отложу, Лучше о гранатогрудых девах расскажу.Сыты лакомой едою были все давно И пригубливать устали сладкое вино.Смех, веселье, разговоры тут пошли у нас.За смешным рассказом новый следовал рассказ.Та — про чет, а та про нечет, — все наперебой... Каждой рассказать хотелось о себе самой.Очередь до среброгрудой девушки дошла, Хороша она, как сахар с молоком, была.Лишь она заговорила — птичий хор в саду Смолк и рыбки золотые замерли в пруду.Упоительный открыла слов она родник, А язык ее рассказа — был любви язык.Нас она повеселила повестью такой: «Жил-был юноша — любезен и хорош собой.Юному Исе в науках был подобен он,Как Юсуф, был светел сердцем и беззлобен он.Люди знанья за ученость славили его, Верующие примером ставили его.Сад был у него — прекрасный, как Ирема сад, Амброю благоухавший, радовавший взгляд.
