— Надо и нам, братцы кролики, сматывать манатки, теперь не до полезных ископаемых,— сказал Серега.
— Почему же?— не согласился с ним Александр Николаевич.— Если верить ребятам, Криворожье и Донбасс заняты. Выходит, на Сибирь теперь ложится двойная ответственность. Теперь и руду, и уголек — давай да давай! Однако ты прав, Серега, сматывать удочки нам надо. Пока нет полной ясности, где мы нужнее — здесь или там,— шататься по этим дебрям нам вроде бы не с руки. У тебя какая военная специальность?
— Я танкист, Николаич, механик-водитель первого класса.
— А ты, Виктор?
— Пехота-матушка, младший комсостав. Трехлинейка, подсумок, противогаз и все такое прочее.
— Освобожденных по болезни и другим причинам нет?— Сам себе ответил:—Нет!—И продолжал: — Значит, решено и подписано. Два часа на сборы и в путь. Шишкари как, с нами или самостоятельно? Вы, кстати, как сюда забрели, заблудились? Вчерашний дядечка с «Зауэром» тоже заблудился. Пошел, говорит, рябчиков пострелять и потерял ориентировку.
— Погоди, что ты сказал? Что за дядечка? С каким «Зауром»?— вскочил дядя Коля.
— Дядечка как дядечка, худощавый такой, разговорчивый. И ружьецо у него что надо. Такие ружья в редкость. Я, во всяком случае, «Зауэр три кольца» видел впервые. Вот только странно, о войне ни слова. Разузнал, в какой стороне станция, в какой ближайшая деревня, ждать ужина не захотел, время, говорит, не терпит... Кусок медвежатины, правда, взял.
— Какой он из себя? — допытывался дядя Коля, хотя и без того все было ясно.
— Я же сказал — мужик как мужик, высокий, сутулый...
— Дурак я, старый дурак... Надо было вчера сразу на ваш костер идти, а я: «Отдохнем, ребятки!» Вот и отдохнули...— совсем расстроился дядя Коля. Он готов был заплакать.
Геологи переглянулись:
— Друг-приятель?
— Этот друг-приятель стащил у нас пирожок, да такой, что ему, сукину сыну, хватит его на всю жизнь...— И дядя Коля рассказал о 'Федьке, о том, как тот прибился и как после они жили, добывая золото, на Малой Китатке. Он, дядя Коля, добыл там килограммов пять-шесть песка да, вдобавок, нашел несколько самородков. Кивнул на нас с Димкой.— Им тоже пофартило. Они откопали такого поросенка...
— И все стащил?
— Стащил, подлец, все стащил. И золото — все до крупинки,— и «Заур» — это мой «Заур»,— и продукты, какие оставались.
— Что за разявы!— возмутился Виктор.
— Сколько, сколько, повтори!— Александр Николаевич, видно, не верил дяде Коле.
Дядя Коля повторил.
— А ты не того? Ты хоть представляешь, дядя, какие они с виду, самородки-то? — не верил Серега.
— Хе, представляю или не представляю! А ну, Митрий, покажи!
Димка вынул из кармана самородок, который нам подсунул дядя Коля, и показал геологам. Серега взял, подержал на ладони, повертел перед глазами:
— У-удивительно!
Александр Николаевич усмехнулся:
— Вот так-то... А мы ходим, тычемся туда, сюда... Геологи, называется!
Потом он быстренько сбегал в палатку за картой и попросил показать, где находится место. Но по карте мы не смогли найти. Речка Китатка на ней была обозначена. А вот Большой Китатки и тем более Малой Китатки не было и в помине. Видимо, тот, кто составлял карту, не имел понятия о том, что Китатка образуется из двух небольших речушек.
— Здесь где-то... Да-да, здесь...— Дядя Коля ткнул пальцем в коричнево-зеленый квадрат, через который тянулась помеченная голубым пунктиром линия.
Александр Николаевич вынул из планшетки карандаш и обвел указанный дядей Колей квадрат красной линией. Если уж геологи нанесли участок на карту, в то ущелье рано или поздно явятся настоящие добытчики,— подумал я. Забегая вперед, скажу, что так оно и вышло. Сейчас на том месте, в той долине вырос поселок золотодобытчиков Верх-Китат. Железной дороги туда еще нет. А шоссе провели. Машины снуют по нему взад-вперед без перерыва.
— Так ты говоришь, килограммов семнадцать-восемнадцать всего?— свернул карту и встал, размялся Александр Николаевич.
— Семнадцать-восемнадцать, уж это точно,— подтвердил дядя Коля и стал собираться:—Ну, спасибо за угощение, нам пора! А то этот ворюга убежит — не догонишь!
— Погоди,— остановил его Александр Николаевич.— Я думаю, мы примем такое решение. Мы с тобой, Виктор, сейчас отправимся на базу, оттуда на станцию. А Серега пусть идет с ними. Вчетвером-то все веселее. Да и карабин в данной ситуации, я полагаю, может пригодиться. На станции, как только придем, мы дадим знать милиции. Я согласен с вами, как вас...
— Николай Степаныч.
— Я согласен с вами, Николай Степаныч, что такого матерого ворюгу, как Федька, упускать нельзя. 'Фунт золота — это вам не фунт изюма. Задача ясна?
— Не совсем,— насупился Серега.
— Что тебе не ясно?
— А ну как милиция не захочет... Тайга велика, ее не прочешешь всю, как ни старайся. А у милиции сейчас, поди, и других забот хватает.
Александр Николаевич задумался:
— Если к вашему приходу в Хвойное милиция туда не явится, действуйте по собственному усмотрению. Конечно, Федька может в Хвойную и носа не показать, дороги ему не заказаны. Тогда, повторяю, действуйте по собственному усмотрению.
Начальник партии опять вынул карту и показал сначала место, где мы в тот момент находились, потом лога, которые тянутся в сторону деревни Хвойная. По его убеждению, Федька скорее всего подался именно в том направлении. Он знает, что здесь попадаются охотничьи избушки, хотя очень редко, но встречаются и кержацкие деревеньки, да и граница там, за теми горами.
Главная база геологической партии находилась километрах в сорока отсюда. Там оставалось двое геологов и вьючные кони со сбитыми копытами. Туда сейчас и направились Александр Николаевич и Виктор. Мы, теперь уже вчетвером, подались в другую, противоположную сторону. Перед тем как отправиться в путь-дорогу, Димка попросил Александра Николаевича дать со станции телеграмму его, Димкиному отцу, Кузьме Иванычу, и сообщить, что у нас здесь все в порядке, пусть не беспокоятся.
Начальник партии записал адрес в блокнот и помахал рукой:
— До встречи!
Глава шестая
Перед тем как отправиться дальше, дядя Коля сказал:
— Шли бы вы, ребятки, с Александром Николаевичем. Адрес ваш я знаю, когда поймаем Федьку, я разыщу вас, можете не сомневаться, и верну вам самородок.
В том, что дядя Коля вернет самородок, если тот окажется у него в руках, мы не сомневались. И тем не менее идти с геологами на базу, а затем и на станцию отказались наотрез, о чем никогда не жалели, хотя и пережили в этом походе всякие передряги.
Серега полевал уже седьмое лето, истоптал в походах не одни сапоги и чувствовал себя в тайге, как рыба в воде. У него было правило: тише едешь, дальше будешь. Поэтому он с самого начала взял умеренный темп.
