Восстановление в агонизирующем здании «благ цивилизации», естественно, повлияло на общее настроение его обитателей. Как сообщал телеканал РТР (в этот день в Дом Советов наконец прорвались и журналисты), «Белый дом встретил корреспондентов освещенными коридорами, горячей водой и приподнятым настроением защитников; все находящиеся внутри здания пребывали в уверенности, что до их полной победы остались считанные часы».
Вот так расценили миролюбивый жест президента его противники.
Однако еще до этого, в пять утра, «военный совет» Белого дома в составе Ачалова, Баранникова и Дунаева подписывает «контрпротокол». В нем генералы ставят под сомнение целесообразность подписания Протокола № 1 и предлагают Съезду денонсировать его. «Министры» считают, что переговоры могут быть начаты только в том случае, если будут выполнены следующие условия: Съезду и парламенту будут обеспечены широкие возможности для изложения своей позиции в СМИ, немедленно подключат все системы жизнеобеспечения Дома Советов, восстановят закрытые парламентские газеты и программы телевидения, полностью снимут вооруженную блокаду Дома Советов, обеспечат вступление в должность трех силовых министров, назначенных Съездом. Что касается вопроса о сдаче оружия, имеющегося в Белом доме, постановка этого вопроса, как полагают «министры», неправомерна: это оружие принадлежит Департаменту охраны ВС.
Нетрудно видеть, что «силовые министры», по существу, потребовали от Ельцина капитуляции.
Съезд, собравшийся в 10 утра, последовал рекомендации «военного совета». Депутаты денонсировали достигнутое соглашение. Было заявлено, что Абдулатипов и Соколов превысили свои полномочия.
Съезд выдвинул ряд новых требований к Ельцину. Главное из них — должны быть восстановлены все функции парламента, которые он осуществлял на момент подписания указа от 21 сентября. Было также поддержано требование «военного совета» — предоставить Ачалову, Баранникову и Дунаеву возможность исполнять их обязанности «силовых министров». Что касается оружия, позиция «военного совета» была несколько смягчена: после того как милиция и внутренние войска будут отведены от Белого дома, может быть начато складирование «нештатных» стволов в самом здании в присутствии наблюдателей с президентской стороны.
Иными словами, наличие «сверхштатного оружия» в Белом доме было-таки признано Съездом.
Вести дальнейшие переговоры Съезд поручил первому вице-спикеру ВС Юрию Воронину.
В середине дня 1 октября в интервью телекомпании «Останкино» Ельцин так оценил ситуацию с переговорами:
— …Договоренность была такая: включается свет, они сдают оружие. Свет включили, а они оружие сдавать отказались. Не сдают. Понимаете, сложно с ними дело даже иметь. Вроде уже даже протокол подписали ночью… И вдруг утром они посчитали, что этот протокол недействителен и оружие сдавать не будем.
Президент снова повторил:
— Все переговоры должны начинаться со сдачи оружия. Мы не будем прибегать к силовым методам, потому что не хотим крови. Но и не хотели бы, чтобы боевики из Приднестровья, рижского ОМОНа проливали российскую кровь.
«Российская кровь»… Как видим, здесь Ельцин на всякий случай сделал некоторый «патриотический» акцент…
С более пространным и, как всегда, более резким заявлением выступил пресс-секретарь президента Вячеслав Костиков. «Группа политических сектантов, называющая себя Съездом народных депутатов, — говорилось в заявлении, — отвергла подписанное ночью соглашение с правительством… По вине Хасбулатова и Руцкого прерван процесс переговоров, резко сужено поле возможного компромисса… «Съезд» пренебрег доброй волей Президента, миротворческими усилиями Патриарха. Стало очевидным, что бывшее руководство Верховного Совета и не стремилось к урегулированию, а использовало повод переговоров для пропагандистских маневров». В Белом доме, продолжал Костиков, верх взяло самое непримиримое крыло экстремистов, которые терроризируют депутатов, склонных к поиску разумных путей выхода из обстановки, сложившейся вокруг здания бывшего Верховного Совета. По словам пресс-секретаря, депутатам, не согласным с экстремистской позицией руководства, угрожают физической расправой. «Отказ сдавать оружие свидетельствует об истинных намерениях экстремистов, остающихся в здании парламента, — любыми средствами искать провокаций». Костиков назвал «национальным предательством» действия Руцкого, выступающего с подстрекательскими призывами к лидерам стран СНГ дистанцироваться от России. Что касается урегулирования обстановки вокруг здания бывшего Верховного Совета, то позиция президента неизменна: сдача оружия лицами, остающимися в Белом доме, — непременное условие любых переговоров, говорилось в заявлении пресс-секретаря.
Любопытное заявление сделал в этот же день первый вице-премьер Владимир Шумейко. Посетив оперативный штаб МВД в гостинице «Мир» (расположенной по соседству с Белым домом) и поговорив с его сотрудниками, он сказал, что, по его сведениям, ни Руцкой, ни Хасбулатов уже не контролируют ситуацию в Доме Советов. Там, по его словам, правят бал находящиеся в розыске уголовники из батальона «Днестр» и бывшего рижского ОМОНа. «Соотношение депутатов в Белом доме и тех, кто их там охраняет, примерно один к десяти», — добавил Шумейко. В этих условиях депутаты оказались в роли заложников у своей «охраны», отягощенной «афганским синдромом».
1 октября на пресс-конференции начальник столичного ГУВД Владимир Панкратов привел уточненные данные об оружии, находящемся в Белом доме: по его словам, там сейчас около 1600 автоматов, более двух тысяч пистолетов, 18 пулеметов, 10 снайперских винтовок и 12 гранатометов. Панкратов добавил, что в здание было незаконно пронесено около 300 автоматов, 20 пулеметов и несколько гранатометов.
Сведения о численном составе «населения» Дома Советов привел начальник Главного управления охраны порядка МВД Вячеслав Огородников: в нем сейчас пребывает до 1000 человек. Огородников уточнил также численность «полка», присягнувшего на верность Руцкому, — 400 человек.
Как уже говорилось, данные о количестве оружия в Белом доме, которые приводила в те дни президентская сторона, по-видимому, были значительно преувеличены. Всего после взятия Дома Советов там было обнаружено 163 автомата, пять ручных пулеметов, две снайперские винтовки, один гранатомет, 420 пистолетов, 248 газовых пистолетов, 12 мин-ловушек, одно взрывное устройство, 23 единицы прочего оружия.
Сами защитники Дома Советов утверждают, что со склада Департамента охраны ВС им было выдано 74 автомата и пять ручных пулеметов.
В какой-то степени преувеличению военного потенциала Белого дома способствовали сами же его обитатели. Они усиленно распространяли слухи о своей несокрушимой мощи. Как писал уже упоминавшийся белодомовский летописец помощник Ачалова Иван Иванов, «блефовали в основном по двум позициям: по обилию оружия и опытных бойцов». В ходу были «бухтелки» типа: «Всю ночь разгружали гранатометы» или «Все подземные коммуникации заминированы». «Бухтели» в расчете, что их услышит «кто надо». И сделает выводы.
Свой могучий боевой потенциал демонстрировали также непосредственно перед солдатами оцепления, рассказывали им, какой огневой шквал они встретят, если вздумают сунуться в Белый дом. Иван Иванов: «Эффект поражал: нередко молоденькие солдаты начинали плакать, а дембеля клялись, что в случае приказа на штурм они просто сбегут».
Вот так. До слез запугивали солдат, а потом сами плакались, что против них были брошены «непропорционально большие» силы.
«Баррикадники», дежурившие снаружи Белого дома, были уверены, что в случае штурма им сразу же раздадут две тысячи автоматов, хранящихся до поры на складе. От них информация об этих автоматах и о прочем оружии, будто бы в изобилии имеющемся в Доме Советов, тоже просачивалась в СМИ. И тоже вызывала соответствующую реакцию.
Можно ли на них положиться?
Так или иначе, оружие в Белом доме было, и развязка, по всем признакам, приближалась. Мог ли Ельцин в полной мере положиться на силовые структуры? Сопредседатель Российского союза социальной защиты военнослужащих «Щит» майор Николай Московченко на пресс-конференции 1 октября заявил, что,