Мне купят тоненькое золотое колечко с красным рубином! Я была сама не своя от счастья.
Учебный год я кончила хорошо, и вот мама, крестная и я идем в город покупать кольцо.
День выдался чудесный. Все вокруг сверкало в ярком солнечном свете. Я шла между мамой и крестной, поглядывая то на одну, то на другую. Обе были на голову выше меня.
У моих родителей не было драгоценностей. Перед свадьбой мама купила в Триесте два обручальных кольца, заплатив за них, как за золото. Но вскоре они позеленели. Триестский ювелир оказался мошенником. На другие у них уж никогда не было денег.
— Со мной вас не обманут. Мы купим перстень из настоящего золота! — заявила крестная.
Мы с мамой вполне полагались на нее. Прежде чем выйти замуж за пожилого почтальона, нашего соседа, она повидала белый свет, путешествуя со своими господами, которые, если верить ее словам, буквально купались в золоте.
— А я послежу, — сказала мама, — чтоб кольцо не было слишком маленьким. Ведь мы покупаем его не на день и не на год!
Мама права. Где это сказано, что я не подрасту? А коли так то кольцо не должно быть слишком маленьким.
Мы вошли в ювелирный магазин. На двери затренькал звонок, и ювелир в черном сатиновом халате и с лупой на лбу вышел из-за перегородки.
— Что вам угодно? — обратился он к крестной.
— Колечко для нее! — ответила крестная, показывая на меня. — Знаете, она хорошо учится, вот мы и решили подарить ей кольцо.
Мне стало не по себе.
— Браво! — воскликнул ювелир, окидывая меня таким взглядом, точно только теперь заметил мое присутствие.
Он выдвинул мелкий ящик. В обитых бархатом футлярах лежали кольца: обручальные, девичьи, мужские, — кольца всех сортов и всех размеров.
— Мне нравится вот это, с красным глазком! — решительно заявила я.
— Оно дорогое..
— Это неважно. Мы ей обещали кольцо, всю жизнь будет носить, — сказала мама.
— Только б было золотое!
Ювелир приблизился к крестной и дал ей лупу.
— Это золото. Здесь проба…
Перстень уже лежал на моей ладони. Я надела его на безымянный палец левой руки, и он тут же заплясал вокруг пальца. Было ясно как день, что перстень мне велик. Перстень велик или просто мой палец чересчур тонок?
Я подняла на ювелира глаза, полные немого отчаяния.
— Перстень велик, — сказал он. — Я дам вам поменьше, точно такой же, только поменьше.
— Нет нет! — возразила мама. — Девочка растет, купим этот.
У мамы уже был опыт с моими платьями. Их шили с большим запасом и ежегодно понемножку отпускали.
— Пожалуй, это разумно, — согласился ювелир. — А пока пусть носит на среднем пальце.
Я надела перстень на средний палец. Теперь он не плясал.
Мама и крестная заплатили за кольцо, и ювелир вручил им футляр, обитый красным бархатом. Кольцо осталось на моем среднем пальце.
Я шла, широко размахивая левой рукой, и красный рубин при каждом взмахе вспыхивал ослепительным блеском. Пусть все знают что у меня есть золотое кольцо! Пусть его увидит брат, который все еще считает меня соплячкой. Пусть его увидит Кика! Пусть его увидят Мина и Даница! Пусть его увидит весь класс!
Дома мама мне велел а положить кольцо в футляр. Но я и слышать об этом не хотела. Я буду его носить!
Я разгуливала по двору, чтоб все видели мое кольцо с красным рубином, слетала верхом по перилам, думая лишь о том, чтоб его заметила Кика.
Она подошла на высоких каблуках и сразу покосилась на перстень.
— Дурочка, где ты носишь кольцо? — спросила она со снисходительной улыбкой.
— На среднем пальце!
— Кольцо на среднем пальце! Гм…
— С безымянного соскакивает.
— Дай-ка я его посмотрю!
Вика потянула меня за руку, сняла кольцо с моего среднего пальца и надела на свой безымянный.
— Чудесное колечко, но только на моей руке! Разве ты не видишь?
Ничего обиднее она сказать не могла. Вся кровь во мне вскипела.
— Если оно чудесное, то чудесное и на моей руке!
— Да, чудесное, но запомни, только на моей. На тебе оно вида не имеет, если хочешь знать…
— Отдай назад!
Я была красная как рак.
Кика вернула мне кольцо и стала подниматься по лестнице. Вдруг она обернулась и сказала язвительно:
— Не на всякой руке кольцо играет. Что я могу сделать, если на моей играет, а на твоей нет.
Я умчалась домой, вбежала в комнату, встала у окна и начала вновь и вновь примерять перстень на безымянный палец. Но, увы, он каждый раз падал на пол. На среднем и то слегка приплясывал.
Да, не идет мне кольцо, и аминь!
Не создана я для колец! Золотые кольца с рубинами не для меня!
Глубоко уязвленная и раздосадованная, я сняла кольцо и положила в обитый красным бархатом футляр.
Вечером пришел брат. Он знал — ох, лучше б ему не знать, что мы купили кольцо, — и сразу глянул на мои руки. Но, не увидев на них кольца, спросил, где оно.
— В шкафу, — коротко ответила я, едва сдерживая слезы.
Мама посмотрела на меня с удивлением.
— Покажи-ка мне его, — попросил брат.
Я достала из шкафа футляр и показала ему кольцо — золото так и сверкало на темно-красном бархате.
— Красивое, — сказал он. — А почему ты его не носишь?
— Потому.
— Почему потому?
— Потому, потому, потому, и не спрашивай меня больше об этом! — крикнула я в сердцах.
Словно откуда-то издалека донесся до меня голос мамы:
— Кольцо ей еще велико. Подождет, пока вырастет!
Я неотрывно смотрела на темно-зеленый гребень Похорья, возвышавшийся над домами и садами. Мама даже не подозревала, как горько было у меня на душе.
Я знала — ни я, ни моя рука не созданы для колец.
Кольцо так и лежало в футляре, я же напрасно ждала, когда вырасту.
На кухне мы с братом измеряли свой рост. Я плотно прижималась к дверному косяку, отец прикладывал к моей макушке линейку и делал карандашом отметку. Но, увы, я ничуть не подросла. Так и осталась с короткими руками и маленькими ладонями. А на безымянном пальце не держалось ни одно колечко.
Певица из коридора
