остаться без очень важных и дорогих для меня органов…
— Ник!
— Тихо.
— Ты сбежал?
— Почему сбежал? Отпустили.
— Какой ты молодец! Ты все им объяснил, и они тебе поверили, и теперь мы можем спокойно…
— Мы можем тихо выйти с территории порта, спокойно пройти мимо полицейского поста на трассе, незаметно сесть в автобус… и рвать отсюда когти.
— Но почему? Я не понимаю…
Ник смотрел в зеленые глаза, осторожно поглаживая своим жестким корявым пальцем нежную щеку, и млел от счастья. Мог ли он представить еще неделю — НЕДЕЛЮ! — назад, что будет сжимать в объятиях красивую юную девушку, чувствуя себя совершеннейшим влюбленным щенком?
— Какая ты красивая, маленькая…
— Ник!
— Что?
— Объясни мне, что произошло? И что будет дальше?
— Будет все по плану. Нам нужно добраться до городка Рочдейл, это недалеко от Манчестера. Собственно, нужно нам в замок Рочдейл, это там рядом. А произошло… Меня отпустили по счастливой случайности. Я так понимаю, тот громила подходит под… хм… ориентировку на сообщника Манон Дюпре.
— Ты что! Он совершенно на тебя не похож.
Ты — красивый!
За сорок три года Ника Картера как только не называли. В младенчестве — червячком, в детстве — шпаной, в юности — хулиганьем, потом легавым, копом, уродом и придурком — но вот красивым его не называл никто и никогда. Даже Мэри. Она его звала Годзиллой…
Он хлопал глазами, забыв, что хотел сказать дальше. А Аманда деловито стерла засохшую кровь с его небритой щеки, провела ладонью по жесткому ежику русых волос, обильно сдобренных сединой, а потом поцеловала его: сначала в обе щеки, потом в нос, а потом — крепко — в губы.
Когда Ник пришел в себя и отдышался, Аманда немедленно возобновила расспросы.
— Так что же, если его задержали как сообщника Манон, значит, тебя уже задерживать не будут? И когда ты сможешь поехать в свое управление? А куда в это время денусь я? Или мы сразу отправимся к этому лорду?
— Погоди. Сейчас наша задача — вернуть ожерелье. Подберемся к Манчестеру поближе, и я попробую позвонить в свое управление, но, мне сдается, меня и там уже считают преступником.
— А Интерпол?
— А что им, они-то меня не знают. Одним словом, пока мы все еще вне закона. И отправляемся в Манчестер.
— Только я очень хочу есть. И помыться. И поспать…
Ник со смехом прижал ее к себе.
— Бедная ты моя девочка! Совсем загонял тебя старый коп. Ладно. Сегодняшний вечер будет вечером отдыха. Но для этого нам надо выбраться из Дувра.
Накануне в полицейском управлении Манчестера происходил нелегкий разговор. Комиссар полиции сидел, уставившись в стену и упрямо поджав губы. Напротив кипел и булькал, не хуже чайника, спецагент Портер. А в кресле для почетных посетителей примостился лорд Джадсон Кокер Младший, граф Олдемский, более обычного напоминавший печального верблюда.
Портер потрясал папкой и восклицал гневно и обличительно:
— Хорош же ваш заслуженный сотрудничек!
Продался за какие-то… какие-то жалкие…
— Пять миллионов долларов. Три миллиона фунтов стерлингов…
— Благодарю вас! Я знаю курс валюты. И не надо иронизировать! Вы за него ручались!
— А я и сейчас не уверен, что…
— В чем? В чем вы не уверены? Он прилетел в Париж — знаете, что он сделал первым делом?
Поехал в магазин и начал скупать тряпки, словно женщина. А ведь в отеле его ждал полный гардероб! Камуфляж, согласно его легенде насчет импресарио.
— Может, вы с размером не угадали…
— Да он даже не заглядывал туда! Сразу прибарахлился на казенные деньги.
— Послушайте, агент Портер!
— Нет, это вы слушайте. Потом он, вместо того чтобы следить за объектом, сам, своими собственными руками повез ее на место преступления. И там — у нас точные сведения — говорил с одним из служителей на выставке, а позже выяснилось, что именно этот служитель был связан с бандитами!
— Картер мог не знать этого и пытаться предупредить о готовящемся ограблении.
— Вы верите в такие совпадения? Я — нет.
Потом в его номере находят стреляные гильзы и ОЧЕНЬ интересную записку. Ознакомьтесь!
Комиссар хмуро пробежал глазами листок бумаги.
«Надеюсь, больше это не повторится. Вам платят не за то, чтобы вы разрушали чужие планы. Сидите в номере и ждите — срочные дела отзывают меня из Парижа, но к утру я вернусь, и мы с вами рассчитаемся. Ж.».
Портер с победным видом вскинул подбородок.
— Разве это — не доказательство того, что Картер продался?
— По мне, так это письмо могли написать кому угодно.
— Но оно оказалось у него в номере, а не у кого угодно. Однако самое главное заключается не в этом.
— А в чем?
— А в том, что Ник Картер совершенно натурально помог бежать Аманде Моретти, она же Манон Дюпре, и ни разу не попытался с нами связаться.
— Каким образом он мог это сделать?
— В кармане приготовленного для него костюма лежала записная книжка. В ней были все телефоны и адреса, все кодовые имена — все, понимаете? И он даже не притронулся к ней.
Все остальное время он занимался тем, что умело заметал следы. Наши люди потеряли их с Манон Дюпре по дороге в Кале…
Комиссар нахмурился еще больше и рявкнул:
— Вот что, агент Портер! Вы сами выбрали инспектора Картера, я вам его не навязывал. Так что нечего меня отчитывать, словно мамашу двоечника. Если он появится здесь, я его арестую, а потом передам вам. Это все, чем я могу вам помочь.
— Вряд ли, комиссар. Картера задержали в Дувре..
За банальную драку с матросом, между прочим.
Сейчас его везут в наше управление, в Лондон, и нам останется только выяснить местонахождение его сообщницы, а также изъять ожерелье и вернуть его владельцу. Честь имею, господа!
С этими словами агент Портер покинул кабинет комиссара полиции, пыхтя и булькая пуще прежнего.
Из кресла робко кашлянул лорд Джадсон Кокер Младший.
— Комиссар, вы же не думаете, что…
— Хотел бы не думать, ваша светлость. Хотел бы вообще ничего не знать об этом несчастном, простите меня, ожерелье. Но вы сами слышали.
Я даже представить не могу, что случилось с головой этого старого дурака. Влюбился он в нее, что ли, в эту воровку!
Лорд Джадсон мечтательно вздохнул.
— Ах, ради любви мужчины способны на любые глупости… Но я все равно не верю в то, что инспектор Картер мог стать преступником.
