Он спас мне жизнь и честь.
— Ваше лордство, поверьте, мне было бы чертовски неприятно его арестовывать — но долг свой я выполнил бы до конца.
Граф Олдемский немного суетливо поднялся с места и стал пробираться к двери.
— Что ж, поеду. Жаль, что так вышло. Всего доброго, комиссар, и держите меня в курсе, если можно.
— Конечно. Всего доброго.
Несколько часов спустя онемевший от ярости агент Портер разглядывал сидящего перед ним на неудобном табурете задержанного из Дувра. Жан кротко и терпеливо таращился на него в ответ. Наконец Портер разлепил сжатые губы и прошипел:
— Кто. Это. Такой.
Один из полицейских неуверенно кашлянул.
— Согласно оперативной ориентировке, стало быть, задержан на пароме «Жозефина», как полностью подпадающий под приметы…
— Понятно. А имя вы у него спрашивали?
— Так точно. Назвался Жаном Леруа.
— Отлично.
Агент Портер резко развернулся и пулей вылетел из допросной комнаты.
Жан Леруа философски задумался о том, какая нервная работа у копов.
Сопровождающие недоуменно переглянулись.
Четверть часа спустя по всем графствам и крупным населенным пунктам была разослана специальная ориентировка.
«Принять все меры к задержанию опасного преступника Николаса Картера; сорока трех лет, белый, телосложения плотного, рост шесть футов один дюйм, сломанный нос, глаза серые, волосы русые с сединой. Возможно, вооружен и представляет особую опасность при задержании.
Также с ним, скорее всего, находится женщина, на вид двадцать пять-тридцать лет, белая, блондинка, глаза зеленые, рост пять футов десять дюймов, телосложение нормальное…».
Глава 15
Ник и Аманда
Они без особых приключений выбрались за территорию порта, а потом сели в автобус до Эпсома. Не доехав до города несколько миль, они вылезли и пошли пешком. На вспомогательной дороге Ник знал один мотель — они жили здесь с Мэри во время свадебного путешествия.
Да, это было чертовски давно, но Англия — консервативная страна, здесь не любят перемен.
И он оказался совершенно прав — мотель стоял на прежнем месте, и прожитые годы только прибавили ему очарования. Совсем заросли плющом некогда белые стены, осенние мелкие розы цвели в палисаднике, и толстая белая кошка грелась на крыльце в лучах вечернего, невесть откуда взявшегося солнца.
Номера свободные в мотеле тоже были. Вернее, только свободные и были. Хозяйка постояльцев не видела уже давно и потому до смерти обрадовалась паре влюбленных. Возраст супругов она тоже одобрила — в душе. Желательно, чтобы муж был старше жены, но все еще достаточно привлекателен. Вот, как мистер и миссис Смит.
Ник и Аманда получили затейливый ключ с номерком и прошли на второй этаж по скрипучей и крутой лестнице. Номер оказался довольно большой комнатой с широкой кроватью, камином, двумя креслами и даже с большим старинным трюмо у окна. Ванная располагалась в конце коридора и была общей для всего этажа, но поскольку постояльцев больше не было, то можно было считать, что номер у них — со всеми удобствами.
Аманда умчалась в ванную, захватив с собой единственный банный халат, висящий на вешалке, а Ник присел в кресло и пересчитал деньги. К счастью, кроме франков в пачке Карло Моретти были и доллары, иначе хозяйка могла заподозрить неладное. Эти пожилые леди в провинции обожают слушать криминальные новости — вспомните хоть мисс Марпл…
Он очень устал — так устал, что даже спать уже не хотел. Болели натруженные мышцы, саднило стертые веслами ладони, противно ныла больная нога. Ник сидел, медленно погружаясь в пучину собственного возраста и усталости.
Опять вернулись мысли об Аманде и обо всем том, что происходило между ними за последние несколько дней. Безумие, чистое безумие. Девчонка — и старый, битый жизнью коп. Красавица и Чудовище.
Ему впору удочерить Аманду, а со временем выдать ее замуж и по-стариковски радоваться ее счастью вместе с Карло Моретти, сидя на почетном месте во время свадьбы…
Тут он представил себе какого-нибудь молодого охламона рядом с Амандой — и немедленно озверел. Даже мысль о том, что кто-то другой будет ее обнимать, приводила в бешенство. Ник сидел и страдал, а тысячи демонов раздирали его душу на части. Их путешествие подходит к концу, и скоро очарование авантюрных приключений исчезнет. Жизнь наладится. Аманда вернется во Францию, он останется в Англии. По выходным они будут созваниваться.
Точнее, Аманда будет звонить, сначала часто, потом все реже…
Ник вскочил, зашагал по комнате, шипя от злости. Перестань, легавый, перестань! В твоем возрасте глупо страдать по поводу того, что могло бы быть, но так и не произошло. Сейчас твоя задача — довезти до хозяина ожерелье и все объяснить. Первым делом про себя — потому что некому, кроме него, защитить Аманду. Джадсон все поймет, в этом он не сомневался. Ведь именно Джадсон пятнадцать лет назад едва не сел в тюрьму по ложному обвинению. Тогда ему помог младший инспектор Ник Картер, сейчас помощь требуется старшему инспектору Картеру.
Аманда вернулась в комнату, напевая какую-то французскую песенку и продолжая вытирать волосы, от горячей воды и мыла завившиеся мелким бесом. От нее пахло чистотой и счастьем, она была абсолютно спокойна и весела, словно птица.
Неожиданно Ник даже разозлился на нее за подобное легкомыслие.
— Учти, успокаиваться рано. Сегодня мы должны набраться сил, а завтра у нас будет марш-бросок через пол-Англии…
— Я знаю. Иди, мойся.
— Аманда, ты пойми, мы в розыске, и это очень опасно…
Она посмотрела него, и изумруды ее глаз горели спокойно и ярко — любовью.
— Я знаю. Но ведь ты со мной? С тобой не может быть опасно.
Он удрал в ванную — от этих глаз, от этой любви, от собственной слабости, которая охватывала его при виде стройных босых ножек и тонкой талии девчонки-акробатки… Удрал под горячий душ, хотя чувствовал, что ему впору принять холодный.
Он стоял, зажмурившись, и вполголоса ругал мыло, попавшее в глаза, и сквозняк, садивший по ногам неизвестно откуда.
Аманда прижалась к косяку и смотрела на своего мужчину. Во всем мире не было мужчины прекраснее.
Широкая спина бугрилась мускулами; узкие, как у подростка, бедра, мускулистые ноги футболиста, крепкая шея, могучие плечи — Ник Картер был соткан из мышц и мускулов. И еще — из шрамов. Аманда перевидала на своем веку немало ран и ссадин, так что хорошо представляла боль, выпадавшую на долю Ника. В основном здесь были шрамы от ножевых ранений, но встречались и «звезды» пулевых.
Ему стреляли в спину, совали в него ножи, подло, исподтишка, а он шел вперед — огромный, сильный, надежный. Не жалуясь и не боясь, шел и делал свое дело.
Аманда медленно потянула пояс халата, повела плечами… Мягкая ткань упала на пол коридора, дверь ванной тихонько закрылась.
