– Как она выглядела?
– Насколько я разглядел ее, цела и невредима. Хотя и испугана. В этом я ее не виню. Ее
разыскивало все министерство – и я до сих пор не знаю, из-за чего именно.
Дарелл смог вздохнуть в первый раз за все время. Он осознал, что руки его трясутся, и сжал их
с усилием.
– Значит, с ней все в порядке. Кто был этот торговый представитель? Вернемся к нему. В чем
была его роль?
– Я не знаю. А вам что-нибудь известно о Транторе?
– Одно время я жил там.
– Сейчас это аграрный мир, в основном экспортирующий зерно и корм для скота. И высокого
качества! Они рассылают его по всей Галактике. На планете имеется пара дюжин фермерских
кооперативов, и у каждого есть свои представители. Среди них попадаются разные… Но досье этого
типа я изучил. Он бывал на Калгане и раньше, обычно с женой. Абсолютно честен. Абсолютно
безобиден.
– Угу, – сказал Антор. – Аркадия родилась на Транторе, ведь так, док?
Дарелл кивнул.
– Как видите, одно вяжется с другим. Она хотела убежать побыстрее и подальше – и Трантор
напрашивался сам собой. А вы так не думаете?
– Почему же не обратно домой, на Терминус? – спросил Дарелл.
– Возможно, чувствуя погоню, она решила запутать следы. А?
На дальнейшие вопросы у доктора Дарелла не было сил. Что ж, пусть она будет в
безопасности на Транторе – настолько, насколько это вообще возможно в этой мрачной и поганой
Галактике. Он побрел к двери и, почувствовав, как Антор слегка коснулся его руки, остановился, не
оборачиваясь.
– Не возражаете, если я провожу вас домой, док?
– Пожалуйста, пожалуйста, – последовал безразличный ответ.
К вечеру наружные контуры личности доктора Дарелла – те, что вступали в непосредственный
контакт с другими людьми – снова обрели обычную, четкую форму. Отказавшись от ужина, он,
уединившись, нетерпеливо набросился на изощренную математику энцефалографического анализа,
успех в которой достигался такими крошечными шажками.
В гостиную он вернулся только ближе к полуночи.
Пеллеас Антор был все еще там, возясь с ручками видео. Услышав шаги, он обернулся через
плечо.
– Ха! Вы все еще не в постели? Я тут часами сижу у видео, стараясь выловить что-нибудь
помимо официальных сводок. Судя по всему, крейсер 'Гобер Мэллоу' сошел с курса и не подает о
себе вестей.
– В самом деле? А что подозревают?
– А вы как думаете? Калганские выходки. Имеются сведения, что в том секторе пространства,
откуда с 'Гобера Мэллоу' в последний раз поступило сообщение, были замечены калганские суда.
Дарелл пожал плечами. Антор озабоченно потер лоб.
– Слушайте, док, – сказал он, – почему бы вам не слетать на Трантор?
– Зачем?
– Потому что здесь от вас пользы нет. Вы не в себе. Вы и не можете быть самим собой. И,
кстати, у вас может найтись цель для посещения Трантора. Там старая имперская библиотека, с
полными материалами трудов Селдоновского конгресса…
– Нет! Библиотеку уже всю обыскали, и это никому не помогло.
– Это когда-то помогло Эблингу Мису.
– Откуда вы знаете? Да, он сказал, будто нашел Второе Установление, и моя мать пятью
секундами позднее убила его, чтобы помешать ему выдать этот секрет Мулу. Но поступив так, она,
как вы понимаете, лишилась сама и лишила нас возможности выяснить главное: действительно ли
Мис что-то знал. В конце концов, по этим архивам больше никто не смог установить истину.
– Эблинг Мис, как вы помните, работал под воздействием импульсов, исходивших из сознания
Мула.
– Мне это тоже известно. Значит, в этом смысле сознание Миса не находилось в нормальном
состоянии. Знаем ли мы с вами что-нибудь о свойствах сознания, находящегося под эмоциональным
контролем другого сознания, о его возможностях и ограничениях? В любом случае, на Трантор я не
отправлюсь.
Антор нахмурился.
– Ладно, к чему такая категоричность? Я это предложил просто так… Клянусь Космосом, я вас
не понимаю. Вы выглядите постаревшим лет на десять. Все происходящее вас адски мучает. Никаких
серьезных дел у вас здесь нет. Будь я на вашем месте, я бы отправился туда и привез девочку.
– Вот именно! Мне и самому бы этого хотелось, но как раз поэтому я так не поступлю.
Посудите сами, Антор, попытайтесь понять. Вы играете – мы оба играем – с чем-то, против чего мы
абсолютно не в силах бороться. На холодную голову – если ваша голова хоть когда-нибудь бывает
холодной – вы не можете этого не сознавать, что бы вы ни думали в периоды берассудства. В течение
пятидесяти лет мы знали, что Второе Установление является подлинным наследником и преемником
Селдоновской математики. Это означает – и вам об этом тоже известно, – что в Галактике ничего не
происходит без их ведома и расчета. Для нас жизнь – ряд случайностей, которые преодолеваются
импровизацией. Для них жизнь имеет целенаправленный характер и должна быть рассчитана заранее.
Но у них есть слабое место. Их работа – статистическая, и лишь общие деяния человечества
наступают с полной неизбежностью. Так вот, мне неизвестно, какую роль я, как личность, играю в
вычисленном заранее ходе истории. Возможно, никакой существенной роли, ибо План предоставляет
отдельных людей неопределенности и свободной воле. Но я – важная личность, и они – они,
понимаете – могли по крайней мере вычислить мои вероятные реакции. И поэтому я не доверяю своим
чувствам, своим желаниям, своим вероятным реакциям. В расчете на них уж лучше я буду
реагировать самым невероятным образом. Я лучше останусь здесь, несмотря на отчаянное желание
уехать. Да! Именно потому, что я отчаянно желаю уехать.
Молодой человек скорчил недовольную физиономию.
– Вы не знаете собственного сознания так же хорошо, как они. Зная вас и заранее
предугадывая вашу аргументацию, они предположительно могут учитывать и то, что вы сами будете
считать невероятной реакцией.
– Тогда выхода нет вообще. Если я последую вашим уговорам и отправлюсь на Трантор, этот
поступок их тоже может не удивить. Это бесконечная череда отступлений. Как бы то ни было, я могу
только либо уехать, либо остаться. Запутанный план заманивания моей дочери в центр Галактики не
может иметь своей целью заставить меня остаться здесь, ибо я с еще большей вероятностью остался
бы и в случае их полного бездействия. Это было устроено только для того, чтобы заставить меня
