Тосканини имел обыкновение, рассердившись на репетиции, ломать все предметы, которые попадались ему под руку. Когда однажды на особенно неудачной репетиции он бросил свои очень дорогие часы на пол и растоптал их каблуком, оркестранты решили подарить дирижеру две пары дешевых часов. Тосканини принял подарок с благодарностью и вскоре использовал его 'по назначению': на следующих репетициях часы были разбиты вдребезги.
В Вене слушалось судебное дело двух молодых композиторов, авторов модных песен. Один обвинял другого в том, что тот украл у него мелодию. Пригласили эксперта, известного композитора Ференца Легара. Когда тот ознакомился с рукописями обоих композиторов, судья спросил:
— Итак, господин эксперт, кто же все-таки оказался потерпевшим?
— Жак Оффенбах, — ответил Легар.
Как-то Ференц Легар дирижировал в одном провинциальном городке оркестром, исполнявшим его произведения. После первой репетиции композитор заметил директору концертного зала:
— В вашем оркестре трубач и барабанщик играют так громко, что скрипок и виолончелей почти совсем не слышно.
— Именно этого мы и добиваемся, — пояснил директор, — вы ведь еще не знаете наших скрипачей и виолончелистов!
В Большом театре шел 'Евгений Онегин'. Несколько молодых артисток слушали спектакль за кулисами. Во время сцены письма Татьяны одна из них возмущенно сказала о том, что не понимает Татьяну, — как она могла писать письмо Онегину, а не Ленскому! Стоявший вблизи певец Оленин — исполнитель партии Онегина — улыбнулся и сказал:
— Милые барышни, не судите так строго Пушкина. Он ведь не знал, что Ленского будет петь Собинов.
После исполнения квинтета Шуберта 'Форель' немецкий композитор и пианист Макс Регер, сыгравший фортепьянную партию, получил от одного поклонника в подарок корзину форели. Регер направил ему благодарственное письмо, в котором шутливо заметил, что в следующей концерте он будет исполнять 'Менуэт быка' Гайдна.
Э. Карузо.
Автошарж.
Известный итальянский певец Энрико Карузо должен был получить по чеку значительную сумму. Когда он явился в банк, то оказалось, что у него нет при себе никаких документов.
Кассир наотрез отказался выплатить деньги. Карузо на мгновенье задумался, принял решение и… служащие банка услышали в великолепном исполнении арию из оперы 'Тоска'. Этого оказалось совершенно достаточно, и кассир тут же произвел выплату.
Выходя из банка, Карузо заметил:
— Никогда в жизни я так не старался петь, как сейчас.
На представлении 'Паяцев', где присутствовал 'высший свет' Италии, внезапно заболел тенор, исполнявший партию Арлекина.
Находившийся в зале Карузо, не раздумывая долго, занял место за сценой (как и полагается по ходу действия) и блестяще исполнил серенаду Арлекина. Обычно каждое появление на сцене Карузо сопровождалось восторженными аплодисментами, но на этот раз публика в зале безмолвствовала.
После спектакля Карузо с горькой улыбкой сказал Титта Руффо, исполнявшему в спектакле партию Тонио:
— Вот видишь, что значит просвещенная публика. Она ценит только те имена, которые читает черным по белому на афишах…
Когда Карузо впервые прибыл в Америку, он подвергся атаке журналистов, которые забросали его самыми разнообразными вопросами. Один из них спросил певца, что он думает о торговых отношениях между Италией и Соединенными Штатами. Карузо ответил:
— Никогда над этим не задумывался, но убежден, что о моем мнении по этому поводу я узнаю завтра из вашей газеты.
Молодой, но весьма уверенный в себе тенор сказал как-то Карузо:
— Вчера в опере мой голос прозвучал во всех ярусах театра!
— Да, — ответил Карузо, — я видел, как публика везде уступала ему место.
Карузо приобрел дом и пригласил рабочих для ремонта. Как-то, когда он, репетируя, напевал песни и арии, вошел подрядчик:
— Я на минутку… Вы хотите, чтобы ремонт дома скорее закончился?
— Конечно, — ответил Карузо.
— Тогда перестаньте петь. Иначе каменщики не могут работать, — они только и делают, что слушают ваше пение.
— Ни один человек не знаменит так, как это ему кажется, — сказал великий Карузо.
Однажды во время поездки сломалась машина Карузо, и он был вынужден остановиться у одного фермера. Когда певец назвал себя, фермер вскочил, пожал Карузо руку и взволнованно произнес: 'Мог ли я когда-нибудь думать, что увижу в своей маленькой кухне великого путешественника Робинзона Карузо!'
Э. Карузо.
Шарж Ф. Шаляпина (1908)
Карузо рассказывает в своих воспоминаниях, что он нередко забывал на сцене слова исполняемой им арии. Однажды это случилось на сцене миланского театра 'Ла Скала'. Вместо нужных слов солисту пришлось спеть: тра-ла-ла, тра-ла-ла.
После спектакля Карузо с задумчивым видом сидел за кулисами. Увидя режиссера, который кипел от злости и уже готов был учинить ему большой скандал, Карузо покровительственно похлопал режиссера по плечу и сказал:
— Да, ваше счастье, что я, кроме всего прочего, еще и хороший поэт, и мне удалось так удачно подобрать рифму к тра-ла-ла.
Карузо приехал на несколько спектаклей в Париж. После первого выступления певец простудился и не смог петь. Директор оперы начал возмущаться:
— Ну, что мне делать? Не понимаю, как вы умудрились летом простудиться?
— Не понимаете? Я объясню, — отрезал певец. — Во-первых, зал был разогрет энтузиазмом публики, потом — буря оваций и, наконец, прохладный прием у критики! Разве этого недостаточно?
Мало кому известно, что, очень волнуясь перед каждым своим выступлением, Карузо успокаивал себя рисованием карикатур на коллег.
— Как карикатурист, вы бы достигли не меньшей славы, — говорили ему.
— Да, — ответил певец, — к тому же приходилось бы меньше волноваться!
После смерти Карузо его импресарио стал искать замену великому певцу. В качестве кандидата явился
