добрался до нового укрытия, фигура на верхнем этаже сиганула с пятиметровой высоты к противоположному краю.
Человек не мог сделать такой прыжок. И мутантом в привычном для Зоны понимании он тоже не был. Враг приземлился на освещённый участок и показался полностью.
Это действительно был Эрагон. Но в его облике оставалось мало от прежнего генерала. Его кожа выглядела оплавленной, суставы — резко очерченными. Волосы сошли полностью, обнажая кажущийся скальпированным череп. В движениях возникли плавность и кошачья гибкость, что говорило о серьёзных изменениях в организме. Похоже, эти перемены доставляли генералу страдания.
Анубис всего раз видел похожие симптомы. Но не мог забыть.
— Попал под выброс? — спросил он. — Слишком поздно принял анабиотик?
Эрагон дёрнул головой так, что обычный человек гарантированно заработал бы себе вывих. Тут Анубис заметил, что «винтореза» при генерале не было. То ли закончились патроны, то ли последним взрывом оружие вывело из строя.
— Я хотел к Монолиту, — проговорил Эрагон. Его речь была гортанной, хрипящей, однако смысл Анубис понимал. — Чтобы он меня вылечил. Но он не подпускает.
— Зачем тебе лечиться? — спокойно произнёс Анубис. — Я и сам тебя вылечу.
Он нажал на спуск, пустив очередь с вертикальным упреждением. Как он и предугадал, Эрагон прыгнул снова — далеко, подобно снорку, намереваясь разорвать Анубиса одним атакующим движением. Получив пулю в голень, лидер «Монолита» потерял часть энергии прыжка и упал, не достав скрюченными пальцами совсем немного до цели.
Ударив его ребром ладони по шее, Анубис заставил Эрагона распластаться по земле. Тот успел схватить «грозу» и потянуть на себя. Анубис перекрутил ремень, пустил длинную очередь в упор. Некоторые пули попали генералу в бедро.
В следующий момент «долговец» почувствовал сильный удар по уху. Ремень вгрызся в плечо, Анубис дёрнулся вперёд, перевалившись через Эрагона, и высвободился.
Генерал раскрыл рот и впился зубами в его шею. Перед глазами «долговца» всё поплыло. Он нащупал пистолет, отстегнул непослушным пальцем петлю кобуры и, вытащив оружие, трижды выстрелил в противника.
Тот сразу же отцепился и свалился на бок, хватая ртом воздух. На красные пластины, покрывавшие костюм Анубиса, закапала его же кровь. Отодвинувшись подальше, «долговец» снова поднял пистолет, который Эрагон метким ударом выбил из его рук.
Генерал был не только жив, но и вполне способен к передвижению. Перевозбуждённая из-за выброса нервная система больше не была чувствительна к внутренним повреждениям, перенаправив организм на максимум активности. Вполне возможно, раны Эрагона скоро сами собой затянутся, хоть на это и уйдут несколько суток, полные непередаваемой агонии. Бывали случаи. Метаболизм выживших под выбросом по- прежнему оставался неисследованной сферой.
Однако Эрагон не пренебрегал фактом того, что был ранен. Посмотрев на себя, он окинул взглядом три дыры в животе и почти разорванное бедро. Затем удивлённо выдохнул.
Не вставая, Анубис нацелился из него из «грозы» и нажал на спуск.
Автомат щёлкнул вхолостую.
Эрагон издал довольное рычание.
«Долговец» безуспешно щупал себя по карманам разгрузки, пытаясь найти запасные магазины. Ничего не было.
Только знакомые очертания закругленного цилиндра подствольной гранаты.
Тут же подскочив, генерал снова скрылся в темноте. Пули доставляли ему вполне закономерные неудобства, однако не остановили.
Анубис приготовил автомат к бою, быстро вытащил фонарь и посветил перед собой.
Луч показал генерала, передвигающегося к выходу. Он уже утратил былую прыть, перейдя на ковыляние, и при этом то и дело оглядывался. На миг зажав рукой прокушенную шею, Анубис попытался поправить ворот комбинезона, чтобы хоть как-то замедлить кровотечение. Затем попытался удержать «грозу» с фонарём одновременно.
— Стой! — крикнул Эрагон, показывая вверх. — Несущая колонна.
Анубис не повернул головы.
— Если выстрелишь, то завалишь вход. — Потрескавшиеся губы Эрагона вытянулись в зловещую гримасу, очевидно, призванную изобразить улыбку. — И мы оба здесь погибнем.
Лидер «Долга» ничего не отвечал, и генерал расхохотался. Смех был жутким, переходящим в кашель. Эрагон наклонился, сплюнул какой-то зелёной массой. Выпрямился снова.
— Оставим эту битву до лучших времён, «долговец», — сказал он. — Ты не трус. Но меня тебе не взять. Может быть, в лучшие времена…
Анубис нажал на спуск.
С негромким хлопком граната вылетела из короткого сорокамиллиметрового ствола. Эрагон успел метнуться в сторону, но недостаточно далеко, чтобы избежать взрывной волны и роя осколков. Его отбросило обратно на освещённый участок.
Одновременно с этим по стене быстро побежали трещины, закончившиеся примерно на уровне третьего этажа. Сверху посыпался дождь мелких камней.
Стащив с себя опустевший автомат, Анубис поднялся, выпрямился во весь рост. Подошёл к Эрагону, вытащил нож и произвёл один быстрый, точный выпад.
Глаза генерала широко раскрылись, когда лезвие вошло ему в рот.
Одним движением Анубис рванул нож на себя, прорвав щеку Эрагона вместе с десной. Красная жидкость брызнула во все стороны. Генерал упал на спину, обливаясь кровью и издавая булькающие звуки.
Бой для него был проигран.
Лидер «Долга» с усталостью протёр лицо рукавом.
— Я хочу рассказать тебе одну вещь, — начал он, не обращая внимания на каменный треск вокруг себя. — Она связана с тем, чем мы с тобой занимаемся в Зоне с самого начала. Называется «Горизонт событий».
Первый обломок крыши упал сверху, расколов запыленный железный бак. За ним стали падать новые камни.
— Это психологический лимит, — продолжал Анубис, неторопливо помахивая ножом в воздухе. — Все те рамки, за которые нельзя было выйти столько времени. Определяющие, где заканчивается закон и начинается затягивающий беспредел. То, что меня останавливало долгие годы от того, чтобы прирезать тебя, как свинью на бойне, за всё то, что ты сделал. Иными словами, это граница человеческого терпения.
Адский шум ломающихся перекрытий смазал его последние слова, но Эрагон и без того их не слышал.
— Терпение подобно чёрной дыре. — Анубис осмотрел лезвие в свете образовавшихся лучей, проникнувших в Саркофаг после обрушения очередного блока крыши. — Оно всасывает в себя все проблемы, всю окружающую ненависть, даже направленную мимо. Однако вместе с тем терпение имеет свой горизонт событий, хранящий нас от мирового зла. Позволяющий нам оставаться глухими, безучастными. Зона, кланы, группировки, войны — это всё мелочи. Главное, не подпускать их ближе, чем нужно. Фильтровать стресс, держать стену. Человек стерпит любое давление и адаптируется, так уж он устроен. Но если прессинг становится особенно сильным, он проникает за горизонт событий. И начинается реакция.
Лидер «Долга» наклонился над Эрагоном, прикоснувшись лезвием к его носу.
— Ты конкретно мне надоел, — сказал он жёстче. — Твоя спесивость, твоя безнаказанность. Твоё насилие над людьми и последующий уход от возмездия. Твоё появление в Зоне. Твой чёртов клан убийц. Твоё управление ими, благодаря чему ни один сталкер не рискует выйти без оружия. Твоя конченая истина, сожравшая мозги молодых пацанов, из-за чего они верят, что жить можно лишь последней сволочью и только так чего-то добиться. Твоя уверенность, что в стремлении спасти свою шкуру я позволю тебе
