немного умолял. — Мать всегда устраивает большое празднество.
Даниэль пробормотал что-то вроде да, она не упустит его, но он был явно отвлечен. Он все смотрел мимо женщины. Его взгляд двигался вокруг газона, как если бы он чувствовал что Люси за розами.
Когда его взгляд прошелся по кустам, где она присела, они вспыхнули еще более интенсивным оттенком фиолетового.
Глава 6
Женщина в белом
К тому времени, когда Даниэль добрался до Хелстона, он был зол.
Он узнал, обстановку сразу, как только Предвестник выбросил его на гальку берега у озера Ло. Озеро все еще отражало большие пучки розовых облаков в вечернем небе. Пораженные его внезапным появлением, пара зимородков взлетела с поля клевера и присела на кривое дерево в болотистой местности рядом с главной дорогой. Он знал, дорога приведет в маленькую деревню, где он провел лето с Люсиндой.
Присутствие на этой богатой зеленой земле коснулось слабого места в нем. Столько, сколько он работал, чтобы закрыть каждую дверь в их прошлое, столько, сколько он стремился выйти за рамки каждой из ее душераздирающих смертей каждая из которых имела большее значение, чем другие. Он был удивлен тем, насколько четко он все-таки помнил свое время в Южной Англии.
Но Даниэль был здесь не в отпуске. Он был здесь не для того, чтобы влюбиться в красивую дочь торговца медью. Он был здесь, чтобы остановить безрассудную девушку, для того чтобы она не пропала и не заблудилась в темных моментах ее прошлого где он убивал ее. Он был здесь, чтобы помочь ей отменить свое проклятие, раз и навсегда.
Он начал длительную прогулку в сторону поселка.
Это был теплый и ленивый летний вечер в Хелстоне. На улицах, леди в шляпках и стянутых корсетом платьях говорили низкими, вежливыми голосами с мужчинами в льняных костюмах, руки которых они держали. Пары останавливались перед витринами. Они задерживались, чтобы поговорить с соседями. Они остановились на перекрестках и требовалось десять минут, чтобы попрощаться.
Все в этих людях, от их одежды до темпа их ходьбы, было таким раздражающе медленным. Даниэль, никогда не чувствовал себя более несогласным с прохожими на улице.
Его крылья, спрятанные под пальто, горели от нетерпения, когда он пробирался через людей. Было одно безотказное место, где он знал, мог найти Люсинду — она посещала беседки в саду своего покровителя каждый вечер, сразу после заката. Но где найти другую Люси — вышедшую из Предвестника, которую он должен был найти, не было никакой возможности узнать.
Другие две жизни на которые наткнулась Люси имели некоторый смысл для Даниэля. В великой схеме они были … аномалиями. Прошлые моменты, когда она почти достигла выяснения правды их проклятия непосредственно перед тем, как она умерла. Но он не мог выяснить, почему ее Предвестник принес ее сюда.
Хелстон был восновном мирным временем для них. В этой жизни их любовь росла медленно, естественно. Даже ее смерть была личной, только между ними двоими. Однажды, Габби использовал слово, подходящее, чтобы описать конец Люсинды в Хелстоне. Эта смерть, по крайней мере, заставила страдать только их двоих.
Нет, ничего не имело смысла в несчастном случае ее пересмотра этой жизни, что означало, что она может быть где угодно в деревушке.
— Да ведь это господин Грегори, — голос трелью прозвучал на улице. — Какой замечательный сюрприз встретить Вас здесь в городе.
Белокурая женщина в длинном шаблонном синем платье стояла перед Даниэлем, застав его врасплох. Она держала руку пухлого, веснушчатого восьмилетнего мальчика, который выглядел несчастным в кремовом жакете с пятном под воротником.
Наконец-то до Даниэля дошло: госпожа Холкомб и ее бездарный сын Эдвард, которому он давал уроки рисования, в течение нескольких недель, проведенных в Хелстоне.
— Привет, Эдвард. — Даниэль склонился, чтобы пожать руку маленького мальчика, затем поклонился его матери. — Госпожа Холкомб.
До этого момента Даниэль мало думал о своей одежде, когда он двигался между временами. Он не заботился, что кто-то на улице думал о его современных серых слаксах или выглядела ли он в короткой белой оксфордской рубашке странно по сравнению с каким-либо другим человеком в городе. Но если он собирался столкнуться с людьми, он фактически знал почти двести лет назад не носили одежду, которую он носил два дня назад ко Дню благодарения родителей Люси, молва могла начать ходить вокруг.
Даниэль не хотел обращать какое-либо внимание на себя. Ничего не может стоять на пути в поисках Люси. Он должен просто найти какую-то другую оджду. Не то, чтобы Холкомбс заметила. К счастью, Даниэль вернулся в то время, когда он был известен как «чудак» художник.
— Эдвард, покажи господину Грегори, что Мама только что купила тебе, — сказала госпожа Холкомб, приглаживая непослушные волосы ее сына.
Мальчик неохотно вытащил маленький комплект краски из ранца. Пять стеклянных горшков масляной краски и длинная красная кисточка с деревянной ручкой.
Даниэль сделал необходимые комплименты — о том, что Эдвард очень удачливый маленький мальчик, о том что у его таланта теперь есть надлежащие инструменты — пытаясь не быть очевидным во взгляде мимо пары для самого быстрого выхода из беседы.
— Эдвард такой одаренный ребенок, — настаивала госпожа Холкомб, взяв руку Даниэля. — Проблема в том, что он находит свои уроки рисования чуть менее захватывающим, чем мальчик его возраста ожидает. Именно поэтому я подумала, что надлежащий набор красок могли бы позволить ему по-настоящему находить что-то свое. Как художник. Вы понимаете, господин Грегори?
— Да, да конечно, — прервал ее Даниэль. — Дайте ему все, что способствует его рисованию. Блестящий план…
Волна холода накатила на него и слова застыли в горле.
Кэм только, что вышел из паба через дорогу.
Какое-то мгновенье, Даниэль кипел от злости. Он понимал достаточно ясно, что не желал помощи от кого-то. Его руки сжались в кулак и он сделал шаг в сторону Кэма, но затем..
Конечно. Это был Кэм эпохи Хелстона. И выглядело это, так будто Кэм отлично проводил время в его необычных полосатых клиновидных брюках и клиновидной викторианской шляпе. Его черные волосы были длинными, спускаясь ниже плеч. Он прислонился к двери паба, и шутил с тремя другими мужчинами.
Кэм достал сигару с золотым наконечником из квадратной металлической коробки. Он еще не видел Даниэля. Как только он его увидит, он перестанет смеяться. С самого начала Кэм проходил через Предвестники больше, чем любой другой из падших ангелов. Он был таким экспертом в этом, каким Даниэлю никогда не стать: Это был подарок тем, кто пал с Люцифером, они обладали талантом прохода через тени прошлого.
Один взгляд на Даниэля сказал бы этому Викторианскому Кэму, что его конкурент анахронизм.
Человек вне времени.
Кэм понял бы, что происходило, что-то большее. Затем Даниэль никогда не сможет пошатнуть его.
— Вы так добры, господин Грегори. — Миссис Холкомб все еще болтала, до сих пор держа рукав рубашки Даниэля.
Голова Кэма начала поварачиваться в его сторону
— Не стоит думать об этом. — Слова помчались из Даниэля. — Теперь, если вы извините меня, — он вырвал свои пальцы — Я только что собрался…, купить какую-нибудь новую одежду.
Он сделал быстрый поклон и бросился в дверь ближайшего магазина.
