деревьями низкие горы возвышались из туманов дождевого леса. Водопады прорезали их стороны. Ветер здесь не был столь жестоким; он был густо наполнен ароматом гибискуса. Было трудно мечтать провести каникулы здесь, уже не говоря обо всей жизни.
— Вы жили здесь. — Билл начал идти по кривой береговой линии, оставляя небольшие отпечатки когтистых ног в темном песке. — Твой папа и все десять других уроженцев, которые жили в пределах расстояния, которое можно переплыть на каноэ, звали тебя — ну, это звучало как Лулу.
Люси шла быстро, чтобы не отставать, путаясь в слоистых юбках своей одежды слуги в Хелстоне, чтобы помешать им испачкаться в песке. Она остановилась и скривилась.
— Что? — спросил Билл. — Мне кажется, это мило, Лулу. Лулулулулулулу.
— Прекрати это!
— В любом случае Даниэль был своего рода изгоем-исследователем. Та яхта там? Твой первоклассный друг украл ее у Джорджа на Третьей частной регате. — Он оглянулся на разбитый корабль. — Но Капитану Блаю и его мятежной команде потребуются еще несколько лет, чтобы выследить Даниэля здесь, и к тому времени … Ну ты знаешь.
Люси сглотнула. Даниэль, вероятно, давно ушел к тому времени, потому что Люсинда была бы давно мертва.
Они дошли до разрыва в линии пальм. Солоноватая река текла в водоворотах между океаном и небольшим внутренним пресноводным водоемом. Люси прошла по нескольким плоским камням, чтобы пересечь воду. Она потела из-за своих юбок и думала о том, чтоб выбраться из своего душного платья и пойти поплавать прямо в океан.
— Как много времени у меня будет вместе с Лулу? — спросила она. — До того как это случится?
Билл поднял руки. — Я думал все, что ты хотела видеть, это доказательства, что любовь, которую ты делишь с Даниэлем, настоящая.
— Я хотела.
— Для этого тебе не потребуется более десяти минут…
Они наткнулись на короткую дорожку, увитую орхидеями, которая изгибалась на другой старый пляж. Небольшая крытая соломой хижина возвышалась на сваях у края голубой воды. Позади хижины дрожала пальма.
Билл поднялся над ее плечом, паря в воздухе. — Проверь ее. — Его каменный коготь указал на пальму.
Люси смотрела в страхе, так как пара ног появилась из ветвей высоко на дрожащем стволе дерева. Затем девушка, носившая небольшую сотканную юбку и огромные цветочные леи, бросила четыре косматых коричневых кокосовых ореха на пляж перед тем, как спустится вниз по узловатому стволу к земле.
Ее длинные и распущенные волосы ловили в свои темные сети алмазы, светящиеся от солнца. Люси точно знала это ощущение, как они щекочут ее руки, как они колеблются волнами вокруг ее талии. Солнце сделало кожу Лулу темно-золотой, коричневой — более темной, чем у Люси когда-либо была, даже когда она проводила целое лето в пляжном домике своей бабушки в Билокси — и ее лицо, и руки было раскрашены темными геометрическими татуировками. Она была где-то между совершенно неузнаваемой и абсолютной Люси.
— Ничего себе, — прошептала Люси, поскольку Билл тащил ее назад к убежищу кустарникового дерева с фиолетовыми цветами. — Эй-ой! Что ты делаешь?
— Сопровождаю тебя в более безопасное место. — Билл снова потащил ее в воздух, пока они не поднялись через лиственный шатер. Как только они пролетели деревья, он направил ее к высокой, крепкой ветви и бросил ее так, что она смогла увидеть весь пляж.
— Лулу!
Голос проникал сквозь кожу Люси прямо в сердце. Голос Даниэля. Он звал ее. Он хотел ее. Нуждался в ней. Люси двигалась на звук. Она даже не заметила, что начала подниматься с ее места на высокой ветке, как будто она могла уйти с верхушки дерева и полететь к нему — пока Билл не схватил ее локоть.
— Именно поэтому мне пришлось перетащить твою задницу сюда. Он говорит не с тобой. Он говорит с ней.
— О. — Люси тяжело опустилась вниз. — Верно.
По черному песку бежала девочка с кокосовыми орехами, Лулу. И ниже по пляжу, к ней бежал, Даниэль.
Он был без рубашки, очень загорелый и мускулистый, одетый только в обрезанные темно-синие брюки, потрепанные по краям. Его кожа блестела от морской воды, от недавнего купания в океане. Босые ноги поднимали песок. Люси завидовала воде, завидовала песку. Завидовала всему, что могло прикасаться к Даниэлю, тогда, как она застряла на этом дереве. Она завидовала своему прошлому я больше всего.
Двигаясь к Лулу, Даниэль выглядел более счастливым и более естественным, чем Люси когда-либо его видела. Она захотела закричать.
Они подбежали друг к другу. Лулу обняла его, и он подхватил ее поднимая вверх, и кружа в воздухе. Он поставил ее на ноги и осыпал ее поцелуями, целуя ее пальцы, ее предплечья, и даже плечи, шею, губы.
Билл улегся на плечо Люси. — Разбуди меня, когда они дойдут до чего то более интересного, — сказал он зевая.
— Извращенец! — Она хотела отодвинуть его, но она не хотела к нему прикосаться.
— Я имею в виду татуировки, пустая твоя голова. Я отдохну, хорошо?
Когда Люси оглянулась назад на пару на пляже, Лулу привела Даниэля к сотканной циновке, которая была разложена на песке недалеко от хижины. Даниэль вытянул короткое мачете из-за пояса своих брюк и вскрыл один из кокосовых орехов. После нескольких ударов он снял верх и отдал остальную его часть Лулу. Она пила залпом, молоко капало с углолков ее рта. Даниэль поцеловал их, чтобы вытереть.
— Они не делают татуировку, они только… — Люси, прервалась, когда ее прошлое я исчезло в хижине. Лулу вновь появилась, мгновение спустя неся маленький пакет, связанный из пальмовых листьев. Она развернула инструмент, который был похож на деревянную расческу. Зубцы блестели на солнце, как если бы они были острыми как иглы. Даниэль лег на спину на циновке, наблюдая как Лулу опустила гребенку в большую мелкую морскую ракушку, заполненную черным поршком.
Лулу быстро его поцеловала и начала.
Начиная с его груди, она прижала расческу к его коже. Она работала быстро, нажимая сильно и быстро, и каждый раз она передвигала гребень она оставляла мазки черного пигмента татуировки на его коже. Люси начала узнавать дизайн: узор шахматной доски. Он должен был охватить всю его грудь. Люси только раз была в тату-салоне, когда-то в Нью-Гемпшире с Келли, которая хотела крошечное розовое сердечко на бедре. Оно было сделано менее чем за минуту и Келли ревел все это время. Однако, Даниэль лежал молча, не издавая ни звука, не отводя глаз от Лулу. Потребовалось много времени, и Люси чувствовала как пот стекает небольшой струйкой с ее спины, когда она смотрела.
— А? Как насчет этого? — Толкнул ее Билл. — Я обещал показать, любовь, или я обещал показать, что ты любишь?
— Конечно, мне, кажется, будто они любят. — Люси пожала плечами. — Но…
— Но что? Ты представляешь как это должно быть больно? Посмотри на этого парня. Он позволяет делать себе татуировки, выглядя в это время так, будто его ласкает мягкий бриз.
Люси корчилась на ветке. — Это — урок? Боль равняется любви?
— Ты говоришь это мне, — сказал Билл. — Возможно, ты удивишься, услышав это, но дамы не часто стучат в дверь Билла.
— Я имею в виду, если бы я татуировала имя Даниэля на теле, это означало бы, что я люблю его еще больше, чем я уже люблю?
— Это символ, Люси. — Билл выпустил скрипучий вздох. — Ты слишком буквальна. Подумай об этом так: Даниэль это первый красивый мальчик, таких Лулу никогда не видела. Пока его не выбросило на берег несколько месяцев назад, весь мир этой девушки был ее отец и несколько толстых туземцев.
— Она — Миранда — сказала Люси, вспоминая любовный роман 'Буря', который она прочитала в десятом классе на семинаре про Шекспира.
— Как это цивилизовано для тебя! — Билл одобряюще скривил свои губы. — Они похожи на
