«Мне требуется помощь, – сказал врач. – Вы согласны?»
Морган ответил: «Конечно. Не в первый ведь раз».
«Хорошо. Но нам потребуется еще анестезиолог. Что вы скажете?»
Морган немного задумался.
«Корабельный мясник, – предложил он. Увидев усмешку Кэмпбелла и поняв, о чем тот думает, акустик добавил: – Я серьезно. Он очень умный парень».
«Ну, если вы так говорите», – ухмыльнулся Кэмпбелл.
Итак, был вызван мясник, а потом два офицера, мясник и личный вестовой командира мистер Харви начали драить командирский стол раствором карболки. После этого стол застелили самой чистой простыней. Конечно, такая стерилизация совсем не отвечала госпитальным стандартам, однако они сделали все, что могли.
С камбуза принесли бак кипятка, врач и акустик тщательно вымылись, а когда все было готово, пациента привели в командирскую каюту и уложили на стол.
Хирург проинструктировал мясника, как следует давать наркоз. Он сказал: «Вы должны очень внимательно следить за дозой. Если вы дадите слишком много, он умрет, а если слишком мало – придет в себя и будет орать. Следите как можно внимательней».
Мясник сказал, что все понял и встал у головы пациента.
«Готовы?» – спросил Кэмпбелл у Моргана, взяв скальпель.
Готовы», – кивнул Морган.
Доктор протер спиртом кожу на животе моряка, а потом решительным движением взрезал живот.
В этот момент Морган и мясник невольно вскрикнули от удивления и испуга. Когда скальпель погрузился вглубь тела, колени пациента подпрыгнули вверх, словно ему стало невыносимо больно.
«Черт! – ругнулся Кэмпбелл и придавил колени обратно. – Мы должны были привязать ему ноги. Парни, я виноват. Я должен был предупредить вас. Больше это не повторится. Просто это нормальный рефлекс на первый разрез».
«Вау! – воскликнул мясник. – А я подумал, что он не отключился».
«Нет, с ним все о’кей, – ответил хирург. – Продолжайте следить. Вы все делаете прекрасно».
Еще один быстрый разрез поперек первого, и Кэмпбелл наложил зажимы на сосуды. Потом потребовал от Моргана поставить тампоны и, наконец, вытащил аппендикс.
«Еще час – и он бы умер от перитонита, так как аппендикс должен был вот-вот прорваться», – сказал врач.
Морган внимательно посмотрел на удаленный отрезок кишки, который имел багрово-зеленую окраску. Он уже собирался что-то сказать по этому поводу, как вдруг хирург резко крикнул:
«Дайте ему больше наркоза! Он приходит в себя!»
Посмотрев на мясника, Морган понял, что тот временно забыл о своих обязанностях анестезиолога и разглядывает потроха пациента заинтересованным взглядом профессионала.
«Виноват, сэр, – опомнился мясник. – Не правда ли, смешно. Они совсем как свинячьи кишки!»
После этого никаких осечек уже не было. Зажимы и тампоны были убраны, а рана зашита. Они положили матроса на командирскую постель, которая в походе не использовалась, так как Греттон спал в своей походной каюте на мостике, и вернулись в кают-компанию.
Пока они спасали жинь матроса, «Ноферн Гем» исполнял более печальную обязанность. Как мы помним, один из моряков «МакКизпорта» сорвался в море с сети и ночью скончался. Поэтому в 11.30 были назначены похороны. По приказу коммодора все суда приспустили флаги до половины, хотя многие не знали, почему это делается. Это был единственный знак уважения покойному со стороны товарищей, так как на спасательных траулерах нет памятных венков.
Во второй половине дня ветер продолжал усиливаться, и к 19.00 он снова превратился в шторм. Греттон приказал опять перестроиться в ночной ордер, а «Ориби» должен был держаться позади конвоя.
В 19.05 ВЧ-пеленгатор «Ориби» засек передачу с подводной лодки в 15 милях от конвоя. Эсминец дал 20 узлов и помчался проверять, кто там. Однако он никого не нашел и вернулся, заняв место на правом крамболе ONS-5. Через 2 часа он снова отправился на поиски, но и на этот раз ему повезло не больше.
Было совершенно ясно, что несколько подводных лодок по-прежнему держатся рядом, но рискнут ли они атаковать из надводного положения во время шторма, борясь с высокими волнами, – оставалось непонятным. Греттон этого не знал. Ответ дал «Сноуфлейк». В 23.05 он установил радиолокационный контакт на расстоянии 3300 ярдов, совсем рядом с «Санфлауэром». Капитан-лейтенант Честерман немедленно повернул туда и увеличил скорость, но, к его изумлению, дистанция начала увеличиваться.
Нагнувшись к переговорной трубе, он крикнул в машинное отделение: «Мы гонимся за подводной лодкой, и она уходит». Не успел он кончить, как «Сноуфлейк» буквально прыгнул вперед, и дистанция стала сокращаться.
Через 10 минут она уже не превышала полмили, и Честерман приказал выпустить осветительный снаряд. Море залил пронзительный белый свет, и подводная лодка стала видна совершенно отчетливо; 102 -мм орудие и эрликоны корвета открыли огонь по ней. Стрельба была довольно точной, и немцы предпочли спешно погрузиться. Асдик «Сноуфлейка» ничего не обнаружил, поэтому была сброшена только одна глубинная бомба. После этого корвет повернул назад к конвою.
Пока «Сноуфлейк» загонял лодку под воду, ВЧ-пеленгатор «Дункана» засек «очень близкую» передачу. Греттон немедленно приказал «Видетту» сбросить глубинные бомбы, а через полчаса и сам сбросил 2 штуки. Это было рискованным занятием, так как максимальная скорость при такой волне не превышала 9 узлов, и корабль едва успевал выйти из «зоны эффективного поражения». Греттон также приказал «Пинку», который находился на левой раковине конвоя, сбросить серию бомб в 00.15, так как, по его расчетам, именно в это время там должна была оказаться лодка, атакованная «Сноуфлейком».
Эта беспокоящая тактика, судя по всему, оказалась очень действенной. Греттон позднее писал: «В течение всей ночи конвой не подвергся ни одной атаке. Больше мы не слышали ни одной передачи рядом с ним». Впрочем, и в последующие 3 дня никто не вел передачи поблизости от конвоя.
Упорство, с которым подводные лодки гнались за ONS-5, должно было опровергнуть высказывания «экспертов», которые твердили, что моральный дух немецких подводников пошатнулся. На самом деле он мог вызвать только восхищение. Тем не менее погода и неослабная бдительность кораблей сопровождения оказались слишком трудным препятствием для группы «Штар». На следующий день, 1 мая, она потеряла контакт с ONS-5. Вечером адмирал Дениц приказал прекратить погоню, но лишь на время, как мы еще увидим.
Глава 9
ONS-5 РАССЫПАЛСЯ
Когда рассвело, ONS-5 представлял собой весьма жалкое зрелище. Сильнейший шторм, который бушевал всю ночь, оказался слишком тяжелым испытанием для большинства судов, которые потеряли управление и рассеялись по району площадью около 30 кв. миль. Еще больше осложнили положение маленькие айсберги и льдины, появившиеся на пути конвоя.
Несмотря на ужасную погоду, каким-то чудом 2 американских армейских бомбардировщика «Митчелл» сумели вылететь из Гренландии. Эти эскадрильи уже успели свыкнуться с арктической погодой и научились бороться с ней. Требовался туман или что-то другое совершенно чрезвычайное, чтобы удержать их на земле. Эти летчики патрулировали над конвоем около 2 часов в первой половине дня, но, к несчастью, Греттон не сумел связаться с ними ни по радио, ни прожектором, поэтому они не слишком помогли эскорту. Позднее Греттон узнал, что один из бомбардировщиков даже атаковал лодку в 60 милях к югу от ONS-5, но не сумел потопить ее.
Во второй половине дня 2 «Либерейтора» из Исландии сумели найти конвой. Они принесли кое-какую пользу.
В течение дня погода не только не улучшилась, но, наоборот, к 16.00 она стала еще хуже. С юго-запада
