– Они согласились?- поинтересовался эльф.
– Они не могли согласиться,- ответил Джай,- это было бы нарушением традиций. 'У воина может быть только один рэм' – это один из основных законов, на котором основывался мир детей степи. А покрыть свой род вечным позором для степняков было даже страшнее, чем умереть. Но и не выполнить этот приказ рэмы покоренных родов тоже не могли. И тогда они пошли на хитрость. Они дали завоевателю воинов, которых он от них требовал, но объявили, что теперь эти воины стали 'аштари' или изгнанниками. Раньше изгоями становились только за тяжкие преступления, поэтому такое наказание считалось позорным. Но позор в этом случае падал только на голову провинившегося, а не на весь род. И вассальные рэмы решили пойти на такой шаг: пожертвовать несколькими десятками, для того, чтобы спасти сотни. Правда, они не подумали о том, что, продолжая свои завоевания, их господин будет нуждаться все в большем количестве воинов… и они будут отдавать их ему. В итоге, в некоторых родах практически не осталось взрослых мужчин: только дети и старики, уже неспособные удержать клинок. Но завоеватель получил свою армию. Его воины были непобедимы, они бесстрашно бросались в бой. Большей частью для того, чтобы найти там свою смерть и избавиться от позора.
Они свернули на очередную улочку, и Джай замолчал, ожидая, пока они пройдут мимо большой группы детей. Хотя, вряд ли, маленькие аштари поняли бы хотя бы слово из его рассказа.
– Он покорил всю степь?- спросил Лар, и в этот момент сыну герцога показалось, что эльф задал этот вопрос вовсе не потому, что ему было интересно узнать историю детей степи. Лар, как будто, сравнивал какие-то свои воспоминания с тем, что рассказывал Джай.
– Да,- кивнул сын герцога,- он объединил всю степь и стал первым хаганом. Правда, потом он попытался завоевать еще и Империю. Но совет магов быстро прекратил эту войну. И степняку пришлось удовольствоваться землями Хаганата.
– И что он сделал со своей армией, когда ему уже нечего было завоевывать?
– Даже после того, как войны были закончены, хагану все еще были нужны воины. Ведь империю мало создать, ее еще нужно удержать в своих руках. И аштари помогали хагану сохранить его империю. Они хранили границы, контролировали подчиненных рэмов, обеспечивали безопасность хагана. Ведь, в сущности, только на их верность он и мог положиться. Но и этого завоевателю показалось мало. Ему мало было обезопасить только себя одного…
– Воины не стали бы слушаться его наследника,- догадался Лар.
– Поэтому хаган потребовал от аштари еще одну клятву. Они поклялись служить не только ему самому, но и его роду. То есть в случае смерти самого завоевателя, аштари переходили под начало его сына и наследника. Тем самым первый хаган обеспечил не только свою безопасность, но и безопасность своего рода (следующим хаганом мог стать только его наследник). И чтобы сохранить эту традицию, завоеватель велел своим воином брать себе жен из покоренных родов, заводить семьи. Чтобы их дети могли служить ему или его наследнику.
– Поэтому те шестеро признали вас своим рэмом?- спросил Лар.
– Да,- ответил Джай,- в какой-то степени я тоже из рода хагана.
Где-то еще через полчаса ходьбы Джай обратил внимание, что они постепенно приближались к защитной стене, окружавшей город. Во всяком случае, он решил, что это была именно защитная стена. Она была очень высокой (высотой с четырехэтажное здание) и даже издали выглядела массивной. На ней не было привычных зубцов, зато имелись сигнальные башенки.
Они добрались к ней даже быстрее, чем рассчитывал Джай. Воины-проводники заметно прибавили шагу. Словно им хотелось как можно скорее добраться до цели (наверное, чтобы потом можно было побыстрее убраться отсюда). Но юноша прекрасно их понимал. Ему и самому становилось немного не по себе от постоянного ощущения чужого взгляда, сверлившего спину.
Как и предполагал Джай, лагерь аштари находился за пределами Итиль Шер.
Проход охраняли два десятка воинов (и это только с внутренней стороны ворот). Правда, ни один из них так и не задал им ни одного вопроса (то ли они узнали в Джае одного из наследников хагана, то ли были оповещены о его приходе). Но, и таких приветствий, как в поселке, сын герцога тоже не дождался. А, проходя через ворота, он даже непроизвольно поправил перевязь одного из гайнов. Слишком уж тяжелыми были взгляды у воинов-аштари, которые смотрели ему вслед.
Оказавшись по ту сторону стены, Джай увидел лагерь. Его трудно было бы не заметить – до него было всего минут пятнадцать ходьбы. Но они добрались туда намного быстрее. Воины-проводники шли широким размашистым шагом, и Джаю даже пришлось перейти на ту особую стелящуюся походку, которой обучал его мастер Аран, чтобы успевать за своими провожатыми. Лару было намного проще – он давно перешел на этот свой эльфийский шаг, и теперь следовал за Джаем не только безмолвной, но еще и неслышной тенью.
Джай то и дело оглядывался по сторонам. А посмотреть здесь было на что. Все-таки он впервые попал в настоящий воинский лагерь, такой, каким он должен был быть согласно традициям детей степи.
Этот лагерь был огромным. Джай даже не пытался подсчитать приблизительное количество шатров. Небольшие шатры, похожие один на другой как две капли воды, вовсе не образовывали стройные ряды (как обычно располагали палатки в имперской армии). Но в их расстановке угадывался определенный порядок. Они стояли небольшими группами, между которым оставлялось пространство, достаточно широкое для того, чтобы к ним можно было подвести лошадей. Возле каждой группы шатров находилось особое место, где разжигали костры (там стояли специальные треноги, на которые подвешивали котелки с едой). Все группы шатров были расположены так, чтобы мимо них можно было добраться до источника воды, и они не преграждали бы дорогу. Эти и другие мелочи, Джай отмечал почти автоматически, потому что большую часть его внимания отнимали воины, которые вышли им навстречу.
Аштари было трое. Чуть впереди стоял кто-то из старших воинов. Из-за того, что все воины-степняки носили одинаковую одежду, не возможно было определить, какое положение занимал этот аштари. Это был кто-то из ветеранов. Точнее Джай не смог определить.
Остальные, похоже, были часовыми.
– Зачем ты пришел сюда?- сразу же спросил тот, которого сын герцога посчитал старшим.
Он даже не подумал поприветствовать хоть и незваных, но все-таки гостей. Но, не смотря на то, что степняк явно напрашивался на грубость, молодой лорд решил не отступать от правил. Он коротко кивнул (уважительный поклон от одного из наследников хагана аштари мог бы посчитать насмешкой) и произнес:
– Мое имя – Джай ар-Сантар. И я хочу видеть своих воинов. Рэм Триан сказал мне, что их отослали в ваш лагерь.
– В нашем лагере находятся только аштари,- произнес степняк, одарив сына герцога хмурым взглядом.
– Мои воины – аштари,- ответил Джай, сохраняя бесстрастное выражение лица.
Он уже понял, что степняк был прекрасно осведомлен о том, кто он и зачем пришел. Поэтому этот бесполезный разговор начинал ему надоедать.
– Все воины-аштари приносили клятву рэму Триану,- продолжил свои размышления вслух степняк.
Джай подумал о том, что хаган был прав, требуя от него решить вопрос с Лиамом и остальными как можно быстрее. Они пробыли в Итиль Шер всего один день, а среди аштари уже назревало недовольство (ведь этот степняк, наверняка, был далеко не единственным, кому не нравилась сложившаяся ситуация).
– Я не требовал от них нарушения клятв,- ответил сын герцога, добавляя в свой голос чуть больше властности,- они сами признали меня рэмом. А теперь, я желаю видеть своих людей, воин.
Вряд ли, степняк удовлетворился таким ответом. Но и сказать ему, похоже, было нечего. Поэтому он просто указал Джаю куда-то вправо.
– Они в одном из дальних шатров,- сказал он, а потом повернулся к одному из часовых,- Лит, проводи рэма к его воинам.
В его голосе не было даже намека на насмешку, но сын герцога каким-то шестым чувством ощутил, что издевка в словах степняка все-таки была. Поэтому он изобразил на лице покровительственную улыбку и произнес:
– Я благодарю тебя за твою помощь, воин. Думаю с такими защитниками, рэм Триан может быть
