Как они ни пыжатся, подумал Тёртый, пластика их выдаёт. Игра слов, ха-ха! И тем не менее это можно назвать медицинским фактом. Работу мясников всегда видно, потому что любая цыпа, которой выпрямили- удлинили ноги, или скорректировали осанку, или ударными темпами, за несколько дней, 'подкрутили' водно- солевой обмен, на каком-то уровне помнит о том, какой была раньше. И ведёт себя… неадекватно. Вот идёт стройненькая, даже соблазнительная деваха. Жопа, грудь – всё при ней. Но только походка у неё – неправильная. У цыпок, красивых благодаря хорошим генам, ежедневным визитам в тренажёрку и правильной диете, шаг другой. Они не привыкают к тому, что уже красивы. Нет. Их вся жизнь к этому приучила. Правда, ходят байки, что по-настоящему дорогостоящим красоткам могут и новую схему тела организовать, в довесок к собственно новому телу… но девочкам такого класса в 'Сумерках' делать нечего.
Вообще.
Приглядевшись к пластике (а порой и приглядываться не надо: опытному взгляду всё сразу видно!), можно определить, в самом ли деле новая стрипка всерьёз занималась танцами. И если да, то какими именно: бальными? спортивными? одним из многочисленных модерн-стилей? То же правило действует в отношении новых бодиков. И залётных 'крутых', и тех, что являются наниматься. Одно дело – закачать в башку новый мод с прямо усраться каким клёвым боевым стилем. Как же: прыжки, ужимки, вопли… и другое, совсем другое дело –
В общем, сходу бросается сканировать имплантаты лишь зелень, толком ничего ещё не видевшая. Потому что кажется: это – проще всего. Только ни хрена оно не проще. В наши гнилые времена подделать можно всё: лицо, тело, пол, имя, возраст, 'шлейф'[*] и кредитную историю, цифровые сигнатуры имплантатов… без особого труда можно заделаться новым с иголочки человеком. И даже не обязательно именно человеком. Самоподделка приветствуется. Потому что кормит кучу народу. Деньги есть? Плати – и вперёд! Но пластика выдаёт всех. Даже таких, как эти двое. Или как…
[* – 'шлейфом' называется след, оставляемый почти любыми действиями субъекта в искусственном информационном поле. Человек зашёл в магазин, прокрутил электронный каталог, совершил покупку, вышел. При этом на входе, на выходе и внутри магазина его фиксировали камеры слежения; в компьютере остались отметки о том, какие товары заинтересовали именно этого покупателя, вместе с оттиском его личных данных, скопированным с 'визитки'; банк и страховая компания получили свою порцию сведений о покупке: код, стоимость, вид платежа… часть 'шлейфа' составляет приватная информация, часть – вполне общедоступна. Наиболее очевидное применение 'шлейфам' – восстановление с их помощью последовательности событий на месте преступления. Хороший паук способен 'поднять' даже глубокие и старые 'шлейфы', способен и совершить их подделку.]
Плавное течение созерцательных размышлений Тёртого, уже неоднократно смаковавшего любимую тему, прервалось. Захотелось взвыть – настолько длинно и тоскливо, насколько хватит воздуха в лёгких. Эти двое? О, чёрт! Чёрт, ЧЁРТ! Ну почему опять в его клубе, а?!
- Мрачновато, – заметил Устэр.
- Стильно, – поправила я.
- Однохренственно, – резюмировал он. И где только подхватил?
Я возражать не стала. Ибо действительно: стильно, но однохренственно мрачновато.
…Инкимсор являлся одним из мест, уникальных не только для Иридосети, но и, пожалуй, для всей множественной вселенной. Его подобия наверняка можно было найти, если сильно постараться. Но полные копии? Нет, не думаю. Если уж все человеческие души неповторимо уникальны – души, которые в одной только Иридосети ежесекундно гаснут и рождаются тысячами – то такие места, как Инкимсор, просто обязаны обладать неповторимостью.
Правда, с определениями возникает путаница. Назвать это место городом? В изначальном смысле это верно: первые колонисты действительно старательно отгораживались от космической пустоты всеми доступными средствами. Но населения в Инкимсоре на порядок больше, чем в самом крупном суперполисе. Тимтиэра, родной город Соллы Виэнаф, в сравнении с ним – мелкий провинциальный городишко.
И ещё размеры. Длина одного только Первого Пояса Инкимсора превышает полмиллиона километров. А ведь есть ещё Пояса номер два и три…
Немало. И, что называется, внушает.
Думаю, проще всего воспринимать это грандиозное, строившееся почти тысячу лет и продолжающее достраиваться скопище орбитальных поселений, плывущих в пустоте около небольшого газового гиганта, так, как воспринимают его местные. Для 'граждан' Инкимсора он не более и не менее как мир. Рукотворный и весьма оживлённый. А для остальной Иридосети – опасное место беззакония и всеобщего произвола, чаша, полная плещущего через край хаоса…
И неофициальная столица паучьего союза.
Ключевое слово: неофициальная. Второе ключевое слово: союза.
Вообще-то пауки Иридосети зачастую воюют друг с другом ещё яростнее, чем с окружающей (и совершенно не устраивающей их) реальностью. Фракции, кланы, интеллектуальные, идеологические и финансовые барьеры… но всё же о пауках возможно говорить как о некоем целом. Точно так же, как некроманты, иллюзионисты, алхимики и артефакторы – плюс представители множества не упомянутых специальностей – могут быть названы единообразно: маги.
А если у магов есть свои любимые местечки для общения, профессионального и не очень, почему пауки должны отставать от нас?
Они и не отстают.
Клуб 'Сумерки' – одно из наиболее популярных мест такого рода. Говорящее название, чего уж там. Не диво, что Устэр так отреагировал на его внешний вид, выдержанный в полном соответствии с вывеской. Изыски от безымянного, но талантливого визидизайнера превратили входную дверь в клубы сгущённых теней. Временами тёмные контуры голографического шевеления становились чуть конкретнее. Намёк на сгорбленный крадущийся силуэт… тень, гуще других, в островерхом капюшоне… парный проблеск – словно отражение света в вертикальных зрачках… и снова лишь клубящиеся, перетекающие сами в себя, завораживающие тени.
- Налюбовался? Идём, милый. Пора.
И мы вошли.
Внутри 'Сумерки' так же стильно мрачны, как снаружи. Большой зал со сложной геометрией, где никогда не включают верхний свет; внутренняя отделка, состоящая из работ визидизайнеров, выдержанных в стиле нуар (кажется, это называется именно так… или это готика? или неудобоваримое нечто, начинающееся с приставки нео- и в чём разбираются по-настоящему только узкие специалисты? а, не важно…). Мы явились в неурочный час, поэтому клуб был почти пуст, а сцена, где временами давали неплохие живые представления, стыла слитком неподвижного и совершенно непроглядного мрака.
Успешно игнорируя недостаток освещения (и ещё раз спасибо тебе, папочка, за нечеловеческое ночное зрение), я пробежалась взглядом по интерьеру. После чего направилась к удачно расположенному столу, за которым сидели трое мрачных – других здесь почти не бывает – мужиков. Ну, точнее, ОДИН мужик и два конструкта.
У левого, даже сидя ухитряющегося быть со мной одного роста, к лысому черепу вместо ушей лепились телесного оттенка матовые полусферы. И мозгов между полусферами помещалось существенно больше, чем предусмотрела природа. У правого конструкта с головой был полный порядок. Сиреневый хаер и кольцо в ноздре не в счёт, это даже для Иридосети норма, а для Инкимсора просто-таки махровый консерватизм. Зато у него вместо левой кисти имелось нечто поблёскивающее, многофункциональное, смахивающее на вживлённое оружие.
- Хай, Тёртый! – громко обрадовалась я шагов с двадцати. Мужик и его конструкты давно заметили и меня, и Устэра, но после приветствия не реагировать было бы уже неприлично.
