Он нахмурился и, казалось, был готов отпрянуть от нее.
— Вивьен, прошу тебя, скажи, что мне это не снится! Ты не можешь целовать меня и не чувствовать того, что чувствую я.
Она улыбнулась и, проведя пальцами по его щеке, нежно прошептала:
— Это не сон.
Патрик осыпал ее лицо поцелуями. Вивьен часто-часто задышала, когда руки Патрика, торопливо подняв ее свитер, потом бюстгальтер, сжали упругие полушария ее грудей. Он стал нежно массировать их умелыми ласковыми движениями, и от переполнявшего ее удовольствия Вивьен едва не потеряла сознание. Затем там, где только что играли его пальцы, оказались страстные губы и язык. От этих прикосновений Вивьен хотелось кричать, прося Патрика не останавливаться.
Потом его губы стали спускаться все ниже, пока не оказались на плоском животе Вивьен. Не в силах думать ни о чем другом, кроме удовольствия, она все же заметила, что Патрик расстегивает ее джинсы.
Патрик чуть-чуть приподнялся и стал буквально пожирать глазами округлые груди, тонкую талию и плоский живот Вивьен. Потом его взгляд переместился ниже, туда, где поблескивала «молния» джинсов. Мощный прилив вожделения прокатился по всему тела Патрика, когда он попытался дрожащими руками расстегнуть ее.
Но как он мог заниматься любовью с Вивьен, зная, что не был до конца честен с ней? А вдруг ей будет еще больнее узнать правду уже после того, как они станут близки?
Думать об этом ему сейчас не хотелось, хотелось продолжать ласки, но совесть Патрика вдруг проснулась и заявила о себе. Он убрал руки. Нельзя заниматься с Вивьен любовью, пока между ними столько недомолвок.
По крыше забарабанил ливень.
— Пошли в дом, — прошептал Патрик.
Вивьен быстро села, ее белокурые волосы рассыпались по плечам. Она была похожа на сирену. Патрику пришлось собрать волю в кулак, чтобы снова не заключить ее в объятия.
Он заметил, как дрожали руки Вивьен, когда она пыталась прикрыть наготу одеждой.
— Да, ты прав...
Вивьен старательно отводила взгляд. Ей было очень стыдно — это было понятно по тому, как дрожал ее голос. Ничего удивительного, ругал себя Патрик, минуту назад я был готов задушить ее в своих объятиях, а теперь вспомнил о приличиях.
— Я по-прежнему хочу быть с тобой, Вивьен. Просто я подумал, что нам надо... — Его слова поглотил последний раскат грома, от которого беспокойно заржали в стойлах лошади.
Патрик поднялся и пошел посмотреть на них. Когда он вернулся, дверь конюшни была распахнута настежь, а Вивьен, пригибаясь под ливнем, бежала к дому.
10
Когда Патрик вошел в кухню, Вивьен старательно вытирала волосы полотенцем.
— Сильно промокла? — спросил он встревоженно.
— Не очень.
Она не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. Увидев, что Патрик направляется к ней, Вивьен чуть не задохнулась от волнения.
— Ты в порядке? — спросил он.
— А почему я должна быть не в порядке? — как можно беззаботнее отозвалась Вивьен.
— Потому что минуту назад мы занимались любовью, а потом...
— А потом в тебе проснулось чувство долга, — докончила она. — И, честно говоря, я этому рада. — Она яростно терла мокрые волосы, размышляя, что ее злость вызвана скорее всего уязвленной гордостью, потому что именно Патрик решил пока не поздно взять себя в руки. — Мы совсем обезумели! Это было минутное помешательство, не более.
Конечно, мы оба немножко сошли с ума, уверяла себя Вивьен. Заниматься сексом с едва знакомым мужчиной? Иначе, как помешательством, это не назовешь.
— Ты кого хочешь убедить: меня или себя?
Она зло посмотрела на Патрика и тут же пожалела, потому что, после того как их глаза встретились, в ней опять заговорило желание.
Он не имеет права быть таким невозмутимым, таким самоуверенным, таким... дьявольски красивым, в то время как ее чувства пребывают в состоянии дикого хаоса!
— Я никого не хочу убедить. Я просто констатирую факт.
— Минутное помешательство? Может быть, может быть... Но, оказывается, сходить с ума так приятно!
Его откровенный взгляд прошелся по ее фигуре. Мокрый свитер лип к телу Вивьен, и Патрику не составило никакого труда насладиться всеми изгибами и выпуклостями ее безупречной фигуры. Ему стало очень жаль, что они не остались лежать в копне сухой соломы, обнимаясь и целуясь под грохот ливня.
— Мои чувства к тебе не изменились, — прошептал Патрик.
Вивьен выронила полотенце и дрожащим голосом приказала:
— Прекрати! — Закрыв уши ладонями, она защищалась от его льстивых слов, как ребенок. — Не желаю ничего слышать!
Тогда Патрик подошел ближе и взял ее руки в свои.
— Я по-прежнему хочу заниматься с тобой любовью, — повторил он отчетливо.
Вивьен внезапно смутилась и промолчала, а нежность поцелуя Патрика унесла прочь злость и обиду. Она чувствовала, как он ласкает сквозь мокрую ткань одежды ее грудь, сжимает пальцами затвердевшие соски, и изнемогала от вожделения.
— Ты такая вкусная, — шептал Патрик. — Я схожу с ума от одного вида твоего тела! Я хочу тебя, прямо здесь и сейчас!
Сквозь туманную дымку нереальности до них донесся звук шагов спускающейся по лестнице Джесс.
Они моментально отскочили друг от друга. Трясущимися руками Вивьен принялась оправлять свитер. Она не знала, обрадована или разочарована, ее переполняли противоречивые чувства, и рассуждать здраво она не могла.
— У тебя соломинка в волосах, — тихо сказал Патрик, помогая Вивьен избавиться от улики.
Их взгляды встретились, и Вивьен стыдливо зарделась.
Она по-прежнему хотела его. Желание, которое пробудил в ней Патрик, теперь невозможно было заглушить ничем. Прежде она никогда ничего подобного не испытывала, а это была страсть — самая настоящая, всепоглощающая, слепая. Если бы не Джесс, она, возможно, отдалась бы Патрику прямо здесь, в кухне, без всякого сопротивления или намека на сдержанность.
Патрик улыбнулся и вытер капельки дождя с ее щеки.
Вивьен уже знала, что любит его, любит страстно, по-настоящему и навсегда...
Тем временем в кухню вошла Джесс, и Вивьен быстро отвернулась от Патрика, подняла с пола полотенце и попыталась изобразить любезную улыбку.
— Дети наконец угомонились, — сообщила Джесс. — Слава Богу, устали от такого веселья.
Вивьен поставила на огонь чайник. «Если не знаешь, чем себя занять, выпей чашечку чаю», вспомнила она любимое изречение отца.
— Хотите чаю, Джесс?
— Нет, спасибо, мне, пожалуй, пора, — ответила та, снимая с вешалки пальто.
Одна половинка Вивьен хотела крикнуть: «Не уходите! Защитите меня, не давайте нам оставаться наедине!», другая торопила Джесс: «Пожалуйста, уходите быстрее!»
