глаза, спросил Яков.
Она, ничего не ответив, убежала в спальню.
Когда в спальню вошел Яков, жена лежала на кровати и плакала. Ему очень стало жаль Наталью, и он, наклонившись над ней, спросил:
любил и дорожил своей свободой. И поэтому холостых, разведенных, и матерей одиночек он старался держаться подальше.
Увидев, Светлану с сыном он, не стесняясь, стал у родителей друга, снимать допрос:
— Давай немного подождем. Это дело не хитрое. Левка еще совсем маленький.
Молодая мать плача приподнялась и, обняв мужа, сквозь слезы произнесла:
— Я тебя очень, очень крепко люблю. Никогда не думала, что в собственного мужа можно так влюбиться.
— Я тебя тоже люблю, — вытирая слезы на ее щеках, произнес Фельдман.
— Я очень боюсь, что ты меня бросишь, потому — что я очень толстая.
— Поэтому ты решила родить второго ребенка? — рассмеявшись, спросил Яков. От его звонкого смеха проснулся малыш. Отец, взяв, сыны на руки и прижав к себе, добавил, — Сынок, наша мама еще совсем глупенькая, как школьница. Ни одного мужчину детьми не удержишь. Посмотри, мама, на нашего сыночка. Разве я могу его бросить? Или тебя, моя Булочка?! Ты у меня такая мягкая, такая тепленькая.
— Идиот!!! — улыбнувшись, закричала она
Прошло несколько дней. Время уже было ближе к полуночи. Наталья с Яковым не могли заснуть. Они гадали, кто у них родиться: мальчик или девочка. В этот момент раздался телефонный звонок, и Циля Абрамовна, позвала сына к телефону.
— Наташка, — сказал Яков, — звонил Эдик. У них большая радость. Сашка жив. Лежит в Ташкенте в госпитале. Попросил, чтобы я с ним вместе полетел.
— Что с ним?
— Не знаю. Сказал, завтра все расскажет.
Яков прилетел в Москву только на четвертые сутки в субботу. Домой от Цеховских Фельдман пришел поздно вечером, когда Наталья и Светлана собирались уже ложиться спать.
— Это Яшка, — сказала Наталья, услышав звонок в дверь.
Увидев на пороге квартиры мужа, она испугано спросила:
— Что с тобой?! На кого ты похож?
Поцеловав жену в щеку, он тихо попросил:
— Приготовь, пожалуйста, ванну. Опять лифт не работает. Ели поднялся на этаж. Нога как ни своя.
Выйдя из ванной комнаты, Яков подошел к сидящим на диване подружкам, и нежно погладил по головке Дениса, который крепко спал слегка посапывая.
— Что такое счастье? Что мы понимаем под этим словом? — спросил он, глядя на подруг и, как будто отвечая, продолжил. — Потерял десятку-это горе. А кто ее нашел — это счастье. Простоял час в очереди за колбасой, а тебе её не хватило это горе, а кому её удалось взять, да еще без очереди… Достал красивые импортные туфли по большому блату вот это счастье. А еще если твои туфли увидит вредная соседка, и начнет завидовать черной завистью… О! Вот это счастье. Она же может от завести и сдохнуть. Нет, мои дорогие девочки, — глядя на них, тяжело вздохнув, произнес он. — Счастье- это тогда, когда человек здоров. Остальное все это настоящая ерунда.
Сказав это, он медленно, сильно хромая пошел в спальню. Когда Наталья вошла в комнату, муж уже спал.
Женщин мучили вопросы, что случилось с Сашкой? Почему он не писал родителям? И почему Яков явился таким усталым и ничего, не рассказав, пошел спать?
Таким усталым Наталья никогда не видела Якова. Увидев его на пороге квартиры, ей показалось, что муж разгрузил в одиночку не один вагон с цементом.
Не известно, сколько бы проспал Фельдман, если бы не Денис и Левушка, которые его разбудили.
Увидев, что стрелки часов показывают 11–30, он не хотя поднялся и пошел в ванную. Сев за стол завтракать, хозяин квартиры почти шепотом произнес:
— Сашка слепой.
— Что? Быть такого не может! — испугано, схватившись за голову, произнесла Наталья.
— Тем не менее, это так.
— Нет!!! Нет!!! Это быть не может!!! — голос у Натальи дрожал, и слезы стали медленно катиться по ее пухлому лицу.
— Толком я не знаю, что произошло. Сашка не рассказывает. Знаю только одно, что он попал в плен. Его пытали. Видимо били, так как у него очень сильные приступы головной боли. Потом парень пытался бежать. Поймали. Чтобы никуда не убежал, выкололи глаза. Куда может убежать слепец? Нашли его солдаты. В госпитале он не сказал кто он и откуда. Сказал одно, что родители его несколько лет назад погибли в автокатастрофе, и у него никого нет. Два месяца Сашка пролежал в госпитале, пока медсестра случайно не услышала, как он сам, с собой разговаривая, просил у родителей прощения, за то, что им в детстве доставил много горя. Медсестра оказалась девушкой ушлой и смогла войти к парню в доверие. Сашка ей признался, что не хочет причинять больше горя родителям:
— Поплачут, и со временем все станет на свои места. Это куда лучше, чем всю жизнь видеть перед своими глазами беспомощного сына- калеку.
Узнав его настоящую фамилию, медсестра позвонила своим родственникам в Москву, и они через горсправку узнали номер телефона Цеховских. Фельдман поднялся из-за стола и, открыв дверцу буфета, взял пачку сигарет. Яков очень редко курил, в основном, когда нервничал или переживал. Выкурив одну сигарету, он достал вторую. Но, сделав несколько затяжек, нервно смял ее в пепельнице.
— Ты сегодня к ним поедешь? — спросила Наталья мужа.
Взглянув пустым взглядом на жену, и пропустив мимо ушей ее вопрос, он подошел к окну и, открыв форточку, продолжил:
— Сашка всю дорогу в самолете молчал. Но самое страшное случилось потом. Эдик Татьяне не сказал, что сын слепой. Когда мы втроем вошли в квартиру и мать увидела сына, — Яков замолчал. Он нервно стал то закрывать, то открывать форточку, как будто она могла изменить ход дальнейших событий. — Татьяна закричала так, как будто в квартиру внесли гроб, в котором лежал покойник.
— Сыночек!!! Миленький мой!!! Мальчик мой!!! — кричала она, рвя на себе волосы. — Золотой, мой мальчик, что они с тобой сделали? — она повисла на сыне, что тот, не удержавшись на ногах, упал вместе с матерью, стукнувшись головой об угол стола.
Сашка истошно закричал от боли. Он рассек себе бровь, и кровь потекла по его лицу. Нам с большим трудом удалось оттащить мать от сына.
— Прекрати орать! Лучше бы я умер!
Услышав, слова сына Эдик, как тигр подпрыгнул к Татьяне и, схватив её за горло, дико заорал:
— Еще раз услышу твои вопли. Задушу!
— Это ты, ты во всем этом виноват! — вырвавшись из рук мужа, не прекращала кричать Татьяна. — Верни мне моего Сашеньку! Где мой ребенок?! Кого ты мне привез?!
— Не плачь, мама. Не нужно так убиваться. Я вас долго не заставлю смотреть на меня.
Татьяна еще долго кричала и билась в истерике, пока ей не ввели успокоительное. Эдуард не знает, как ему поступить в данной ситуации и что дальше делать, как жить.
— Я очень боюсь за сына. Я не могу его потерять, — проговорил хирург, обхватив друга за плечи.
Эдуард Цеховский по совету Фельдмана взял полагающиеся ему два отпуска, чтобы быть рядом с Александром.
Почти, что каждый день после работы Яков заезжал к Цеховским.
Александра страшно мучили головные боли, приступы происходили(случались) по несколько раз в неделю, особенно в вечернее время. Он практически не выходил из своей комнаты, лежал на кровати и курил одну сигарету за другой. Сын не разрешал своим родителям, чтобы они включали телевизор. Приказал не впускать в квартиру знакомых ему девушек, да и своим прежним друзьям парень был не рад. Единственно кому был рад Александр — так это Якову и соседу по подъезду Кольке.
