едят вместе – хоть и за разными столами – так почему бы и нет? Тем более что еда – Снейп готов спорить – стянута со школьной кухни.
Зато после завтрака Ремус перехватывает Блэка – и к ним немедленно подтягивается Поттер – и что?то спрашивает требовательным шепотом. И Снейп шестым, седьмым, восьмым чувствами понимает – это о нем.
Того, что шепчет оборотень, не разобрать, но Поттер отвечает, не понижая голоса:
— Ничего.
И протест в голосе Люпина звучит громче прежнего:
— Ребята, это жестоко!
И Блэк подводит итог, примиряюще и тоже вполне различимо:
— Да он все равно ничего не поймет.
Новый день тащится, точно удав по раскаленному полуденным зноем асфальту.
Вчерашний вечер был потерян. Но выходные, благодаря замеченным накануне письменным принадлежностям, Снейп надеется спасти – и “стеклянная стена” тут окажется очень кстати.
Взять пергаменты и перо ему не мешают. А вот воспользоваться ими…
Сосредоточиться нет совершенно никакой возможности! Подумать только, тренировка не отвлекала – ага, потому что была не интересна! – а эти… Эти, что ли, интересны?!
И ведь ничем сверхъестественным ЭТИ не заняты.
Пятнадцатилетние охламоны… играют! И игры?то какие?то дурацкие: “Кто где живет и зачем он мне нужен?” Еще и с переходом на личности…
- …Взрызвер!
— Африка. Незаменим, чтобы отвлекать завхоза!
— Он одноразового действия.
— Кто, завхоз?
— Взрызвер, балда! Тебе понадобится целое стадо!
— Летаплащ!
— Новая Гвинея. Я бы натравил его на сами–знаете–кого: от него мокрого места не осталось бы!
— А точно, ребята, это надо разжевать. Кто?нибудь знает, почему об этом никто еще не задумывался?
— Может, он за пределами Новой Гвинеи не выживает?
— А вывозил его кто?нибудь за эти пределы?
— На свою голову…
— Может, он в неволе не содержится?
— Ладно, к этому мы еще вернемся. Дальше!
— Оборотень!
— В Хогвартсе! А в настоящий момент – в Воющей Хижине. Я бы его использовал как наглядное пособие на Защите!
— Сириус Блэк!
— Лондон, Гриммо, двенадцать. Если бы у меня был Сириус Блэк… я бы… – Поттер, такой бойкий, вдруг спотыкается.
А Снейп ждет ехидных выпадов в свой адрес… А их нет. И ловит себя на том, что тоже придумывает ответы. Например, зачем бы ему был нужен Сириус Блэк…
— Я бы вызвал тебя на дуэль, Блэк! – выпаливает он, рассчитывая хотя бы на привычное: “Заткнись, Нюниус!”
…Стена.
Вместо хоть какой?то реакции Поттер пристально разглядывает приятеля и сообщает ему:
— Сиу, а ведь тебя могли отправить в Слизерин.
— Я бы сразу ушел, – не задумываясь, парирует Блэк.
И оба ржут.
А потом Сириус и Джеймс уходят за продовольствием. И Снейп долго сидит, просто сидит, невидяще уставясь в спину Люпина. А тот что?то высматривает на улице, прильнув к щели, как будто не понимает, что провоцирует пленника. И Снейп говорит себе: это – шанс. Не выпросить – вытрясти из Люпина разрешение уйти. И неважно, воспользуется он им потом или нет – главное… Снейп бесшумно, как ему кажется, приближается со спины и уже готов броситься, когда Люпин вдруг спрашивает:
— Ты знаешь, почему я не играю в квиддич?
— Потому что даже гриффиндорцы не берут в команду оборотней!
Ох! Не надо бы, наверное, так с Люпином – он единственный тут не смотрит на него волком…
— Ну, в общем, так оно и есть, – соглашается Люпин. – Северус… (“Чтоо?!”) похоже, ты так и не понял, что значит быть оборотнем.
— Выть на полную луну и кусать того, с кем встретишься на узенькой дорожке.
— Я не могу быть в команде с людьми, потому что я сильнее и быстрее вас. И чутье у меня намного острее.
— У Поттера – тоже чутье.
— Да, но у него оно человеческое, а у меня – нет. Это было бы нечестно.
“А втроем на одного – честно?”
— К чему ты это?
— У тебя нет шансов против меня. Ни в полнолуние, ни сейчас. – И все так же, не оборачиваясь, Ремус Люпин добавляет: – Но почему шансы обязательно должны быть – против?
“Что?”
— Все равно ты один меня не удержишь! – с вызовом бросает Снейп в эту непонятную спину.
Вот теперь Люпин поворачивается.
— Я даже и не подумаю. Ты слово дал.
— Под давлением!
Ремус только смеется.
— Маггловское слово – не Нерушимый Обет. Ничего со мной не случится.
— Ты так думаешь? Попробуй.
Еще чего – пробовать! Снейп и так знает, что ничего не произойдет – но что чувствовать он себя будет погано.
Но – почему?
Они сделали его свидетелем своих шалостей – нет, не шалостей – своей жизни… Зачем??
Говорят, чтобы понять, иногда полезно сменить точку зрения. Центробежный взгляд – на центростремительный. Привалившись спиной к стене – почти плечом к плечу с Люпином – Снейп смотрит в комнату.
Такие хоромы отгрохать ради оборотня! Одна кровать чего стоит… Стоп! Именно что одна кровать. Кровать – и четыре стены. А больше?то и нет ничего.
Да и кровать не столько роскошная, сколько массивная, дубовая, не перевернуть, не сломать, разве что поцарапать. И ни лампы, ни книжки, ни письменные и чайные приборы не были запланированы и не появились здесь сами по себе. Комната ориентировалась на потребности волка – не человека. В ней было все для оборотня – и ничего для гриффиндорца–пятикурсника Ремуса Люпина.
Оборотень. Люпин. Ремус… Вот ведь имечко – нарочно не придумаешь!
Снейп никогда прежде не слышал о том, чтобы оборотни жили среди обычных людей, учились в школе, рассчитывая, надо полагать, на аттестат а потом – на приличную работу… Да кто его возьмет – даже с отличным аттестатом?! Он что – не понимает этого? Снейпу очень хочется спросить – но на сей раз здравый смысл побеждает. Тем более что отличного аттестата оборотню не видать – достаточно посмотреть на него на зельеварении…
А интересно, кто еще догадался об истинной природе гриффиндорца, кроме самого Снейпа и соседей Люпина по спальне? В Рэйвенкло, например, тоже не дураки учатся… Жаль, что директор раз и навсегда запретил касаться этой темы.
Досадливо оттолкнувшись от стены, Снейп бредет по периметру спальни. Внимание останавливают
