замерзла? Пойдем в дом. Сейчас тебе нужно побыть одной. И подумать.
* * *
Снег падал на литые перила балкона ее комнаты. Гермиона сидела, укутавшись в плащ, и смотрела на них.
«Снег такой свободный. Свободна ли я? Теперь?
Власть…
Нужна ли?..
Нужна. И она, и всё остальное. Это мой мир, мой дом. Здесь я счастлива…»
Она встала, возвратилась в комнату. Тут было хорошо и тепло. Но сейчас ей нужно было нечто иное. Совсем другое тепло.
Девушка отбросила плащ в сторону и скрылась в ванной комнате.
Через полчаса, одетая в легкий пеньюар, она вышла в коридор. И вскоре была у нужной двери.
Откинув назад распущенные волосы, Гермиона постучала. Потом еще раз.
Дверь отрылась. Одетый в темно–зеленую шелковую пижаму Люциус Малфой холодно посмотрел на нее.
— Да? — с показной учтивостью спросил он.
— Ты… Позволишь войти? — растерялась Гермиона.
— Не думаю, что это хорошая мысль.
— Но…
— Да? — вопросительно повторил старший Малфой.
— П… почему?
— У меня выходной.
— Что?!
— Кадмина, а ты не думала отдохнуть?
— Собственно…
— Сама отдохнуть? — уточнил он.
— Что?то случилось?
— Нет.
— Может быть, ты всё же… Пустишь меня?
Она почувствовала себя полной идиоткой.
— Кажется, я уже отвечал на этот вопрос.
— А…
— Что?то еще?
— Нет.
— Спокойной ночи, Кадмина.
Дверь закрылась. На глаза Гермионы навернулись слезы ярости и обиды. Она развернулась и побежала в комнату, с силой захлопнула дверь.
«Черт, ИДИОТКА! — Молодая женщина бросилась на кровать, зарываясь в одеяло. — Что же это?! Какого дьявола он так со мной обращается?! Проклятье… Я… Да я…»
Она разрыдалась, уткнувшись в покрывало, и не услышала, как с пустой картины над постелью раздается задумчивое бормотание.
Гермиона чувствовала себя полным ничтожеством, и оттого становилось еще хуже.
Да что же это?!
Всю ночь она не могла уснуть. Ворочалась, ползала по кровати, выходила на балкон, опять возвращалась… Мысли свистящим водоворотом путались в голове.
«Слишком много для ребенка.
Хотя, какой я уже ребенок?!»
И она опять тихо плакала. Чувствовала себя совершенно одинокой… Чужой среди своих. Одной во всем мире.
— С вами всё в порядке, госпожа?
От свистящего голоса Алиры девушка подскочила и поспешила зарыться в подушки.
— Да.
— Я могу помочь вам.
— Чем, Алира?
— Хотя бы просто выслушаю.
— Не нужно.
— Вы уверены?
— Извини. Мне лучше побыть одной.
— Хорошо, госпожа. Приятных снов.
Когда змея скрылась, Гермиона снова залилась безнадежными слезами.
* * *
Девушка проснулась от осторожных прикосновений к своему лицу. Она поморщилась и открыла глаза.
На краю кровати сидела Беллатриса и задумчиво поправляла волосы дочери.
— У тебя красные глаза, Кадмина.
Гермиона промолчала.
— Знаешь, главное в жизни — уметь понимать, чего хочешь, — задумчиво продолжала Белла. — Как говорят магглы: опасайся своих желаний — они могут исполниться. Если даже магглы понимают это… Il n'y a plus moyen de reculer[47]. Просто для себя нужно всегда четко осознавать чего жаждешь. Il est malvenu a se plaindre[48].
Гермиона отвела взгляд.
— Хочешь поговорить откровенно? — спросила Белла. — А я попробую помочь тебе.
— Давай, — она так и не подняла глаз, вглядываясь в снежные горки на открытом балконе.
— Ты любишь Люциуса Малфоя?
Гермиона вздрогнула и невольно посмотрела на свою мать. Женщина невозмутимо глядела ей в глаза. Гермиона отвела взгляд.
— Нет.
— Ты уважаешь его?
— Я… относительно… Да.
— Ты хочешь его?
По телу Гермионы пробежала дрожь, и она вновь уставилась за окно.
— Cadmine?
— Да, — глубоко вздохнув, ответила юная гриффиндорка, невольно поворачиваясь к матери. — Да, хочу.
— Ты собираешься быть с ним всю жизнь?
— Нет, конечно! — Гермиона села.
— Он должен стать твоим другом? Самым близким?
— Нет…
— Тогда скажи мне, Кадмина Беллатриса, дочь Темного Лорда и наследница Салазара Слизерина, почему ты лежишь в своей постели и плачешь?! Пойди и возьми то, что тебе нужно! Quoi qu'il en ait[49].
— Я…
— Не желаешь так? — Беллатриса приподняла левую бровь.
— Да не то чтобы… Просто…
— Всегда умей формулировать свои желания. Хотя бы для себя.
Она вынула палочку и коснулась лица Гермионы. По коже пробежался холодок.
— Пусть все твои переживания не будут видны окружающим. Помнишь, чему я учила тебя? Власть. У тебя есть власть — пользуйся ею. Понятия о чести и достоинстве — очень размытые, они всегда покрыты туманом. Люциус не столь уязвим и щепетилен, как тебе могло показаться. Tu lui donnez les qualites qu'il n'a
