почти кричала. — Побежишь рассказывать Гарри? Или, может, МакГонагалл?! Посадишь меня в Азкабан, а?! За любовь и ненависть, за отчаяние, нет?! Или ты попробуешь меня спасти праведными речами?! Не нужно! Я не жалею, слышишь, и я хочу, чтобы ОН ЗНАЛ! Почему ты смеешься, химерова кладка[56], почему ты смеешься?!
Гермиона ничего не могла с собой поделать. Не могла остановиться, хотя и сжала зубами губы чуть ли не до крови. Джинни выглядела растерянно.
— Это истерика, да? — зло спросила она. — Не думай, что я шучу. Я стала Пожирательницей Смерти!
— Да, Джинни, я вижу, — превозмогая хохот, выдавила Гермиона. — Вижу и понимаю, Джинни… Я тоже.
Глава VIII: Вирджиния и Салазар
— Что «тоже»? — не поняла Джинни.
Гермиона не сразу перестала хохотать и всё еще не могла сдержать улыбку. В припадке веселья она повалилась в кресло и теперь полусидела, с трудом переводя дыхание.
— Что «тоже», Гермиона? — тихо спросила Джинни, и с нее как будто слетели и раздражение, и решительность, и истеричное высокомерие.
Гермиона улыбалась теперь только уголками рта и пристально смотрела в глаза девушки, не говоря ни слова.
— Ты не понимаешь… — начала опять Джинни.
— Это ты не понимаешь. — Гермиона уверенным движением подняла руку, расстегнула и скинула назад мантию, освобождая от темной складчатой ткани свое плечо — Черная Метка ярко выделялась на незагорелой, бледной коже. Джинни застыла, впившись взглядом в обугленные очертания змеи. В ее глазах медленно и отчетливо начинал плескаться ужас.
— Как… Как ты могла?! — осипшим голосом спросила девушка, делая шаг назад.
— Что?! — опять расхохоталась Гермиона. — Это ТЫ мне говоришь?!
— Я… Я просто… Хотела наказать Гарри.
— Идеальное решение.
— Да! — с вызовом бросила Джинни, снова на миг распаляясь. — Что для него может быть хуже?!
Тут крыть было нечем.
— Но ты… Как могла ты?! Гермиона, ты! Почему? И… Когда?
— Давно, Джинни, еще летом.
— И Лика тут ни при чем?
— Лика?
— Профессор Вэйс.
— Ну, конечно! — внезапно прозрела Гермиона, всплеснув руками. — Мерлин, я идиотка! Тупая, как горный тролль! — она невольно сорвалась с места и сделала несколько шагов по комнате. — Профессор Вэйс же говорила, что занимается вербовкой сторонников!
— Говорила? Тебе?! Она знала?!
— Думаю, что знала с самого начала. Точно знала с декабря. Я… сделала кое?что.
— Не понимаю, — Джинни устало опустилась на широкий подоконник. — Как ты смогла? И… почему?
— Как? К Темному Лорду меня привела Нарцисса.
— Нарцисса? — прищурилась и вновь напряглась Джинни. — Не жена ли…
— Да, Нарцисса Малфой, — кивнула Гермиона и посмотрела прямо в глаза девушки. — Она моя тётя.
— ЧТО?!
— Что слышала.
Повисла тяжелая пауза.
— Но… Подожди! — Джинни неистово замотала головой, пытаясь вернуть свой мир в нормальное состояние. — Что за бред?! Каким образом она твоя тётя?!
— Сестра моей матери.
— Погоди… — в глазах младшей Уизли мелькнула какая?то догадка. — Сириус говорил… Но твои родители…
— Приемные.
— Сестра Нарциссы Малфой — это Андромеда, мать Тонкс?! Но почему, как ты попала?..
— Беллатриса.
— Что?
— Беллатриса. Беллатриса Лестрейндж. Мою мать зовут Беллатриса Лестрейндж, Джинни. Когда ее заключили в Азкабан, Нарцисса отдала меня в семью магглов. Мне было два года.
— Бред, — тихо сказала Джинни. — Этого. Не может. Быть, — раздельно проговорила она и попятилась. — Беллатриса Лестрейндж?! — с усилием повторила девушка. — Т–т-твоя…
Она захлебнулась воздухом и впилась пальцами в оголенные плечи так, что на них проступили красные пятна.
— Нет, — упрямо повторила Джинни. — Этого быть не может. — Она на секунду зажмурилась, а потом впилась взглядом в левое плечо своей подруги. — Гермиона! Какой ужас… Мерлин… Твоя мать — Беллатриса Лестрейндж?! — она снова попятилась, бросив быстрый взгляд на плотно закрытую дверь, и подхватила со стула шейный платок, которым машинально обмотала левую руку. — Как… Когда ты узнала?
Казалось, одна только Черная Метка не давала Джинни расхохотаться в ответ на заявление своей подруги. Да и та была не слишком твердым доказательством этой ужасной правды.
— Когда?
— Летом, — весело ответила Гермиона, наблюдая за ее беспорядочными маневрами.
— Но… почему?!
— Mon Papa захотел меня увидеть.
— Но ведь Родольфус Лестрейндж в Азкабане!
— Да, — кивнула Гермиона. Ей было ужасно весело.
— Ты можешь объяснить нормально? — устало спросила Джинни. — Я не понимаю.
— Ты не поверишь, — хихикнула Гермиона.
— Теперь? Теперь я поверю даже в то, что ты наследница Слизерина, и именно ты, а не я, открыла Тайную Комнату!
Гермиона усмехнулась.
— Наследница Слизерина? — тихо спросила она. Говорить внезапно стало трудно. Она впервые раскрывала эту тайну своими устами. — Да, — кивнула девушка, — наследница, Джинни. Именно так. Дочь Волдеморта.
* * *
— Ты надо мной издеваешься! Ты хочешь… Что?то выведать у меня!
— Да, а Черную Метку я поставила себе сама!
— А хоть бы и так! — вскинулась младшая Уизли, и белый платок соскользнул с ее руки на пол. — Могла незаметно наколдовать, чтобы выспросить у меня…
— Ты льстишь моей сдержанности и реакции, — перебила Гермиона. — Что выспросить? Я, поверь, знаю больше тебя.
— Ты не можешь быть дочерью Темного Лорда!
— Почему?
— Потому что. У него нет детей.
— Это ты в «Истории Хогвартса» прочитала? — ехидно спросила Гермиона.
