обратиться в Палату лордов и опротестовать первый и второй пункты обвинения. Но лорды большинством голосов (4:1) отказали обвиняемому.
Заявив, что такое преступление, как сговор с целью нанесения ущерба нравственности, может быть осуждено по уголовному законодательству, лорд Симондз заявил: 'У меня нет сомнений в том, что у суда хватит воли исполнить свою обязанность – охранить не только безопасность и порядок, но и нравственное здоровье общества'.
А вот лорд Рейд заявил, что закону неизвестно такое преступление, как 'сговор с целью развращения общественной нравственности', хотя суд мог наказать Шоу за оскорбление общественных приличий. Заявляя о своем особом мнении, лорд Рейд отметил: 'Я не считаю, что закон или прокурор могут объявлять непристойной публикацию вполне безобидную, если она вызывает у читателя похотливые мыли или в ней сообщаются имя и адрес проститутки…
Наше законодательство, особенно уголовное, всегда должно было очень точно сообщать гражданину, какое поведение считается преступным, а какое нет… Если судья и присяжные употребили в приговоре термины 'разврат' и 'порча', имея в виду, что кто-то кого-то 'сбил с пути истинного', значит, они взяли на себя функции цензоров, а не слуг закона…' Несмотря на особое мнение лорда Рейда, прецедент был создан: суд решил, что было совершено преступление с целью нанесения ущерба общественной нравственности. В деле против Клейтона и Хелси, владельца книжного магазина в Сохо и его помощника, два офицера полиции в штатском купили пакет порнографических фотографий, и судья выписал ордер на обыск, часть товара в магазине конфисковали. Ответчики были обвинены по нескольким статьям: во-первых, в торговле непристойными фотографиями, что запрещалось 'Актом', и, во-вторых, в преступном сговоре с целью оскорбления общественной нравственности, их осудили и приговорили к 15 месяцам тюремного заключения, хотя адвокат утверждал, что никакого преступления совершено не было: офицеры полиции, купившие фотографии, были сотрудниками специального отдела Скотланд-Ярда, и через их руки прошло такое количество непристойных материалов, что 'испортить их нравственность' было никак невозможно.
Апелляционный суд под председательством лорда Паркера оставил в силе приговор в той его части, которая касалась преступного сговора. 'Если присяжные не могут быть точно уверены в непристойности фотографий, то есть если это зависит от впечатлительности человека, их рассматривающего, неправомочно позволять самим присяжным решать вопрос о степени их пристойности, даже в том случае, когда они повлияли на офицера полиции, – по его утверждению'.
Несмотря на решение Апелляционного суда, полиция всегда могла получить ордер на обыск магазина и арест непристойной продукции, совершив 'контрольную закупку', после чего выдвинуть обвинение в преступном сговоре.
Глава 4
Самым известным и удачливым издателем современной англоязычной порнографической литературы является сорокатрехлетний парижанин Морис Жиродиа, хозяин 'Олимпия Пресс', издательства, находящегося в красивом особняке на левом берегу Сены. Там же расположены ресторан и ночной клуб. 'Мое дело – развращать и портить', – открыто заявляет он. И 'дело' это безусловно прибыльное, продукция Жиродиа 'портит' ежегодно около 600 тысяч человек. Морис Жиродиа – наполовину француз, наполовину англичанин, во время второй мировой войны он принял фамилию матери-француженки. Его отец, Джек Кехейн, был бизнесменом из Манчестера, он переехал в Париж и в 1931 году основал 'Обелиск Пресс', собираясь издавать книги английских авторов, например запрещенных на родине 'Мальчика' Джеймса Хенли и 'Бени Коттера' Уоллеса Смита. Некоторые произведения не могли увидеть свет в Англии из-за опасения быть осужденными за непристойность. Джек Кехейн выпустил 'Успех одиночества' Рэдклиффа Холла, первым издал 'Тропик Рака' Генри Миллера и 'Черную книгу' Лоуренса Даррела, 'Мою жизнь и любовные приключения' Фрэнка Харриса.
Отец Мориса написал весьма смелый роман 'Нарцисс', который опубликовал под псевдонимом Сесиль Барр. Он умер в 1939 году.
Морис Жиродиа решил пойти по стопам отца, но первый его опыт провалился. В 1953 году он основал 'Олимпию Пресс', собираясь поправить финансовое положение и, по его собственным словам, 'посмотреть, чего я могу добиться голыми руками, в отчаянной попытке разрушить цензуру как институт общественной морали, как традицию, как способ правления'. Жиродиа добился выдающегося успеха, хотя обошелся он ему дорого.
Почти сорок изданий были запрещены во Франции, в основном в результате официальных протестов Англии. Жиродиа часто штрафовали на крупные суммы и даже приговаривали к шестимесячному заключению в тюрьму. 'Французы в последние годы слишком увлеклись цензурой, – заявляет издатель. – С этим надо что-то делать'. Забавнее всего то, что Мориса Жиродиа нисколько не увлекают собственные эротические издания. 'Единственное, от чего я получаю удовольствие, – это юридическое разбирательство', – признается он.
Как и отец, с самого начала своей деятельности Морис Жиродиа издавал то, что сам называл 'хорошими книгами, поставленными вне закона англо-американской цензурой'. Впрочем, не брезгует он явной порнографией. 'Олимпия Пресс' познакомила англоязычных читателей с Сэмюэлем Беккетом ('Уотт', 'Моллой'), Жаном Жене ('Наша леди цветов', 'Дневник вора'), Владимиром Набоковым ('Лолита'), Уильямом Берроузом ('Голый завтрак') и Дж. П. Данливи ('Бодрячок'). Чисто порнографическими были книги 'Кто тронул Паулу?', 'Белые ляжки', 'Плоть в коляске', 'История О', 'Царство плетки' и 'Сексуальная жизнь Робинзона Крузо', их авторы, естественно, выступали под псевдонимами. Переиздал Жиродиа и такую 'классику' порнографии, как 'Содом' графа Рочестера и 'Под горой' Обри Бердслея, а также гомосексуальный роман 'Телени', приписываемый Оскару Уайльду. Кроме книг он издает 'Олимпию', журнал, который смело можно назвать порнографическим, запрещен и во Франции, и в Италии (хотя выходит он на английском языке). У итальянцев вызвали возражения репродукции старинных открыток с голыми дивами. 'Олимпия' свободно импортируется в Англию и США, поскольку уже третий его номер выглядел намного пристойнее первых двух.
Жиродиа издает порнографические романы карманного формата тиражом каждый в 5000 экземпляров, образующие серию 'Спутник путешественника', любая книга стоит 3,75 франка. Он очень тщательно выбирает псевдонимы для авторов, например Полин Реаж, Гарриет Даймлер, Акбар дель Пьомбо. ('Сами они придумают что-нибудь вроде Дж. Уолтер Томпсон', – говорит он.) Жиродиа считает, что лучший оптовый рынок – Франция, следом идут Венесуэла, Италия, Греция, Мексика и Скандинавия. Многие романы у букинистов продаются намного дороже первоначальной стоимости.
Полное собрание изданий 'Олимпии Пресс' недавно было продано за 5000 долларов. 'Может ли быть лучшее доказательство того, что свобода бесценна?' – спрашивает Морис, но с подобным умозаключением вряд ли многие согласятся.
М. Жиродиа убежден, что отношение многих людей к сексу и сексуальным утехам по-прежнему определяется тем, что он называет 'нашим садомазохистским душевным устройством', то есть такими 'негативными и болезненными вещами', как страх, ответственность, долг и неизбежность. Жиродиа объявляет себя сторонником эротизма, заявляя: 'Непристойность и порнография – безобразные фантомы, которые исчезнут на рассвете, как только мы реабилитируем секс и эротизм. Мы должны воспринимать любовь и страсть как дополняющие друг друга составляющие, а не как нечто взаимоисключающее'. Необходимо осознать, что желание – источник всего позитивного, и прекратить сопротивляться природным инстинктам и действиям, доставляющим человеку удовольствие, даже если придется пережить душевные потрясения.
Больше всего я хочу – каким бы парадоксальным это ни казалось, – чтобы моя издательская деятельность помогла уничтожить некоторые табу и очистить атмосферу в обществе'.
Глава 5
