— Они уехали в Элленсберг. Говорили что-то о больной тете Анри. Но они мне мало рассказывали… — Она умолкла, обратив молящие глаза на лорда Уайза. — О, Джефри, простите меня. Я не хотела участвовать в обмане, но Роза взяла с меня клятву, что я никому не скажу, и я подумала… — Ее голос замер, прелестная головка опустилась, словно Шэрон осознала свою вину.
Разъяренный этой явной ложью, Милти бросился в бой.
— Черт побери, Джефри, она намекает… Я клянусь тебе, Роза никогда не поступит так! Слышишь, Джефри? Не Роза! Ни в жизнь! Роза никогда не поступит так!
Джефри вдруг почувствовал себя круглым идиотом. Он ничего не знает о собственной жене и ее делах, и это, как ни крути, очень печальное положение для мужа. Не сказав больше ни слова Шэрон, он повернулся и вышел.
— Идем, Милти. Скачем в Элленсберг. Они опередили нас на добрый час.
Оба всадника сломя голову понеслись по английской провинции.
— Надеюсь, мы успеем вовремя, — выкрикнул Джефри, когда они скакали ноздря в ноздрю через деревню Норт-Бенд, распугивая гусей, цыплят, детей и поднимая пыль.
У Милти душа ушла в пятки. Значит, его друг думает точно так же… то есть что больная тетя просто предлог. Хоть бы Роза поняла, что они едут не по северной оживленной дороге в Беллингем, пока еще не будет слишком поздно. Он заскрежетал зубами и пришпорил своего ретивого коня.
Глава тринадцатая
Роза, не знакомая с окрестностями Лондона, находилась в блаженном неведении относительно того, куда катилась коляска, на самом деле уносящая ее все дальше от Беллингема — предполагаемого места назначения. Она наслаждалась быстрой скачкой и ветром, обдувающим ее лицо. Какой чудесной оказалась эта прогулка за пределами города! Чистый бодрящий воздух напоминал ей о том, что в душе она осталась деревенской девчонкой. Наслаждаясь в последнее время городской жизнью, она все же чувствовала себя счастливее среди обширных лугов с буйно разросшимися полевыми цветами, чем в ухоженных розариях с садовыми скульптурами.
Вырвавшись из плотного потока экипажей, заполнивших улицы Лондона, Анри не тратил времени на вежливую беседу, уделив все внимание наемной упряжке. Он был рад, что дама не жаловалась на скорость, с которой он гнал лошадей, ибо у него осталось одно желание: поскорее покончить с этим делом, получить остаток платы, которая теперь казалась ему мизерной, и сбежать на безопасный континент. Он с нарастающей неловкостью думал о том, что придется сделать с этой ни в чем не повинной леди… и все больше сомневался в честности Сьюэлла.
Примерно после двух часов путешествия Роза заправила выбившийся локон под шляпку и повернулась к Анри.
— У вас сегодня нет настроения вести беседу, месье Анри? Ваши мысли интереснее моей компании? — пошутила она.
— Нет, нет! — поспешил уверить ее Анри. — Просто я забочусь о вашей безопасности. Для меня это новые лошади… — Он улыбнулся ей. — И поскольку они также дамы, боюсь, требуют пристального внимания.
Роза вдруг почувствовала усталость и легкую скуку, и ее немного укачало, поскольку легкая коляска непрерывно подскакивала на ухабах. Она уже хотела попросить Анри замедлить бешеную гонку, когда он сам осадил лошадей и свернул с большой дороги.
— Так, где же мы, месье Бонэр? Я уже сыта по горло этой утомительной скачкой. Если бы я знала, что наша цель так далека, а дорога так ухабиста, я бы предложила поехать верхом, — пожаловалась Роза.
— Ах, леди Уайз! Это было бы невозможно, поскольку я не умею ездить верхом на этих упрямых животных, — доверительно сказал Анри и успокоил ее улыбкой. Прежде чем Роза успела возразить, он остановил упряжку перед маленькой гостиницей, которая, по мнению Розы, видала лучшие дни. Анри закрепил поводья и собрался спрыгнуть на землю.
— Неужели это она? — Роза недоверчиво огляделась. — Это та сказочная гостиница, которую вы так расхваливали?
Ей показалось, что крыша ходит ходуном, угрожая свалиться на голову любому, кому вздумается войти в это заведение. Холодок дурного предчувствия пробежал по ее позвоночнику. Она вдруг осознала, что находится очень далеко от дома с мужчиной, о котором почти ничего не знает.
— Да, именно она. Вы удивлены?
Роза быстро взглянула на него. Господи, что она делает здесь, когда на самом деле ей хочется только одного: сидеть дома с любящим, заботливым мужем?
— Анри, я хочу немедленно вернуться в Лондон.
— О нет, дорогая, — проворковал красивый француз. Он обошел коляску и протянул ей руки, чтобы помочь спуститься. — Для этого мы забрались слишком далеко.
Роза не потянулась к нему. На самом деле она еле сдержалась, чтобы не отшатнуться как можно дальше от его приглашающих рук. Вдруг он ей совсем перестал нравиться, и особенно перестала нравиться вольность его обращения с ней.
— Я плохо себя чувствую. Меня растрясло, — язвительно сказала она. — Где же Беллингем? Мне казалось, что он расположен на берегу, а я не вижу здесь реки. Что же вы задумали, Анри?
К ее удивлению, Анри улыбнулся ей, нимало не смутившись. Его улыбка была веселой, очаровательной. Облокотившись о высокий борт коляски, он покачал головой.
— Уверяю, вы ведете себя как испуганный крольчонок. Ну же! Признайтесь: вы сейчас удивляетесь, почему этот странный француз завез вас в такое Богом забытое место? Вы думаете, что я, Анри Бонэр, собираюсь соблазнить вас? Не так ли? Ничего подобного! Просто здесь прекрасно кормят. Французская кухня. Не то, что ваша пресная английская. Вот и все.
Глядя в его знакомое улыбающееся лицо, Роза смущенно покраснела. Этот молодой человек не казался больше опасным, в его синих глазах мелькали озорные искорки, а ветер ерошил черные локоны. В конце концов, она же его знает. Разве не с ним провела она непомерно много времени в последние недели? И разве он не вел себя по-джентльменски?
— Прошу прощения, Анри, — извинилась Роза, чувствуя себя очень глупо. — Просто игра воображения и своевольных инстинктов. Я уверена, что, как только тошнота немного пройдет, мне захочется есть. И… — Она позволила ему помочь ей сойти с коляски и подвести к двери гостиницы. — Я не думаю, что вы способны на что-то дурное по отношению ко мне.
— Ах, вероятно, следует прислушиваться к инстинктам, — он печально улыбнулся, открывая дверь и пропуская ее.
Роза вошла в темную, с низким потолком пивную и тут же остановилась, ошеломленная резким запахом мышей, гниющего дерева, прокисшего эля и экскрементов. Она сморщила нос и хотела поспешно выйти, но Анри сильно толкнул ее в спину. Роза упала лицом вниз на шаткий стол и осталась лежать, пытаясь понять, что случилось. Вдруг она осознала угрожающую ей опасность, и внутри у нее все сжалось.
Роза выпрямилась, бросив на пол шляпку и приглаживая волосы, чтобы успокоиться. Сердце билось так громко, что казалось, оно грохочет в ее ушах. Сделав глубокий вдох, она быстро оглядела мрачную, сырую комнату, отыскивая путь к побегу.
— Но почему, Анри? Что вы надеетесь приобрести от этого мерзкого поступка?
— Что я могу сказать? — пожал он плечами, как будто говорил о чем-то от него не зависящем.
Роза не приняла такой ответ.
— Анри, пожалуйста, обдумайте свое поведение. Мы могли бы уехать прямо сейчас, и это было бы самое разумное.
— Ах, дорогая, боюсь, что это невозможно, хотя я бы хотел…
— Если вы сами ничего не можете изменить, значит, кто-то другой стоит за вами. Кто приказал вам так поступить со мной? Кто, Анри? — настойчиво спросила она. Необходимо узнать, кто так сильно
