Она не могла думать, когда его губы пощипывали ее шею.
— Почему ты боишься, что меня кто-нибудь здесь увидит?
«Потому что они узнают, что ты смертный». Она не могла этого сказать и сочинила на ходу:
— Здесь находятся члены жюри реалити-шоу, а они не должны видеть конкурсантов раньше времени. Иначе будет скандал.
— Дело только в этом? — Он изучил ее внимательным взглядом.
— Да. Я просто хочу, чтобы о тебе никто не знал. По крайней мере пока.
Ее обдало волной жара, растекавшейся от висков вниз по шее, согревая сердце и распаляя лоно. Подпирая двери, Дарси обмякла. Господи, он даже не прикасался к ней, а она уже вся пылает. Как ему это удалось? Еще никогда в жизни не хотелось ей мужчину с такой силой.
Адам отступил и выключил фонарик. В темноте она не могла видеть его лица, но знала, что он смотрит на нее. Чувствовала огонь его взгляда.
— Идем.
Дарси выглянула за дверь. В коридоре никого не было, но из кабинета Слая доносились крики. Корки устроила ему взбучку.
— Сюда. — Дарси велела Адаму следовать за ней.
Быстрым шагом они двинулись к запасному выходу.
Дарси толкнула тяжелую дверь.
Адам на выходе остановился.
— Когда я снова тебя увижу?
— Через две недели. Пожалуйста, обещай, что сюда ты больше не придешь.
— Хорошо. — Хмурясь, он вынул из внутреннего кармана куртки маленькую записную книжку и ручку. Что-то быстро написал. — Я хочу, чтобы ты мне позвонила, если что-нибудь понадобится. Или заехала ко мне.
Она взяла протянутый листок. Там он оставил свой адрес и номер телефона.
— Спасибо за экскурсию.
Он легко пробежал кончиками пальцев по ее щеке и очертил контур губ, потом выскользнул за дверь в темноту. Ворвавшийся в коридор холодный ночной ветер вмиг похитил тепло его прикосновений. Дарси вздохнула и отпустила дверь, чтобы она закрылась. Две недели обещали растянуться в вечность.
Дома Остину пришлось принять холодный душ, чтобы заставить себя сосредоточиться на работе. В трусах «Спанч Боб», подаренных ему на Рождество младшей сестренкой, он прошел на кухню. События последних дней заставили его задуматься. Почему Дарси жила среди бессмертных? Из своих исследований он выяснил, что в Сан-Диего проживали ее родители и две младших сестры. Сохранялись ли у нее с родными какие-либо связи, или она навсегда отрезана от них? Почему вампиры держали ее у себя? Не потому ли, что девушка слишком много знала? Угрожали ли ее семье, чтобы принудить Дарси к послушанию?
Скорее всего — да, иначе она наверняка попыталась бы сбежать. Из репортажей Дарси он знал, что она решительная и изобретательная. Очевидно, вампиры применили к ней какой-то способ воздействия.
Что, черт побери, произошло с ней четыре года назад? У Остина имелся полицейский отчет, но из его содержания трудно было сделать окончательные выводы. В канун Дня Всех Святых Дарси отправилась в клуб вампиров в Гринвич-Виллидж, чтобы сделать репортаж о детях, игравших в вампиров. Потом каким-то образом оказалась в переулке за клубом. Лужа крови и окровавленный нож указывали, что потерпевшая — Дарси. Полиция подозревала, что она погибла, но что стряслось в переулке в действительности, никто толком не знал.
За день до этого Остин разыскал ее старого оператора Джека Купера. Тот влачил жалкое существование, проживая в однокомнатной квартире полуподвального этажа с алюминиевой фольгой, приклеенной к маленьким окнам. С первого взгляда было видно, что Джек так и не оправился после той ночи. Возможно, разгадкой ко всему могла послужить шапка из алюминиевой фольги на его голове. Или его утверждение о том, что за ним охотятся вампиры, кровожадные существа, способные контролировать разум, и хотят похитить его, как похитили Дарси. Было печально, что ему не верили, считая его сумасшедшим, в то время как он говорил правду о кровососах, о контроле над разумом и об исчезновении Дарси. Вампиры действительно похитили ее и не хотели отпускать.
Остин достал из холодильника банку пива. Что сделать, чтобы она ему доверилась? Сегодня он пытался убедить ее поверить ему, но когда это не помогло, внедрился в ее мысли в надежде узнать, какие тайны она скрывает.
То, что он увидел там, ошеломило его. Никаких важных секретов. Все мысли Дарси крутились вокруг одной: как сильно она его желала. Остину потребовалась вся сила воли, чтобы не завалить ее тут же на пол.
Заниматься любовью на полу в гардеробной? Это значило бы уподобиться неразборчивому Дону Орландо. Остин усмехнулся и, поставив пиво на столик, взял свой рабочий блокнот, в котором уже начал составлять список вампиров. Он добавил туда имя Дона Орландо.
Затем вставил в видеомагнитофон одну из пленок Дарси. Он уже прокрутил их все. Некоторые даже по два-три раза. Он смотрел ее репортажи каждый вечер вместо спортивных передач и постоянно мечтал о ней. Будь это похоть в чистом виде, он думал бы о ее роскошном теле, но он беспокоился о ней. Неужели влюбился?
Остин плюхнулся на диван. Нет, вряд ли это любовь. К физическому влечению примешивалось желание больше узнать о ней. Его интриговала загадочность ее странного образа жизни, и он искал ответы. Еще его тревожила ее безопасность. А как же иначе? Он вырос, защищая младших сестер. Это было для него привычно. Естественно.
Стащив с подлокотника дивана куртку, Остин пошарил во внутреннем кармане. Вынул оттуда маленькую записную книжку и полистал записи, сделанные в кабинете Дарси. Она обратилась в фирму «Жизнь за ставнями» для установки алюминиевых жалюзи в пентхаусе. Следовательно, им с Гарреттом предстояло жить там среди вампиров. Будет разумно прихватить с собой в чемодане несколько деревянных кольев.
Еще он записал имя поставщика продуктов питания, нанятого Дарси. Нужно будет внедрить туда Алису или Эмму, чтобы приходили в пентхаус в дневное время и забирали информацию у них с Гарреттом для передачи Шону.
У него имелся номер дома на Рейли-плейс. Надо обязательно сходить туда днем, чтобы установить скрытые камеры и «жучки» для прослушивания. Остин вынул из кармана куртки компьютерный диск. Пока Дарси не пришла, он умудрился переписать с ее старого допотопного компьютера сведения о сотрудниках «ЦВТ». Диск он тоже добавил к списку вампиров на столе.
Вытянувшись, Остин взглянул на экран. Дарси начинала репортаж. Этот был один из его любимых. Взяв пульт дистанционного управления, он включил звук.
«Я нахожусь в Южном Бронксе на открытии Нового парка. — Дарси улыбнулась в камеру и пошла по тропинке. — Это парк не для детей, не для баскетболистов, не для роллеров и даже не для шахматистов. Это парк для собак».
Оператор перевел камеру на женщину в отдалении, прогуливавшую лохматого белого пуделя, и показал ее крупным планом. Затем снова вернулся к Дарси.
«Как можно видеть, парк поделен на секции в зависимости от размера вашего… а-ах! — Дальше метра полтора она прыгала, размахивая руками, чтобы не упасть. Затем, когда после некоторых усилий восстановила равновесие, взглянула на свои туфли и, сморщив нос, криво улыбнулась в камеру. — Очевидно, эта секция предназначена для чрезвычайно крупных собак».
Остин хмыкнул. Что бы ни случалось во время ее репортажей, она всегда умело обыгрывала случившееся. Она была смелой, забавной, умной и очень красивой. Ничто не могло принудить ее отступить.
Но что-то, очевидно, все же заставило. Остин непроизвольно сжал пульт. Нечто непредвиденное вырвало ее из этой солнечной, счастливой жизни и сделало пленницей в мире темных, демонических существ. И теперь мучило ее. Он видел печаль в ее глазах. Напряжение, с каким она сжимала руки. Страх,
