Он пожал плечами.
— Тогда я понял, что вовсе не так всемогущ, как думал. Я не мог общаться с дедом из-за большого расстояния. Ходил в новую школу, в старшие классы, и не хотел, чтобы на меня смотрели как на придурка. Мои сестры злились на меня, потому что из-за переезда потерял и всех своих друзей и подруг. И я… я сдался. Я хотел, чтобы все были мной довольны, и попытался стать нормальным. Хотел, чтобы отец мной гордился. Я играл в футбол и занимался плаванием, был членом спортивных команд школы. Идеальный студент на протяжении всей учебы в старших классах и колледже.
Дарси вздохнула. Она слишком хорошо знала, что значит жить, когда не можешь быть собой, все время таиться.
— А что стало с твоим дедом?
— Я учился в колледже, когда он позвонил и попросил приехать к нему. — Остин на короткий миг закрыл глаза. Его губы вытянулись в тонкую нить, а лицо приняло болезненное выражение. — Я едва узнал его. Его здоровье резко ухудшилось. Я не догадывался, как сильно ему меня не хватало. Он умолял меня не отказываться от моего настоящего «я», найти применение моим способностям и использовать их во имя добра. Он сказал, чтобы я никогда не стыдился своего дара, потому что Господь не зря сделал меня таким, и что мой долг — выяснить, в чем мое назначение.
— Он был хороший человек, — прошептала Дарси. Его философия напоминала ей философию Мэгги, хотя она сомневалась, что когда-либо поймет, что хорошего в существовании вампира.
Остин вздохнул.
— У меня было такое чувство, будто я предал его. И себя. Когда он умирал, я пообещал ему, что сделаю все, о чем он просит. Я поступил на службу в ЦРУ и развил свои способности, чтобы бороться со злом.
— Вроде меня? — спросила Дарси сухо.
Он взглянул на нее с раздражением.
— Не оскорбляй женщину, которую я люблю.
Улыбнувшись, она положила голову ему на плечо. Теперь Дарси понимала, почему Остин стремился использовать свои силы, защищая невинных и борясь со злом. И не могла рассчитывать, что он откажется от этого. Слишком редким и бесценным, был его дар, чтобы им пренебрегать.
Она погладила его по мускулистой груди и животу.
— Ты замечательный мужчина.
Он с улыбкой повернулся на бок.
— А у тебя, бьюсь об заклад, была Барби с пляжа Малибу.
Дарси рассмеялась.
— И пляжный домик тоже.
— Всеамериканская любимица. — Он водил рукой вверх-вниз по ее спине. — Расскажи, что с тобой случилось.
Ее улыбка исчезла.
— Мне бы не хотелось.
— Я хочу знать.
— Я умерла. И баста.
— Ты была телерепортером. Я видел пленки. Забавная и умная. — Он убрал с ее лица волосы. — Я пытался понять, что случилось. Ездил на встречу с твоим старым оператором Джеком.
У Дарси перехватило горло.
— Как он?
— Плохо. Что-то напугало его до смерти. Он считает, что тебя похитили кровососущие инопланетяне.
Дарси поморщилась.
— Бедный Джек.
— Расскажи, что случилось. Это произошло четыре года назад в канун Дня Всех Святых.
— Я снимала сюжет о детях, притворявшихся вампирами. — Дарси взглянула на него с сомнением. — Ты действительно хочешь это услышать?
— Да, расскажи.
Дав волю воспоминаниям, которые все это время держала под замком, Дарси поежилась.
— Мы отправились в некий клуб в Гринвич-Виллидже, неподалеку от Вашингтон-сквер, Назывался он «Клыки фортуны». Джек взял с собой свою старую видеокамеру. Мы собирались взять интервью у нескольких ребятишек и уехать.
Дарси на короткий миг закрыла глаза.
— К нашему столику подошла парочка из Нью-Йоркского университета. Драко и Тейлор. У Драко были зубные имплантаты, похожие на клыки. А Тейлор, милая такая девушка, хотела главным образом привлечь к себе внимание. Попозировав перед камерой, они ушли. Потом я заметила двух странного вида мужчин и подошла к их столу.
— Кто это был? — спросил Остин.
— Грегори в обычном для себя смокинге. Второй — шотландец в красно-зеленом килте.
Остин окаменел.
— По описанию он похож на вампира, который похитил Шанну, когда я охранял ее. Высокий, с рыжими волосами, собранными в хвост. И речь у него что-то среднее между говором Шрека и Билли Коннолли[20]?
Дарси грустно улыбнулась.
— Да. Это Коннор. — Его акцент показался ей поначалу довольно привлекательным. — Я приняла их за офицеров полиции. Они сказали, что пришли, прослышав, что в этом клубе происходят дурные вещи. Я решила, что они имели в виду наркотики. — Дарси вздохнула. — Я сказала им, что тут происходят обычные детские игры. Коннор ответил, Что им нет нужды забавляться. И что я ни за что, не догадаюсь, сколько ему лет на самом деле.
Остин нахмурился.
— Похоже, он играл с тобой.
— Я подумала, что они шутят, особенно когда Коннор признался, что он настоящий вампир.
Остин сел.
— Он признался тебе в этом?
— Они постоянно перекидывались шутками. Я не верила ни единому их слову, и они это знали, Я даже спросила Коннора, не лохнесское ли чудовище превратило его в вампира. Но он сказал, чтобы я не насмешничала над его дорогим Несси. Мы смеялись и здорово веселились, пока я не попросила Джека снять их на камеру. Тут они начали нервничать.
— У Джека была не цифровая камера?
— Нет. Я вдруг ощутила в голове ледяной холод, и голос сказал, чтобы я их не снимала. Этот же голос велел мне и Джеку уходить. Следующее, что мне запомнилось, — Грегори и Коннор уже не сидели за нашим столиком. Они стояли у стойки бара, пили что-то красное, похожее на кровь. Я ужасно растерялась. Мне стало противно. Я схватила сумочку и направилась к ближайшему выходу.
— Тому, что вел в переулок? — прошептал Остин.
Дарси закрыла лицо руками, но жуткие воспоминания уже заполонили ее намять.
— Это было слишком ужасно.
Остин обнял се.
— Больше не будет, если расскажешь мне.
Она опустила руки.
— Я попытаюсь.
Глава 22
