просьба друга оказалась не в нагрузку, а очень даже кстати.
– Ну вот, все улажено, – доложил Никита. – Раз Вадим согласился, все, что можно, он сделает. Он обещал звонить через день.
– Отлично, – обрадовался Сиур и посмотрел на часы.
Где же Влад и Людмилочка? Должны приехать с минуты на минуту…
Глава 14
Сергей проснулся от шума на кухне. Опять Алена гремит посудой, назло ему, чтобы разбудить!
Только во сне он может чувствовать себя спокойно, разговаривать с кем-то невидимым и мудрым. Может, это сама Царица Змей беседует с ним? Ее речи такие певучие, воскрешающие в душе что-то давно забытое…
Шум на кухне вызвал мимолетную досаду, тут же сменившуюся дремотой. Сон снова овладел им, отделив от всего, что происходило в его квартире. Потом, когда он окончательно проснется, Сергей ничего не сможет вспомнить. Единственным его спасением станет визит соседки. Той самой «сплетницы», всюду сующей свой нос, которую он ненавидел.
Колесо Судьбы вращается, и повороты его непредсказуемы…
Манфреду пришлось закутаться в плащ. Никто не должен знать, куда он идет этой ночью. Мрачный дворец Альбицци встретил его сонной тишиной. Окна были темны, кроме одного – того, за которым ждала Антония. Желание увидеть ее, прижать к своему сердцу заставило Манфреда забыть об осторожности.
– Тебе удалось? – спросил он между поцелуями.
Ключи от запертой комнаты хранились у сеньора Маттео. Старик доверил часть ключей домоправительнице, но была еще одна связка, которую он не снимал с золотого браслета на руке. На случай внезапной смерти он специально распорядился, чтобы его похоронили вместе с ключами. Такие причуды Луиджи списывал на старческое слабоумие.
Антония обещала попытаться снять цепь. За время болезни ее супруг сильно исхудал, и браслет можно было стянуть, не расстегивая замка. Только следовало дождаться, чтобы Маттео крепко уснул. Манфред увеличил больному дозу снотворного. Старик не проснулся бы в эту ночь, даже если бы у его уха раздался гром.
– Вот, возьми! – Антония протянула возлюбленному связку ключей.
– Нужно торопиться. До рассвета не так уж много времени.
Манфред взял свечу, веревку и направился в заброшенный коридор. Затхлый воздух щекотал горло.
«На этот раз никаких сквозняков…» – подумал молодой врач, приглядываясь к заветной двери.
Ему не сразу удалось отыскать подходящий ключ. Заржавелый замок поддался, как будто его недавно смазывали. Манфред повернул ключ, и дверь нехотя отворилась…
Ученик Луиджи с трепетом переступил порог. Кромешная тьма окутала его. Он зажег свечу, и ее желтый язычок осветил стены с потемневшими шпалерами, на которых лукавые амуры летали между пышных цветов, трубили в трубы из морских раковин и нацеливали свои отравленные любовью стрелы. Кроме пары огромных древних сундуков в комнате ничего больше не было. Окна отсутствовали, мебель тоже. На полу пыль казалась притоптанной…
Манфред поднял свечу выше и осмотрелся. Ничего необычного, а тем более ужасного, в помещении не оказалось. Почему же сеньор Маттео так волновался, почему прятал ключи? Жадность? Но здесь ничего ценного нет! Какое-то старье, паутина… Впрочем, в сундуках может быть золото. Манфред приоткрыл крышку одного из них – оттуда пахнуло плесенью, на дне валялись стоптанные бархатные башмаки да пара пустых склянок из-под лекарств…
На втором сундуке стоял небольшой ковчежец[29], окованный почерневшим металлом. Желтые блики свечи выхватывали остатки узора, фигурные заклепки в виде цветков розы.
– Интересно! – Манфред потрогал крышку ковчежца. – Кажется, не заперто…
Однако и тут молодого человека поджидало разочарование: ларец оказался еще более пустым, чем сундук. В нем вообще ничего не было, кроме какой-то странной пыли. Пыль повисла в воздухе, подобно черному порошку, который становился все гуще и гуще, пока не поглотил весь свет. Свеча горела, ее язычок был виден, но все вокруг погрузилось в темноту. Манфред вдохнул чуть глубже, пытаясь определить, что за порошок повис в воздухе, но не ощутил ни запаха, ни вкуса. Порошок медленно рассеивался, пока не исчез так же внезапно, как и появился.
Молодой человек переставил ковчежец на пол и попытался открыть крышку сундука. Не тут-то было! Крышка не поддавалась. Этот сундук, в отличие от первого, оказался закрыт на замок.
Один из ключей со связки сеньора Маттео подошел. Тяжелая крышка с трудом поднялась, и взору Манфреда предстало неожиданное зрелище: вместо дна у сундука оказалась дверца-люк, окованная железом, с большим ржавым кольцом в виде свернувшейся змеи. Не раздумывая, он дернул кольцо… и люк открылся. Вниз, в подземелье, вели истертые крутые ступени. По-видимому, лестницей пользовались многие поколения людей…
– Нужно спуститься и посмотреть, что скрывается за всем этим!
Манфред принял решение без колебаний. Мысль об Антонии придала ему храбрости.
Он зашагал вниз, в темноту, пахнущую землей и сырым камнем. Путь казался ужасно долгим. Наконец, Манфред очутился в просторной подземной зале, которую мог осматривать частями, насколько хватало пламени свечи, уже наполовину сгоревшей.
В нос ударила отвратительная вонь. У стены стоял стол из темного мрамора, на котором валялось нечто, похожее на козлиную шкуру, высушенные сердца животных, угли и остатки костей. Среди всей этой гадости внимание Манфреда привлек медный чан довольно больших размеров, накрытый крышкой. Нагнувшись, он приоткрыл чан, боясь верить своим догадкам…
– Господи! – молодой врач отпрянул в ужасе. К горлу подступила тошнота.
В чане, наполненном крепким раствором соли, плавали изуродованные останки грудных младенцев, множество человеческих глазных яблок, отрезанные губы и еще что-то, столь же жуткого вида. Рядом на сложенной из камня печи стояло несколько тиглей[30], металлических сосудов разных размеров, ступок, реторт[31] и прочих приспособлений алхимиков. Такими же пользовались они с Луиджи.
Первый шок быстро прошел, и Манфредом овладело любопытство. Он подошел поближе и начал рассматривать все подряд.
В расставленных тут и там склянках хранились порошки и снадобья, которых Манфред не знал. Были здесь летучие жидкости, ароматический воск, жгучие соединения, сложные порошки, которые они с Луиджи покупали, так как изготовить подобное в условиях их лаборатории не представлялось возможным. Кому все это принадлежит? Ясно, что не сеньору Альбицци. Он не разбирался в таких вещах. Слишком примитивный и грубый ум, – как говорил о нем Луиджи.
Манфред увидел больше, чем рассчитывал. Следовало возвращаться обратно. Теперь он знает тайну заброшенного коридора и таинственной двери и сможет вернуться сюда в любое подходящее время. Антония, наверное, волнуется, ожидая его. Нужно торопиться. Молодой человек в последний раз обвел взглядом подземелье: свеча почти догорела, и воск капал, обжигая пальцы. Он поспешно поднялся наверх, привел комнату в прежний вид и закрыл за собой дверь.
В саду брезжил рассвет. Манфред, поспешно прощаясь с Антонией, обещал рассказать ей все подробно в следующий раз. Она не спорила. Служанка уже разжигала в кухне большой очаг, и сеньор Маттео вот-вот должен был проснуться, а ей еще нужно успеть вернуть на место браслет с ключами…
