Луиджи выслушал Манфреда, недовольно хмурясь. Рассказ о подземной лаборатории ему не понравился. Хотелось сказать ученику, чтобы тот забыл о страшном подземелье, но врач отдавал себе отчет: влюбленный не станет слушать голос разума.
– Ты хочешь знать, кому может принадлежать лаборатория? Из всех, кто мне известен, только Кристофор мог бы быть ее хозяином. У него мы с тобой покупаем вещества, необходимые для опытов, связанных с получением «философского камня». Но в таком случае…
– Что? Не томи, Луиджи!
– Тебе следует быть невероятно осторожным, мой юный друг. За подобные тайны можно заплатить жизнью! Раз они так тщательно охраняются, этому есть причины, поверь мне.
– Я верю тебе, но…
– Манфред! – учитель взял молодого человека за плечи, сочувственно глядя ему в глаза. – Я успел привязаться к тебе. Кроме того, ты умен, у тебя все получается в десять раз быстрее и лучше. Мне хотелось бы наслаждаться твоим обществом, а не оплакивать тебя…
– Я хочу поговорить с Кристофором.
Луиджи понимающе покачал головой. Так он и думал, юность безрассудна, а если она еще и влюблена…
– Что ж, ты можешь на меня рассчитывать. Во всем. Иначе что это за дружба? Думаю, Кристофор будет даже рад встретиться с тобой: в прошлый раз он расспрашивал о тебе. Видишь ли, Манфред, у тебя есть чутье и умение делать парадоксальные выводы. Ты очень близко подобрался к тайне «эликсира вечной молодости», как это называет Кристофор и его единомышленники.
– А я думал, Кристофор – ученый-одиночка…
– Ты ошибаешься, Манфред. За Кристофором стоят влиятельные и тайные силы, одержимые в своем стремлении заполучить власть над миром и душами людей. Эти фанатики готовы любой ценой добиться своего. Они согласились воспользоваться помощью Черного Духа, самого могущественного среди демонов тьмы, продать ему себя в обмен на знания, недоступные простым смертным. Эти алхимики, астрологи и маги, как они себя величают, не понимают того, что плата может оказаться непомерной, а последствия подобной сделки – неотвратимыми. Их ожидает вечное проклятие…
– Но, Луиджи, ты сам учил меня, что «вечное проклятие», «преисподняя» и прочее – всего-навсего опасные заблуждения!
– Заблуждения – да. Но опасные, Манфред! Ты не забыл? Опасные! Эти «искатели истины» наносят вред другим и сами творят свой ад и своих «демонов». Как потом избавиться от подобного? Вот вопрос, на который пока не придумано ответа. Берегись, мой мальчик! Черный Дух потребует страшную плату за все, что вы от него получите.
– «Вы»? Почему ты говоришь «вы»? Ведь я…
– Потому что вижу в твоих глазах азартный блеск игрока, способного поставить на кон все, что тебе дорого.
– Ты же сам любишь риск…
– Нельзя рисковать только двумя вещами – своей внутренней сутью и доверием другого существа. Заруби себе это на носу, Манфред! Иначе я буду считать свою миссию учителя не выполненной…
Кристофор встретил Манфреда с распростертыми объятиями. Он был, на удивление, любезен, покладист и источал елей, в то время как глазки его под кустистыми рыжими бровями беспокойно бегали. Молодой врач вел себя так, как научил его Луиджи, – хвалился своими достижениями в алхимических опытах, связанных с получением «эликсира бессмертия», так, чтобы возбудить интерес собеседника и в то же время не проговориться. Нетерпение Кристофора было неудержимым, и он быстро поддался на уловку Манфреда. На самом деле алхимик был чрезвычайно доволен собой, думая, что как раз молодой помощник знаменитого Луиджи угодил в тщательно замаскированный Кристофором капкан.
Разговор закончился к обоюдной радости сторон тем, что Манфред получил приглашение посетить тайную лабораторию, в которой происходили невиданные чудеса.
– Ты увидишь, как обычный свинец на твоих глазах превращается в чистое золото! И многое другое, о чем я не стану пока говорить тебе, – довольно потирал маленькие ручки Кристофор. – То, что ты увидишь, не только мой секрет, поэтому по дороге тебе завяжут глаза. Не пытайся узнать, куда тебя везут. Ты обещаешь?
Манфред кивнул головой. Придется принимать условия Кристофора, иначе…
Путешествие в святая святых «Общества Розы», как назвал их про себя Манфред, действительно было обставлено с необычайными предосторожностями. Он заметил у Кристофора на руке перстень из неизвестного металла, с почерневшим изображением розы, точно таким же, как на заклепках ларца, из которого повалил черный порошок. Роза – символ молчания. Значит, Кристофору и его друзьям было что скрывать…
Трясясь в крытой повозке без окон, Манфред с завязанными глазами пытался определить по стуку колес, где они проезжают. Сначала почва была мягкой и поросшей травой, потом ее сменила вымощенная камнем мостовая, потом повозка пересекла обширную площадь…
«Похоже, мы в центре города», – догадался ученик Луиджи.
Но затем гладкие плиты вновь сменила простая, изрытая колдобинами дорога. Подобная смена одного на другое длилась бесконечно. Молодой человек задремал и сбился со счета, сколько они едут и где. Повозка остановилась на вымощенной плитами площадке, что указывало либо на центр города, либо на большое богатое имение.
Не развязывая глаз, Манфреда повели внутрь здания – шаги идущих гулко отдавались в пустоте коридоров и переходов. Приходилось то подниматься вверх по лестницам, то спускаться вниз. После очередного спуска молодому человеку, наконец, позволили снять повязку…
Безмерное удивление едва не выдало его. Благо, в подземелье было темно. Он оказался в той самой таинственной лаборатории, которую посетил накануне без согласия хозяев. Стараясь не подавать виду, что ему знакомо это помещение, он с деланным интересом осматривался, демонстрируя восхищение и зависть.
«Так это палаццо Альбицци! – отметил он, беспокоясь об Антонии. – Как она? Спит или бодрствует? Чувствует ли, что я здесь, близко, совсем рядом?»
В подземелье, кроме них с Кристофором, находились еще двое мужчин. Один был по-настоящему страшен: элегантен и бледен, с невыразительным лицом и светлыми водянистыми глазами. Второй – курчавый, черный, с кошачьими усами – был менее неприятен. Если первый хранил надменное молчание, то второй говорил. Именно он, определил Манфред, будет вести «тайный вечер».
Неплохое местечко они себе выбрали! Кому взбредет в голову искать их во дворце сеньора Маттео, известного своим гнусным и бешеным характером?! Однако каким образом им удалось заручиться согласием старика? Луиджи был прав, утверждая, что сеньор Альбицци соблазнился «эликсиром вечной молодости». Он стар, болен и немощен, тогда как его неукротимый дух жаждет творить зло, подчинять других, наслаждаться властью и богатством. Может ли он смириться с нынешним положением дел, когда его чуть ли не кормят из ложечки и он, привыкший повелевать, вынужден слушать каких-то докторишек? В иное время он изрубил бы их в мелкую сечку! А молодая красавица жена, к которой не притронешься, потому что старческих сил не хватает даже на хороший поцелуй, не говоря уже об остальном! Она служит живым укором ему, в прошлом весьма усердному в любви кавалеру…
Старикана поймали на приманку «эликсира», но давать обещанное не торопятся. Скорее всего, выполнять договор никто всерьез не собирается. Вот почему Маттео так возбужден! Вот почему периоды облегчения сменяются возвращением болезни, припадками и неудержимой злостью.
«Как же! Дождется он!» – рассмеялся про себя Манфред.
Самые трудные загадки оказываются простыми, как ядро ореха. Теперь ясно, что за «призраки» появляются ночами и бродят по нежилому крылу дворца. Но почему Кристофор так быстро согласился привести его сюда, в подземелье? Манфред ожидал, что для начала ему устроят проверку…
– Каждый, кто присутствует при опытах, должен принести клятву! – тихо и торжественно провозгласил господин с кошачьими усами.
– Какую?
– Поклянись, что никому, никогда, нигде и ни при каких обстоятельствах не откроешь того, что увидишь
