За дверью успокоились.
Но все равно затягивать это дело не следует.
Ревизор подошел к висящему в наручниках Начальнику службы безопасности, или кто он там есть, и, уже не играя шум, уже по-настоящему хлопнул его ладонью по щеке.
— Давай, очухивайся. Давай.
Он хлестал по щекам, пока телохранитель не открыл глаза. Он открыл глаза и ошалело уставился на Ревизора. Он смотрел на Ревизора, но видел себя. Без зеркала видел! Он стоял перед ним, и одновременно он сам был пристегнут к стене, хотя пристегнут должен был быть пленник. Что за чертовщина?
— Ну что, живой? Тогда давай поговорим.
Тритон все вспомнил, все понял и яростно рванулся навстречу врагу. Без толку рванулся, наручники отбросили его назад.
— У меня есть вопросы. Будешь говорить?
Тритон в ответ только выматерился. Страшно выматерился. Но Ревизор не обратил на это внимание. Ему было некогда обращать внимание на такие пустяки.
— Скажи — «да».
— Что?!
— Просто — «да». Скажи просто — «да»! «Да», «да», «да»…
— Да пошел ты…
Это «да» было не то «да». Было совсем другое «да».
— Кончай ломаться! Говори!
Тритон попытался пнуть обидчика, но тот легко увернулся.
— Ты сам напросился!
Ревизор ударил упорствующего телохранителя под ребра. Ударил очень расчетливо, очень больно. Тот охнул, приподнял ноги.
— Скажи — «да».
Занес для удара кулак.
— Да!
— Так-то лучше. Повтори.
— Да!!
— Теперь без злобы, спокойней.
— Да!
— Еще.
— Да.
— Еще…
Так, теперь понятно. Надо убрать мягкость и добавить чуть-чуть хрипоты.
— Еще разок.
— Да!
— Да, — как эхо повторил Ревизор. Немножко не так.
— Да.
Не так.
— Да. Да. Да.
Теперь было похоже.
— Теперь скажи — «понял».
— Понял.
— Теперь «Закрой. Я скоро приду». Ну!
— Ты все равно отсюда не уйдешь, гнида!..
— Я просил не это. Я просил — закрой, я скоро приду!
Серия коротких, болезненных ударов.
— А-а! Закрой… убью, падла, ой… я скоро… козел, приду, — протараторил телохранитель.
— Теперь медленней.
— Закрой… Я скоро приду…
— Еще медленней.
— Закрой… Я скоро приду…
Закрой… Я скоро…
Закрой…
И с этим понятно.
— Теперь рассказывай, где мы находимся.
— В загородном доме. В подвале.
— Что за дверью?
— Коридор.
— Где выход?
— Справа, по коридору. Там лестница наверх.
— А что наверху?..
Путь был более-менее понятен. Можно было уходить. И надо было уходить, пока охрана за дверью не забеспокоилась. Но очень хотелось задать еще несколько вопросов. Не относящихся к теме спасения.
— Теперь быстро и без запинки: кто ты такой и что знаешь о заговоре?
На этот вопрос Тритон отвечать был не согласен.
— Ну! Я жду! Кто ты?
— Начальник службы безопасности.
— Ага, а я представитель фирмы «Питер Шрайдер…» Кто ты?!
— Начальник…
Ревизор пнул в выставленное колено.
— Кто ты и что ты знаешь о заговоре? Последний раз! Что ты знаешь о заговоре?
Телохранитель с ненавистью и страхом смотрел на своего мучителя, как совсем недавно тот смотрел на него. Но молчал, все равно молчал.
— Не хочешь? Зря не хочешь!
Ревизор наклонился и поднял плоскогубцы.
— Узнаешь?
Тритон отвернулся.
— Это плоскогубцы. Они предназначены для перекусывания металлической проволоки или перекусывания пальцев. Это, кажется, твое изобретение?
Телохранитель изменился в лице.
— Ладно, все, я вспомнил! Я скажу! Только не надо…
Но Ревизор уже не слушал просьб, он с силой вытянул из сжатого кулака мизинец, сунул его в плоскогубцы и сжал ручки.
Тритон взвыл. Взвыл точно так же, как Сорокин и как Ревизор. Его голос было невозможно отличить от их голосов. Потому что, когда откусывают пальцы, все кричат одинаково.
— Я скажу, скажу, все скажу…
Он рассказал все, хотя лишился только мизинца. Сорокин держался дольше, гораздо дольше. А этот оказался трус, хоть и убийца. Оказался слаб в коленках. Он рассказал все, что мог, и даже то, чего не мог, о чем только слышал или догадывался.
То, что он рассказал, для Ревизора не было откровением. Все это он знал. Но не знал деталей и не знал фамилий, которые знал Тритон.
— Хватит, ты начал повторяться.
— Но это не все, я знаю еще много интересного. Я могу рассказать много интересного следствию…
— Какому следствию?
— Уголовному. Ведь должно быть следствие. И должен быть суд.
— Ах, ну да, будет. Обязательно будет. Можешь быть спокоен…
