– Невероятно! – Демид привскочил на месте. – Это просто невероятно! Сотни лет люди искали эту книгу, совершали мистические обряды, чтобы божества были благосклонны и позволили им прочитать ее. А теперь – несколько дней, несколько звонков – и все готово!
– Теперь эта книга – лишь обрывок обгоревшего шелка. Она хранится в запасниках Национального Музея в Сиэтле, и содержимое ее занесено в компьютерную память. Так что ты можешь узнать ее содержимое, и никакие духи тебе в том не помешают.
– И что же там?
– Там все, что нам нужно. Все, что мы хотели знать.
– Я знаю это и без тебя. Не стоило тратить такие огромные деньги, чтобы…
– Тебе жалко денег, Демид? – Китаец удивленно покачал головой. – Это не похоже на тебя. Я оплачу эти расходы.
– Послушай, Ван, давай не будем терять время на мелочные разборки. Ты что, собираешься облазить все горы Алтая, заглядывая в каждую мало-мальски стоящую дыру? Я уже битый час пытаюсь выудить из тебя что-нибудь стоящее. Что сообщил тебе Роберт Цзяо?
– Вот. – Ван открыл чемоданчик и достал длинный лист бумаги. Черные значки выстроились на нем вертикальными столбцами. – Это пришло по факсу. Хочешь прочитать?
– Читай сам. – Демид изумленно уставился на листок. – Это что за чертовщина такая? Это даже на иероглифы не похоже! Рисунки детские какие-то! Твой приятель Цзяо что, китайского не знает?
– Это древнекитайская письменность. Этот документ написан за сотни лет до нашей эры, но понять его не так уж сложно. Вот смотри, графема 'чжень' – она обозначает 'человек' и изображает стоящую фигурку. Вот знак 'ши' – 'воин'. Он не слишком отличается от теперешнего…
– Перестань терять время, Ван! Читай быстрее!
Ван нацепил на нос очки и, водя пальцем по бумаге, монотонно забубнил:
– Хватит. – Демид встал и положил руку на бумагу. Пока хватит. Мифология, конечно интересная, но меня интересует только цифра. Три тысячи ли – сколько это будет километров?
– Две тысячи триста четыре километра, – сказал Ван, подсчитав столбиком на бумажке. – Приблизительно, конечно.
– Что такое Гора Девятого неба?
– Я думаю, что имеется в виду гора, достигающая самых высоких небесных сфер. Может быть, это Чомолунгма?
– Джомолунгма? Я тоже так думаю. Но почему Алтай?
– Я не собираюсь искать ответ на этот вопрос, – сказал Ван, – я просто воспринимаю это как данность. У тебя еще будет время обдумать это – если останешься в живых.
– Ну хорошо, хорошо! – нетерпеливо сказал Демид и вынул из дипломата подробную геодезическую карту. – Давай циркуль, Ван. Конечно, не самое удачное решение – лезть в начале зимы в Алтайские горы. Будем уповать на везение.
ГЛАВА 23.
– Вот мы и на месте, – сказал Демид.
Это были первые его слова за сегодняшний день. Первые слова с тех пор, как они вышли из расщелины, заметенной снегом, в которой им пришлось спать этой ночью – вернее, пытаться заснуть, потому что буран резвился над горами – то разгонялся до скорости самолета и скидывал глыбы с вершин, то ломал вековые деревья, как прошлогодний хворост, то вздымал в воздух тонны снега и обрушивал их на лагерь закоченевших до костей путников, засыпая их костерок, и без того совсем не дающий тепла.
К утру ураган неожиданно стих. Демид поднялся и молча стал одевать лыжи, хотя тучи еще не развеялись и свет едва пробивался сквозь свинцовую завесу неба. Старик Ван выглядел так, словно целиком превратился в ледяную глыбу. Бородка его покрылась прозрачной коростой, усы торчали неподвижными сосульками. Демид уже решил, что его придется поливать горячей водой из чайника, чтобы разморозить, но китаец зашевелился, заморгал и, шатаясь, встал на ноги. Сил разговаривать у них не было. Дема молча показал Вану плоскую бутылку со спиртом. Китаец помотал головой, борясь задубевшими пальцами с застежками лыжных креплений. Демид пожал плечами и сделал два аккуратных глотка из горлышка.
Наверное, нужно было позавтракать, но Демид спешил. Он знал – только движение может спасти их после такой ночи. Разогреть, разогнать кровь по обмороженным конечностям. Старик тоже знал это. Поэтому он взвалил на спину рюкзак, уменьшивший свой объем в два раза за последние пять дней, и побрел за Защитником.
Пять дней назад они в последний раз ночевали в человеческом жилище, в зимовье старого охотника Кайши. Кайша был так же стар, как Ван, походил на него своим желтым скуластым лицом и невыразительными узкими глазами. Он принял нежданных гостей без удивления, только покачал головой, когда они ввалились в дверь – обмороженные, едва живые, похожие на медведей-шатунов в своих косматых полярных комбинезонах.
– Однако, не время сейчас по горам идти, – сказал он, когда Ван и Демид переоделись, согрели у огня ноги и сели за стол. – Шибко плохой время, однако. Бурхан злой нынче. Зачем идешь?
– Вот. – Демид достал измятую фотографию из-за пазухи и ткнул почерневшим пальцем в темное пятно на скале. – Сюда идем.
– Плохой место. – Кайша сворачивал козью ножку. Руки его дрожали и махра бурыми крошками сыпалась на стол. – Шибко плохой. Не ходи, дурак. Сдохнешь там.
– Ты знаешь это место?
– Все его знают. 'Шайтанов глаз'. Умный человек туда не ходит. Дурак ходит. И мрет. Пять человек мерло прошлый лето. Дурак-ки… – Охотник выпустил клуб горького дыма. – А зимой? Не знаю, чтоб кто ходил. Зимой там и зверь не бывает.
– И все-таки один человек туда прошел, – сказал Демид. – Месяц назад. Он не заходил к тебе?
– Нет, никто не шел. – В глазах Кайши появился страх. – Зачем так говоришь? Никто туда не ходит.
– Врешь! – Демид перевесился через стол и схватил старика за грудки. – Ты охотник, Кайша? Я тоже охотник! Я не люблю, когда от меня скрывают мою добычу! Говори, или я из тебя дух вышибу!
