Розовым светом мигнул прямоугольник на стене прямо у меня под носом, и спустя малое время обрисовалась низенькая дверь. Чего удивляться — магия. Я, едва не стукнувшись о притолоку, решительно шагнул внутрь.
Внутри избушка оказалась именно такой, как я ее себе представлял. Почернелые от времени и копоти стены, кряжистые лавки и стол, заваленный корешками, травками, сушеными гадюками. Объемистый котел в печи булькает, распространяя неаппетитные запахи.
Бабка копошилась возле печки, ловко орудуя ухватом и метлою. И она полностью соответствовала заранее нарисованному образу. Низенькая и неопрятная, как ее избушка, из-под черного платка свирепо поблескивают красными угольками глазки. Завидев меня, бабка попятилась.
— Свят, свят…
Я невольно отмахнулся.
— Кончай! Не тебе, бабка, креститься.
Пока суть да дело, колдунья справилась с оторопью и сварливо спросила:
— Зачем потревожил, избушку едва не развалил?
— Совета хочу.
— Совет просят.
— Просят по-разному. Я попросил вежливо.
— А ты можешь по-иному?
— Не попадайся мне на узкой дорожке, не то впрямь узнаешь, как могу.
— Это верно, — согласился бабка странным тоном. — Ты ох как можешь. Так какой совет тебе надобен?
Я приосанился.
— Я многое могу, однако будущее для меня сокрыто непроницаемой завесой. Можешь ты предсказать его?
Бабка пожевала отвислую нижнюю губу.
— Отчего… Могу.
— Ну, и еще несколько мелких вопросов.
— Ты же сам мнишь себя волхвом.
— У каждого свой талант. И свежий глаз может заметить то, чего я не различаю, насмотревшись каждый день.
— Может ты и прав. Попытаюсь тебе помочь, хотя и не доставит мне это удовольствия.
Я прямо рухнул, где стоял, от такой наглости. Впрочем, если успокоиться и трезво оценить ее слова, бабка не выходит из рамок общего ко мне отношения. Что-то внутри меня в последнее время сильно изменилось, если один мой взгляд внушает неодолимый ужас всем окружающим.
— Ладно, — согласился я. — Давай.
— Погоди, не спеши, — прервала она. — Мои советы дорого стоят.
— Вот уж, что меня не смущает, — ухмыльнулся я. — Заплатить я могу сколько угодно и чего угодно.
— Как сказать. Может как раз этого у тебя и нет.
— Чего нет? — насторожился я.
— За свои советы я возьму сущую малость, ты и не заметишь…
Знаем мы эти песни. Я в лоб спросил:
— На душу намекаешь?
Бабка обрадовалась.
— На нее, родимый.
— Согласен.
— Погоди соглашаться, прыткий. Есть ли она у тебя?
Я потряс головой.
— Не городи чепуху. Вот крест святой, как же я, бездушный, носить его могу? Он бы меня со свету сжил.
Бабка вновь пожевала губу.
— Не знаю.
— Не тяни время! — взорвался я. — Мой первый вопрос: где мне найти драконов. Сама знаешь, о ком я говорю. Те, трое.
— Знаю, — окладисто кивнула она. — Драконы гораздо ближе к тебе, чем ты думаешь.
Я насторожился.
