- Не только у меня такой вид, - сказал он. - Каждый звездолетчик из Сил Обороны сейчас в том же виде - я имею в виду тех, кто еще жив.
- Судя по твоему виду, шкипер... - начала она и вдруг остановилась, закусив губу.
- По моему виду - что? - спросил Брим настойчиво.
- А ничего, - твердо ответила она. - Слушай, сколько времени прошло, как ты отдыхал с женщиной? Я имею в виду - голой. Он рассмеялся.
- Последний раз, когда я что-то в этом роде попробовал, мы оба заснули раньше, чем смогли заняться чем-нибудь другим. А с тех пор.., в общем, облачники не давали мне особо расслабиться.
- Что ты делаешь сегодня? - спросила она.
- Собираюсь где-нибудь перекусить и вернуться на Порт 19 к возвращению патруля рассветной вахты. Когда в регионе гравитационная буря, только самые крутые из облачников летают.
- Значит, тебе не надо возвращаться прямо сейчас? Он изобразил, что переводит плотоядный взгляд с ее груди на ее ноги.
- Ну, - сказал он со значением, - вернуться я должен...
Она флегматично покачала головой.
- На сегодняшний вечер мы ничего в этом роде не планируем, шкипер. Когда мы с тобой попадем наконец в постель, спать ты там особо не будешь, рассмеялась она. - А сегодня я предлагаю организовать тебе нормальный ужин одетыми. По крайней мере частично.
Брим театрально вздохнул.
- Кажется, когда бы мы ни встретились, у нас на пути встает преграда.
- Ага, - усмехнулась она. - Правильно кажется. Ладно, - добавила она, глядя бесстыжим взглядом. - Если у тебя есть настроение, можем после ужина потискаться.
- Сначала посмотрим, доживу ли я до конца ужина, - устало усмехнулся Брим.
Вообще-то мысль о нескольких часах с этой красивой - и очень привлекательной - женщиной средних лет действовала.., да, стимулирующе. Ему было в свое время очень хорошо служить с ней, и сейчас обещание вечера, наполненного пикантными разговорами, вызвало прилив Вут знает откуда взявшейся энергии.
- Ладно, - согласился он. - Скажи куда.
***
Она выбрала тихий бар с деревянными панелями в большой старой гостинице. Бриму сразу стало там уютно, и он даже взбодрился - относительно. За консолью массивного инструмента сидел единственный музыкант, извлекая из его глубины мелодии расслабляющие, но не усыпляющие.
- Тут чудесно, старпом, - сказал Брим. - Мои комплименты. Она улыбнулась:
- А наверху тоже есть прекрасные комнаты.
- Я почему-то думаю, что ты одну-две из них видела.
- Ну, - отшутилась она с улыбкой, - если бы я ждала, что ты меня туда отведешь, я бы вообще забыла, как это делается. Я не имею в виду ходьбу по лестнице.
- Ну, невелика опасность, что ты это забудешь.
- Верно, - признала она. - Это как ездить на детском гироцикле.
- Только еще приятнее.
- Ага. Намного...
Они взяли бутылку приемлемо дорогого логийского к ужину из фруктов, чатни, сыра и свежего хлеба с хрустящей корочкой. Как всех звездолетчиков, служивших когда-то на одном корабле, их связывала особенная дружба, выкованная длинными вахтами, суровыми гравитационными бурями и глубокой, загадочной любовью к самому космосу. Разговор шел легкий, он только касался старых знакомых и их судьбы. Слышал ли он что-нибудь о Марго Эффервик? Посчастливилось ли какой-нибудь даме завоевать сердце Тоби Молдинга или для маленьких седеющих коммандеров еще есть шанс? По-прежнему ли заправляет всем хозяйством Утрилло Барбюс?
- А с кем это ты теперь спишь, Вилф Брим? - вдруг спросила она. - Я не в буквальном смысле, конечно. - Она застенчиво улыбнулась. - Эта длинноногая карескрийка - Ева Картье, если помню - успела затащить тебя в постель раньше меня?
- А это вообще не твое дело, - огрызнулся Брим, но невольная улыбка и краска на щеках его выдали.
- Ага! - возликовала Труссо. - Да можешь не говорить, я и так знаю. - Она улыбнулась. - Хотела бы я обнимать мужчину такими же длинными ногами.
- Я уверен, что ты вполне достигаешь той же цели другими средствами, усмехнулся Брим.
- Можешь мне поверить, - ответила она с улыбкой, но потом нахмурилась. Картье настоящая карескрийка, правда? Я так понимаю, что она летала на одном из колхауновских каперов, как он их называет.
- Так и было, - подтвердил Брим. - Тогда мы с ней и познакомились. Но что ты имеешь в виду - 'настоящая карескрийка'?
Теперь уже Труссо стала серьезной.
- Не знаю, - ответила она. - Просто слово само выскочило. - Склонив голову набок, она поглядела на него, будто видела в первый раз. Потом подняла брови. - А может, знаю. Она не такая, как ты. Она гордится тем, что она карескрийка. А ты никогда даже об этом не говоришь.
- Да, - ответил он. - Я над этим сейчас работаю.
- Вот как?
- Вот так, тыть его черт! Я начинаю ощущать, что быть карескрийцем - это нормально. Но я еще - и прежде всего, наверное, - имперец. Имперец родом из Карескрии, вот и все. Можешь мне поверить, мы с ней вдвоем об этом не раз говорили.
Труссо потянулась через стол и взяла его за руку, - Рада это слышать, мой будущий любовник, - сказала она. - Никогда не ставила под сомнение твою 'имперскость' - если есть такое слово. И представить себе не могу, кому бы это могло прийти в голову - разве что Пувису Амхерсту. Тыть его черт, с твоими двумя Имперскими Кометами и связями с троном ты несомненный имперец, Вилф Брим. Но между вами двумя есть одна большая разница - и не та, что у вас между ногами.
- И это?
- Ева Картье гордится, что она родом из Карескрии.
- Да кто сказал, что это я один такой 'бездомный'? - с напором спросил Брим. - Ты тоже, как я помню, никогда не говорила о своей родине.
Она рассмеялась:
- А это потому, что я никогда свою родину не покидала, Вилф Брим.
- Не понимаю, - ответил он. - Я думал, ты родилась в провинциях Лампсон.
- Родилась, - ответила она с легкой улыбкой.
- Так почему ты никогда о них не говоришь?
- Потому что мы уехали оттуда, когда мне еще года не было, - объяснила она и потом перестала улыбаться. - Вилф Брим, - сказала она, чуть помолчав. - Ты не слишком много времени тратил на изучение личных дел персонала, когда мы вместе служили, а то бы ты знал, что я - флотское отродье. И мать, и отец у меня - Синие Куртки. Моя родина - Флот, и я этим горжусь. А ты вот ведешь себя так, будто у тебя вообще родины нет.
- Чертовски близко к тому, что говорит Ева.
- Хмм. Чем больше я слышу об этой женщине, тем больше она мне нравится несмотря на ее тытьчертовски длинные ноги.
- А дальше ты мне скажешь, что я одинок, - сказал Брим.
- Нет. Напомню только, что я тебе уже это говорила год назад, когда мы мотались в космосе на старом нашем 'Звездном'.
- Кажется, помню, - кивнул Брим.
- Чем больше ты стараешься забыть, кто ты, тем больше отсекаешь от себя людей. Ты же знаешь, Карескрия теперь очень популярна.
- Можешь мне поверить, когда я начинал службу, все было наоборот.
