– Стоп! Подожди минуту. Не кипятись. – Чанс прижал ладони к вискам. – Кто тебе сказал, что Пейдж беременна?
– Она сама и сказала. Меньше часа назад.
Чанс закрыл глаза, массируя виски и пытаясь понять, что происходит. «У Пейдж будет ребенок?» Но родители убьют ее.
– А она сказала тебе, кто отец?
Аврора непонимающе посмотрела на него и снова взвилась:
– Ты с ума сошел? Конечно, ты, болван!
– Я?! – На миг он замер в замешательстве, и вдруг разразился истерическим хохотом. – Боюсь, что это невозможно. Если, конечно, Пейдж говорила не о своих планах на будущее.
– Что? – Аврора немного успокоилась и нахмурилась.
– Аврора. – Чанс облегченно улыбнулся, убедившись, что мир не рухнул и все в порядке. – Пейдж никак не могла забеременеть. У нас с ней никогда не было физической близости, и я сомневаюсь, что у нее есть кто-то другой.
– Но она же сказала… – Рори изумленно повела бровями. – По крайней мере я так поняла, что…
– Почему бы тебе не пройти, не присесть и не рассказать мне все по порядку.
Сбитая с толку, Рори позволила подвести себя к дивану и уселась на подушки. Чанс сел рядом.
– Ну, рассказывай, что произошло.
– Мы с Элли и Пейдж ездили в Хьюстон.
– Да, я знаю.
– Закончив с покупками, решили перекусить. И мы с Пейдж разговорились о разных вещах. Ну, главным образом о тебе. Она сказала, что ты должен на ней жениться. Именно гак и сказала: должен! А всем известно, что если люди так говорят, значит, причиной тому ребенок!
Чанс тряхнул головой:
– Но не в нашем случае.
– Тогда я ничего не понимаю. – Рори посмотрела на него, требуя ответа.
Он глубоко вздохнул, будто собираясь с силами. Как объяснить что-то, что было всегда, потому что просто не могло быть иначе?
– Мы с Пейдж выросли вместе и очень сблизились за все эти годы. К тому же наши мамы были близкими подругами, и поэтому я проводил много времени в ее доме, а она – в моем. Когда она подросла, мы везде бывали вместе, потому что нам было хорошо друг с другом. Ну, ты понимаешь, кино, школьные танцы и все такое. В один прекрасный день кто-то из наших родителей сказал: «Как было бы здорово, если бы Пейдж и Чанс поженились. Тогда бы мы стали не просто друзьями, а одной семьей». И со временем из мечты это превратилось в данность.
Рори хмуро смотрела на него.
– Значит, вы с Пейдж станете мужем и женой только потому, что вашим родителям захотелось породниться?
– Нет, вовсе не так. Это далеко не единственная причина. – «А вдруг она права?» От этой мысли у Чанса похолодела спина. Догадка, уже давно затаившаяся в уголке его разума, теперь обрушилась на него с невыносимой очевидностью. Жениться на Пейдж никогда не было его идеей. Ведь она всегда была для него другом, а вовсе не любимой девушкой. Вот почему, целуя ее, он чувствовал себя так неестественно – словно целовал сестру.
Когда Чанс понял это, ему показалось, будто его вытолкнули на поверхность из глубокой пещеры, в которой он так долго плутал, не находя выхода. Он тряхнул головой, словно сбрасывал с себя оковы, и освобожденно засмеялся.
– А знаешь что? Теперь все это просто не имеет значения.
– Как это? – Рори недоверчиво сдвинула брови, усомнившись, в своем ли он уме.
Чансу почудилось, что он только что едва избежал падения в пропасть, но теперь – он знал это точно – уже никогда больше не подойдет к ее краю. А ведь всего минуту назад он готов был сделать шаг в бездну.
– Аврора, я не женюсь на Пейдж.
– Что?! – прошептала она, и в глазах ее мелькнула робкая надежда.
– Я не могу. Не могу так с ней поступить. Или с собой. Я не люблю ее и не смогу полюбить. Мне кажется, я теперь знаю, что значит любить, и это совсем не похоже на то уютное, легкое чувство, которое я испытываю рядом с Пейдж. Пожалуй, любовь больше похожа на болезнь, например, грипп – ну, знаешь, головокружение, тошнота, холодный пот – не то чтобы мне все это очень нравилось, но так случилось, и я не могу ничего с этим поделать.
Надежда в ее взгляде сменилась смущением.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать, – улыбнулся Чанс, нежно коснувшись ладонью ее щеки, – что ты все разрушила. Моя жизнь была тщательно продумана и расписана до мелочей на годы вперед. Было запланировано, что я буду делать через пять лет, десять, даже тогда, когда выйду на пенсию. А потом появилась ты и изменила все вокруг. Потому что ты изменила меня. Я больше ничего не знаю о своем будущем, да и вообще не уверен, что кто-то в этом мире может знать его наперед. Я знаю только то, что люблю тебя.
