– Ну, увидимся позже.
– Кен, у набоба есть список похищенных драгоценностей?
– Думаю, что да.
– А тебе не приходилось его видеть?
– Нет. Такие документы просто так не валяются. Я был просто наемным работником, и ко мне обращались, только если им была нужна моя помощь.
– Так что ты понятия не имеешь, что это были за украшения? Золото? Камни? Обычные кольца и ожерелья?
– Понятия не имею, – он развел руками. – Но могу сказать, что это не обычные украшения. Их стоимость оценивается в полтора миллиона фунтов, к тому же ты часть из них видел и можешь судить об остальных.
– Согласен, – кивнул я. – Можно себе представить. Ладно, увидимся вечером.
– Джек, – сказал он, направляясь к двери, – если ты еще увидишь Ширли, отнесись к ней помягче. Угости ее за мой счет, вот только лучше не говорить ей об этом.
– Идет.
– В конце концов, – тут он посмотрел на свои ботинки, – живой ублюдок лучше мертвого героя.
– Примите мои сожаления, теперь тебе придется оставаться ублюдком.
Он ухмыльнулся в ответ и быстро вышел. Пока я допивал свой виски, появился бармен со сдачей, и мне осталось только посоветовать ему оставить ее у себя.
После этого у него появилось желание сказать пару слов, чтобы отметить это событие.
– Этот джентльмен – ваш приятель?
– Именно так. Это один из самых выдающихся людей в своей профессии. Не случись с ним однажды небольшая неприятность, его здесь узнавали бы на каждом углу.
А ты знаешь, что бывает с мелкими неприятностями, когда они липнут к большим людям?
Я посмотрел на него ледяным взглядом, и он участливо покачал головой.
– Тогда мелкие неприятности становятся крупными. Вот так, тут я сделал разворот на сто восемьдесят градусов, слегка покачнулся, но не более чем это соответствовало моему состоянию, и стал прокладывать свой курс к двери, сожалея что в этот день на мою долю выпало полное отсутствие завтрака, долгая солнечная ванна, четыре пива и два виски.
Улица была залита солнечным светом. Я долго щурился пока наконец не заметил в двух сотнях ярдов от себя, как 'Рапид' запускал двигатели. На его борт поднялся Кен, дверь захлопнулась и самолет начал рулежку. Я повернулся и едва не столкнулся с Анархосом.
– Это был ваш приятель?
Последние остатки хмеля мгновенно выветрились у меня из головы.
– Просто случайный приятель.
– Мне его лицо тоже кажется знакомым, – полицейский задумчиво кивнул. – Так как, говорите его имя?
– Кажется Килрой. Торгует запасными частями для двигателей.
– Да, пожалуй припоминаю, – просиял этот отъявленный лжец. – Возможно, я смогу подбросить Вас до Триполи. Дело в том, что мисс Берт забрала со стоянки последнее такси.
– Это очень мило с вашей стороны.
Мы втиснулись в небольшой, взятый напрокат рено, который после долгого стояния на солнце очень напоминал духовку, опустили боковые стекла и покатили по бетонной дорожке.
Детектив отказался от предложенной сигареты, а я закурил и стал смотреть в окно.
– Я полагаю, капитан, – начал Анархос, когда машина выехала на шоссе до Триполи, – что за время ваших странствий вам не раз приходилось сталкиваться с полицией.
– Для людей моей профессии это просто неизбежно.
– Я не это хотел сказать, капитан. Человек, который привык иметь дело с полицейскими, легко скрыть от них то, что ему известно. Он только не может скрыть сам факт того, что ему есть что скрывать.
– Каждому есть что скрывать. Именно поэтому нам приходится носить одежду.
Детектив беззаботно рассмеялся.
– А что вам сейчас приходится скрывать, капитан? По вашим словам вы к убийству Миклоса никакого отношения не имеете. Но, возможно, у вас есть какие-нибудь догадки, что послужило причиной его убийства.
– Я знаю его репутацию как агента. Мне известно его отношение к женщинам. В окрестностях Афин можно найти не одного мужа, который с удовольствием проткнул бы его ножом или всадил ему пулю в лоб. Интересно, а как его убили?
– Жаль, конечно, – пожал плечами Анархос, – но мне об этом ничего не сообщали.
– Мне в разных местах приходилось встречаться с полицейскими, – ухмыльнулся я. – Не могу сказать, чтобы они были похожи друг на друга. В Британии их не спутаешь со швейцарскими, те в свою очередь совсем не похожи на греческих или ливийских. Но у всех хороших полицейских есть одна общая черта: они всегда что-то скрывают.
