управитесь с распоряжениями, подходите. Посмотрим, что из этого получится. Лейтенант быстро отдал честь.
– Слушаюсь. Я скоро вернусь.
Лафон снова спустился в подвал. Майор потерял сознание. Веревки, перетянувшие грудь, впились в мышцы. Голова бессильно свесилась. Густые черные кудри в беспорядке упали на лицо.
– Приведите его в чувство, – приказал Лафон сержанту.
Плотный мужчина замычал и потянулся к луженому ведру, наполовину заполненному водой. Он выплеснул воду в окровавленное лицо майора и отшвырнул ведро. Фэлон застонал и открыл глаза.
– Хорошо, что вы еще не отдали Богу душу, майор, – сказал полковник, встретившись с гневным взглядом синих глаз. – У меня для вас есть интересные новости.
– Что вы можете мне сказать интересного, Виктор? Дамиан продолжал смотреть на человека, державшего его в плену, стараясь не дать глазам закрыться. У него болели ребра, мышцы, суставы, все тело до последней косточки. Он избегал глядеть на стены, зная, что ужас, который он увидит, поможет противнику сломить его волю. И весь этот кошмар вокруг него, и эти новости – все это было частью большой игры. А для выколачивания нужной информации на подхвате стоял сержант, хорошо знавший свое дело.
– Вы уверены, что мне нечего вам сообщить? – сказал Лафон. – А я думаю, вам будет небезынтересно узнать кое-что о вашей жене. Пока вы… находились здесь, она убежала с любовником.
У Дамиана изогнулась бровь.
– В самом деле? И кто этот любовник?
– Жюль Сент-Оуэн. – Лафон замолчал, решив немного поманежить майора неожиданным известием. – Я думаю, вы помните этого человека. Красивый блондин, очень независимый, с прочным положением. Ваша жена встречалась с ним в течение какого-то времени.
– Вы, вероятно, выжили из ума, если считаете, что я поверю в этот бред.
– Не верите? Тогда я могу продолжить. Сент-Оуэна несколько раз видели у вашего дома. Мы дважды следили за вашей женой, когда она ходила к нему на свидания в «Кафе де Валуа». – Полковник подвинулся ближе к свету факелов. – Послушайте, что я вам скажу, Фэлон. Вспомните императорский бал. Вы видели, как они танцевали? А как он смотрел на нее во дворце у генерала? Как он искал встречи с ней? Если уж я заметил, то вы тем более должны были видеть. Подумайте как следует. Может быть, вы поймете наконец, что я говорю правду.
Дамиан насторожился. После слов полковника что-то всколыхнулось у него в мозгу. Сначала это была тонкая ниточка, не более чем ненавязчивая мысль, прокладывавшая дорогу сомнениям. Во всяком случае, думал он, часть высказываний Лафона была близка к истине. Сент-Оуэн проявлял к Александре не просто интерес, а нечто большее. Не случайно в течение какого-то времени Дамиан считал, что между ними что-то есть, так как замечал ответный интерес со стороны Александры.
Раз возникшие сомнения начали устрашающе разрастаться, затмевая разум.
– Зачем вы мне все это рассказываете? Даже если это правда, чего вы хотите от меня добиться?
– Ответов на некоторые наши вопросы. Теперь, когда вы знаете о лояльности своей жены, может, приоткроете правду о себе? Как давно вы работаете против нас?
– Я работаю на вас, Виктор. Целых восемь лет. Если вы думаете иначе, то это просто глупо.
– Мы предлагаем вам выгодную сделку, Фэлон. Женщина дважды предала вас. Выкиньте ее из головы. Подумайте о себе. Сообщите нам нужные сведения – и мы подумаем о вашем освобождении.
Дамиан послал плевок под ноги полковнику.
– Убирайтесь к черту, Лафон.
– Сержант Пикерель, – сказал Лафон, поворачиваясь к солдату, – может быть, вы убедите майора отвечать на вопросы?
Дамиан совсем не думал о тех жестоких ударах, которые его ожидали. Его мысли витали вокруг Александры. Несомненно, Лафон сказал правду, и ему не давал покоя этот факт. За восемь лет он хорошо изучил полковника. Он не был лгуном и никогда не блефовал. Александра точно убежала с Сент-Оуэном. Не ясно только одно: почему она это сделала?
После первого удара под ложечку от боли закружилась голова и затошнило. Однако жена и Жюль Сент-Оуэн не ушли из мыслей. Может быть, Сент-Оуэн узнал о его аресте и, поняв, чем это грозит Александре, пришел ей на помощь? Такой вариант был возможен, хотя маловероятен. Вряд ли мужчина мог выяснить это за столь короткое время. За этим вопросом напрашивался второй. Если он хотел помочь его жене, то почему? Зачем ему рисковать жизнью ради женщины, с которой он едва знаком?
А как объяснить упомянутые Лафоном встречи? Для чего она приходила в кафе? Какие мотивы, кроме тех, что ей приписывал Лафон, могли двигать ею?
Пикерель ударил Дамиана кулаком в челюсть. Голова графа откинулась назад, и он отключился. Но быстро пришел в себя. С возвращением сознания перед глазами возник образ Александры. Она улыбалась ему кроткой благодарной улыбкой за то, что он помог Жан-Полю. Но почему она ходила к Сент-Оуэну? Неужели действительно стала его любовницей? Преследовавшие его вопросы выворачивали душу. Он уже готов был прекратить сопротивление и поддаться водовороту черных мыслей, когда неожиданно нашел ответ.
Она поступила так потому, что не доверяла ему. Хотя ему самому безумно хотелось завоевать ее доверие, в действительности за все это время он не сделал ничего, чтобы изменить положение вещей.
Александра мечтала уехать домой. Вероятно, Сент-Оуэн предложил ей помощь. Он владел судами и мог успешно выполнить эту задачу. Несомненно, будучи человеком, искушенным в любовных делах, он знал, чем прельстить ее. Александра, несмотря на браваду, по наивности поверила ему.
Представляя жену с Жюлем, он почувствовал такую боль в груди, словно ему вонзили нож в сердце. Вероятно, Сент-Оуэн не только доставит ее в Англию, но и захочет остаться с ней. Или просто задумал соблазнить ее. Потешится, пока не надоест, а потом избавится.
