Рен только усмехнулся.
— Вы любите ее?
— Безгранично.
— Тогда меня удовлетворит, если я увижу вас поженившимися. Пошли.
Стюарт торжественно двинулся за ним к подножию алтаря. Подойдя к Мелиссе, Рен взял ее руку и вложил в руку Стюарта. Он видел, как с лица Пикмана сползло напряжение и его место заняла любовь, когда он посмотрел в глаза женщины, ставшей его невестой.
«Как близки, — думал Рен, — как близки мы были к тому, чтобы разрушить счастье друг друга. И ради чего? Ради ложного представления о верности». Слава Богу, что он вовремя осознал свою ошибку.
— Будьте терпеливы, пожалуйста, — сказал Рен священнику. — Вам придется закончить церемонию через несколько минут — Он двинулся к тому месту, где все еще стоял Джакоб, теперь уже широко улыбаясь.
— Ты простишь старого дурака? — спросил Джакоб.
— Стюарт — хороший человек.
Джакоб кивнул.
— Иди к Илейн, сынок. Она любит тебя. Скажи ей… скажи, что мы все будем гордится, если она станет членом нашей семьи.
Рен пожал руку Джакобу, потом прижал его к груди и крепко обнял. Он был многим обязан этому человеку.
— Спасибо, Джакоб. За все.
— Спасибо тебе, мой мальчик. — Джакоб двинулся к священнику, стоявшему с широко раскрытыми от удивления глазами, собираясь заверить его в своем согласии, и увидеть свою дочь счастливой, венчающейся с любимым человеком.
Рен махнул через плечо и пошел к выходу из церкви. Он слышал, как священник продолжил церемонию, теперь уже называя другое имя жениха. Его сердце рвалось от счастья.
Выходя сквозь массивные двери навстречу солнечному свету, он начал придумывать слова, которые скажет Илейн. Он начинал с «Прости меня, пожалуйста» и заканчивал простым: «Выходи за меня замуж». В действительности, слова не имели никакого значения. Так или иначе он женится на Илейн Мак-Элистер и никогда больше и никуда ее не отпустит.
Глава 27
Илейн Мак-Элистер застегнула петли своего светло-серого дорожного костюма, разгладила узкую, отделанную бордовым кантом юбку и расправила сзади мягкие складки.
Она выбрала темную одежду в тон своему мрачному настроению. Всю ночь она проплакала, хотя и обещала себе тысячу раз, что не станет проливать слезы. Она знала, что лицо у нее осунувшееся и искаженное, что волосы совсем утратили блеск. Но это не имело значения. Сейчас самым важным было уехать с ранчо, из этой долины, оставить не только это место, но и воспоминания о нем.
— Вы готовы, мэм? — к ней заглянула огорченная Флора Томас. Она уже высказала свое мнение о тайном отъезде Илейн.
— Готова. Герберт уложил вещи в коляску?
— Она уже у входа.
Илейн кивнула, надела чистые белые перчатки и пошла к выходу.
— Вы уверены, что не хотите дождаться приезда мистера Томми? Он вернется уже завтра.
— Так всем нам будет легче.
— Мистер Симпсон довезет вас до железнодорожного вокзала. Мистер Дэниэлс платит ему за то, чтобы он присматривал за вами, и именно это он будет делать.
Они прошли веранду, спустились по ступенькам, и подошли к стоявшему на гравийной дорожке фургону.
Симпсон, бывший охранник, которого Рен нанял охранять Илейн до ее отъезда, сел в Дальнем углу фургона, достал из-за пояса Револьвер сорок четвертого калибра и положил его на колени.
— Я не ожидаю никаких проблем, мисс Мак-Элистер, но вам надо быть поосторожней.
Положив оружие, рослый охранник выпрыгнул из фургона, чтобы помочь Илейн подняться. Герберт Томас занял место кучера и взял в руки поводья.
Илейн с помощью Симпсона, державшего ее за талию, начала подниматься, но вдруг остановилась.
— Подождите минутку. Я забыла свою книжку. Я сейчас вернусь.
Подобрав юбку, она побежала к веранде, а за ней, кудахтая, двинулась Флора Томас.
— У меня дурное предчувствие, мэм, дурное.
Оружейный выстрел и посыпавшиеся стекла заставили ее упасть на пол.
— Ложись, Флора, — приказала Илейн, услышав свист еще двух пуль. Седовласая горничная колебалась до тех пор, пока очередная пуля не разбила стоявшую рядом вазу. Бросившись на толстый коврик из медвежьей шкуры, Флора начала молиться.
Илейн подползла по полу к окну и высунулась, чтобы посмотреть. Телохранитель лежал на земле возле фургона. Он был недвижим. Герберт Томас скорчился и не мог дотянуться до оружия. Илейн стояла пригнувшись, ее сердце бешено стучало.
— Герберт, — рыдала Флора. — Они убьют моего Герберта.
Илейн снова выглянула в окно. Еще два выстрела попали в сиденье извозчика, прямо над головой Герберта. Если Илейн в ближайшие секунды ничего не сделает, муж Флоры станет очередной жертвой. А так как, очевидно, им была нужна она, а не Герберт и Флора Илейн не могла позволить, чтобы это случи лось.
— Прекратите стрелять, — крикнула она в разбитое окно. — Если вам нужна я, оставьте в покое остальных.
— Подыми руки и выйди с веранды. Возьми с собой горничную.
Итак, они знали про Флору. Они, должно быть, какое-то время наблюдали за домом.
— Нет, мэм, — умоляла Флора, вставая с ковра. — Они убьют вас, если вы выйдете.
— Не думаю, Флора. Им что-то нужно. Но я не знаю, что. Но что бы это ни было, я собираюсь отдать.
Илейн встала и направилась к двери. Флора схватила ее за руки, но не удержалась и упала. Распахнув тяжелую дверь, Илейн вышла на свет.
— Привет, Илейн. Ты хорошо выглядишь.
Резкий голос Чака Даусона нельзя было не узнать.
— Мой Бог, Чак. Так за всем этим стоял ты?
— Ты знаешь, что говорят о сбежавших возлюбленных.
Он снисходительно улыбнулся, его теперь немного искривленный нос делал лицо перекошенным. Двигаясь рядом с ней, Чак угрожающе приподнял револьвер.
— Назад, в дом.
Когда Илейн вошла в переднюю, появились двое других мужчин. Оба размахивали пистолетами. Один был высоким и хорошо сложенным, а другой худым и бледным. Они приказали Герберту Томасу выпрыгнуть из фургона и втащили его и Флору в дом. Симпсон лежал на земле во все увеличивающейся луже крови, и у Илейн возникли опасения, что он мертв.
— Вы, двое, ну-ка отойдите от двери, — скомандовал Чак, указывая на Флору и Герберта и направляясь через всю комнату кИлейн.
— Свяжи их, Энди.
Коротышка выполнил приказ. Второй бандит скрылся на кухне, потом Илейн услышала звуки льющейся воды и стук ложки в стакане.
Илейн стояла посреди гостиной, недоумевая, чего хочет от нее Чак.
— Чак, если тебе нужны деньги, у меня их больше, чем достаточно. Давай я сделаю тебя богатым.
— О, ты сделаешь меня богатым, это уж точно. Не волнуйся об этом. Но мы сделаем это не по-твоему, а
