Мозаика (книга первая)

— Хейнрит сбежал, — эль–Неренн снова уселась. — Его пока не нашли. Охранники, которых вы впустили, мертвы. Все четверо.

— Ты убила их, — голос Леронн звучал безжизненно.

— Я их не тронула, — эль–Неренн встала. — Я не трогаю беспомощных. Не употребляю наркотики, не делаю подлостей. Насколько в моих силах. Запомни это. Оправдываться я не собираюсь.

Леронн закрыла глаза.

— Завтра тебя допросят, — добавила эль–Неренн. — Госпожа будет придерживаться той же версии, об ограблении. Честно говоря, мне всё равно, что вы, с Мегин, скажете. Думаю, вся остальная прислуга поддержит нас с госпожой.

— Что со мной будет? — Леронн выглядела спокойной, но голос выдавал страх.

— Госпожа решит. Я не хочу твоей крови. Я вообще не собиралась служить здесь до конца жизни.

Леронн смотрела на неё, не выдавая никаких эмоций. И эль–Неренн отчего–то решилась спросить.

— Кто убил привратника, Лер?

— Я, — Леронн закрыла глаза. — Он не хотел отдавать ключи. Не стал отпирать потайные проходы.

Эль–Неренн молча смотрела в её глаза.

— Лучше бы ты меня убила, — Леронн открыла глаза, отвела взгляд.

— Хватит смертей, — эль–Неренн огляделась. Сколько тут всего… Полки, полки, полки. Чего только на них нет! Беличье гнездо, а не комната. — Мне не нужна твоя смерть.

— Что? — Леронн уставилась на неё, явно не веря своим ушам.

— Мне не нужна твоя смерть, — эль–Неренн склонилась над ней. — Если бы ты не подставляла меня, не подбивала других делать мне пакости — всё могло быть иначе.

Она встала.

— У меня дела, — эль–Неренн взглянула на часы. — Вот успокоительное. Лучше не сопротивляйся.

— Не надо, — попросила Леронн. — Развяжи меня. Пожалуйста.

— Ну уж нет.

— Прошу, — Леронн закрыла глаза. — Сделай укол, если хочешь, только развяжи.

Эль–Неренн сделала укол, осторожно отвязала ремни. Помогла Леронн усесться.

— Мама хотела видеть тебя, — эль–Неренн присела перед ней, глядя в глаза. — Расстроилась, что не смогла.

Леронн кивнула.

— Я буду спать. Только… помоги, — она указала глазами в сторону ванной комнаты, покраснела.

Минут через пять эль–Неренн помогла ей дойти до кровати, раздеться и улечься. Глаза у Леронн были подёрнуты дымкой.

Пожалуй, можно оставить её одну. «Колокольчик» рядом, если что. Эль–Неренн выключила свет, направилась к выходу.

— Книги, — услышала она. Едва различимый шёпот. Оглянулась — глаза Леронн закрыты.

— Книги, — повторила бывшая старшая. — Твои книги. Под кроватью, ближе к двери.

Эль–Неренн подождала, но более не последовало ни звука.

Книги действительно оказались под кроватью. Все. Эль–Неренн вытащила их наружу, сложила у двери — по ту сторону. Заперла дверь и перенесла книги туда, где им положено находиться.

Посидела в кресле, минут десять. Налила себе воды — чистой, на этот раз. Вздохнула. Ещё одна беседа. Но откладывать её не стоит.

* * *

В кладовке было душно, пахло пылью, старой обувью, мышами.

Мегин подняла голову, едва эль–Неренн включила свет и закрыла за собой дверь.

— Теарин, если вас не затруднит. Помогите дойти, пожалуйста.

— Дойти куда? — поинтересовалась старшая, хотя и так понимала.

— Куда и ей, — усмехнулась Мегин невесело. — Долго я так не выдержу.

Хорошо, никто не слышит, подумала эль–Неренн. Нанялась я, что ли — в туалет их провожать? Она вынула шприц, заменила в нём ампулу. Задумалась. Успокоительное или «угомон»? От «кошечки» можно ожидать всякого. Что–то не похоже, чтобы она плакала, как утверждает Риккен.

— Не потребуется, — Мегин равнодушно смотрела на шприц. — Я хочу поговорить, теарин. Не нужно усыплять меня.

Комната Мегин опечатана. Ладно. Развязать ей руки в локтях, запястья оставить связанными. Провела её в свою комнату.

— Может, развяжете? Очень уж неудобно, теарин.

— Ещё чего, — эль–Неренн тряхнула головой, вышла из ванной. — Справишься как–нибудь.

— Завтра тебя допросят, — сообщила эль–Неренн, когда с физиологическими задачами было покончено. Пояснила Мегин всё то же, что сказала и Леронн. «Кошечка» кивнула.

— Спасибо, теарин. Если можно, отведите меня обратно.

— В кладовку? — удивилась старшая. — За что это мне «спасибо»? — поинтересовалась она, запирая дверь. Мегин двигалась медленно — ноги затекли, должно быть.

— Вы могли сдать меня в полицию ещё сегодня. А так — ещё целая ночь.

Старшая усмехнулась, посадила Мегин на ящик, сама села на другой.

— Ты говоришь так, будто в полиции тебя убьют.

— Убьют, — кивнула Мегин, опуская голову. — Только не в полиции, по дороге. А может, и в полиции.

Эль–Неренн встала, ощущая, как её охватывает раздражение. Сейчас заплачу от жалости. В полиции её, видите ли, убьют. А что вы сделали со мной — дружески пошутили?

— Останьтесь, теарин, — голос Мегин не изменился. Оставался ровным, лишённым эмоций. — Мне не с кем больше поговорить. Это последняя просьба.

Эль–Неренн некоторое время постояла, затем кивнула и уселась. Ноги болят. Скоро захочу спать. Провалиться Мегин с её исповедью.

- - -

— Сколько она вам предложила? — неожиданно спросила Мегин, держа голову склонённой.

— Кто? — эль–Неренн растерялась. Мегин подняла взгляд.

— Не надо, теарин. Вы понимаете, о ком я. На вас её метка, на левом локте.

Пять тёмных пятнышек, подумала эль–Неренн. Да уж, метка.

— «Мама Львица»?

— Она, теарин. Сколько она предложила за меня?

Наваждение какое–то.

— Никто мне ничего не предлагал.

Мегин кивнула и вновь опустила голову.

— Слушай, — эль–Неренн с трудом подавляла злость. — Я не буду ничего доказывать, не стану оправдываться. Ясно? Никто мне за тебя ничего не предлагал.

— Не сердитесь, теарин. Со мной говорил её человек. Тот, что был на площади, в кафе.

Эль–Неренн вспомнила черноволосого Скорпиона. «Не хочешь напоследок немного развлечься?»

Старшая рассмеялась.

— А, этот любитель экзотики. Да, мы говорили. Но ты здесь ни при чём.

— Вы говорили не обо мне?! — Мегин явно была потрясена.

— Нет, обо мне. Руки у него чесались. Или ушки. Я не стала уточнять.

— Он поймал меня, — Мегин опустила голову. — Тогда, когда я попыталась бежать. Сказал, что вы договорились с Львицей. Собираетесь сдать меня.