Я глубоко вдыхаю, чтобы сказать то, что должен сказать:
— Я не стану с тобой спорить и что-то доказывать тебе, потому что это ничего не даст. Я — не землянин, я притворялся им одиннадцать лет, но никогда им не стану. Я — житель свободной Укентры, которой никогда не грозило ничего подобного. Ты прав, что каждая планета должна прийти в галактику своим путем. Но я подчиняюсь Организации, какая бы плохая она ни была. И согласно Инструкции я имею право сейчас же отвезти тебя в Порт. Еще я могу просто сообщить об этом наверх. Но что-то говорит мне, что я должен сделать это сам.
— Я тебя понимаю, Кайтлен.
— Ни черта ты не понимаешь! Меня достало все это дело! Мне плевать на будущее Земли, Хайлама и нашей Организации! Я хочу спокойно дожить здесь эти несколько месяцев, а потом вернуться на Укентру и забыть обо всем! Я слишком долго искал тебя, Моллинес. Несколько дней назад я бы тебя убил. Теперь — нет. Я просто приведу тебя к Эйносу в целости и сохранности, остальное — его проблемы.
— Ты ошибся только в одном. Тебе не удастся забыть обо всем — если только ты не прибегнешь к радикальным средствам.
Он снова прав, только у меня совершенно не осталось злости на этого человека, чтобы ответить ему, как полагается.
К черту, Кайтлен! Просто сделай то, что нужно сделать!
— Я сейчас выйду, нужно поговорить. Используй это время, чтобы собраться.
— Я буду собираться недолго. Какую смерть вы хотите мне устроить?
— Думаю, тебя избавят от участия в этом процессе.
— Я предпочел бы что-нибудь поспокойнее. Но решать все равно будете вы.
В дверях я оборачиваюсь в последний раз:
— Вообще-то я не должен оставлять тебя одного. Но я верю, что ты не станешь бежать.
Вдруг неожиданно возникает мысль: подсознательно я надеюсь на обратное. Что Моллинес догадается убежать, и тогда им займусь уже не я, а другие наши люди. Но я знаю, что этого не случится, и мне самому придется довести дело до конца. И еще знаю, что именно так и должен поступить.
Бог дал человеку право принимать решения о своих поступках и необходимость нести ответственность за эти поступки. Кажется, так.
В церкви по-прежнему никого нет. Набираю номер.
— Алло?
— Здравствуй, Лена.
— Почему ты такой мрачный, Тони? Что, Моллинес — не тот человек?
— Нет, это он.
— Правда?! Значит, мы все-таки это сделали!
— Да, мы это сделали. Сейчас он выйдет, и я отвезу его в Порт.
Некоторое время длится молчание.
— Ты уверен, что хочешь сделать это сам?
— А что, Эйнос будет возражать?
— Думаю, что нет.
— Тогда в чем проблема? Заодно у меня будет возможность поговорить с нашим координатором.
— Хорошо, Тони. Я сообщу о вашем прибытии. Он действительно признался во всем?
— Он не сказал ничего конкретного, но никаких сомнений нет.
— Может, тебе нужна помощь? Вдруг он попытается бежать?
— Нет, он не будет бежать. Я справлюсь один. Спасибо за предложение, конечно.
— Тони, мне так хотелось бы, чтобы на этом все закончилось! Чтобы тебя восстановили во всех правах, а потом мы встретимся и сможем просто говорить, не думая об этих проблемах!
— Лена, мне тоже этого хочется. Поговорим, когда я вернусь?
— Конечно!
— Тогда пока. Нет, вот еще что: какую смерть ему устроят?
— Не знаю. Наверное, Эйнос сначала захочет просветить ему мозги. Тебя это не должно беспокоить.
— Тогда меня это и не беспокоит. Ну, еще раз пока.
Прячу в карман мобилку и жду. Долго ждать не приходится: через минуту отец Гэбриел выходит ко мне со странно смотрящимся у священника дипломатом в руке.
— Я готов, сын мой, — извещает он.
— Лучше эту штуку понесу я, ты не против?
— Пожалуйста, — дипломат оказывается у меня.
— Теперь идем, — и мы направляемся на улицу, где стоит взятая напрокат машина.
Меня встретили сразу же, на выходе — двое сотрудников Центра, которых я наверняка видел и раньше, но не помню по именам. Одни из тех людей, что просто и незаметно делают свою работу; к их помощи приходится прибегать постоянно, но никто не вспоминает о них, когда речь заходит о наградах за выполненные задачи. Почему-то мне кажется, что оба они — хайламцы, хотя никакого значения это не имеет. Они поприветствовали меня, затем один осведомился, все ли в порядке, и я дал утвердительный ответ. Можно подумать, если бы не все было в порядке, я начал бы им об этом рассказывать — не дождетесь! Потом он сказал, что по указанию координатора наблюдатель Хьен Пунпод должен следовать за ними, и я понял, что Эйнос решил с ходу брать быка за рога.
Я отпускаю священника, и почетный эскорт уводит его, едва ли не держа под руки. Судя по направлению движения, они идут не к координатору, а сразу в то место, где над ним будут применять «наши совершенные методы» — прицепилось же ко мне от сенатора это выражение! Я оказываюсь в хорошо знакомом спиральном коридоре, но сейчас меня не очень тянет наслаждаться его загадочной красотой. Ноги сами несут меня туда, куда надо.
— Эй, Кайтлен, привет! — окликает меня кто-то из бокового коридора, чье имя сейчас я даже не могу вспомнить, хотя уверен, что хорошо его знаю. — Как там дела внизу? Что, разобрались наконец-то с этим предателем?
— Отстань, пожалуйста! — стараюсь облечь свой ответ в вежливую форму.
Краем глаза вижу, как, пожав плечами, несостоявшийся собеседник удаляется, а я спешу дальше — к двери, за которой находится кабинет координатора. Я не думал о том, что конкретно буду ему говорить, но знаю, что в нужный момент все мысли придут сами собой.
А вот и дверь. Она заперта, и сознание того, что придется докладывать о своем прибытии, слегка охлаждает мой пыл. Впрочем, ненамного. Я дергаю за ручку, и дверь неожиданно распахивается. Наверное, компьютер все-таки сообщил о моем приближении, и Эйнос решил не тянуть. Впрочем, мне сейчас не до того, чтобы обращать внимание на такие мелочи.
Захлопнув за собой дверь, я смотрю на главного координатора. Кажется, с тех пор, как мы виделись в последний раз, он постарел и теперь выглядит на столько, сколько ему и есть на самом деле. Но взгляд все еще сохраняет его былую уверенность в своих действиях.
— Здравствуй, Кайтлен, — говорит он. — Мне приятно видеть, что с тобой по-прежнему все в порядке.
— Здравствуй, Эйнос, — отвечаю я. — Мне приятно сознавать, что ты как всегда уверен в себе.
Затем подхожу ближе и со всего размаха бью его кулаком по лицу, прямо в нос. Координатор отлетает назад и падает в кресло, с которого привстал, когда я вошел.
— Кайтлен, ты бы немного умерил свои эмоции, — говорит он, вытирая выступившую из носа кровь. — Я уже не в той форме, что раньше.
— Извини меня, Эйнос, но ты подлец! Может, ты и не считал меня предателем, но никогда мне не доверял, как своему Тар-Хамонту! Но хайламец сейчас гниет в своем секретном домике, а я, несмотря ни на что, привез тебе того, кого вы с ним искали.
Координатору наконец удается остановить кровь, и он вытирает с лица ее остатки.
— Ты напрасно тратишь на меня свою злость. Поверь, что мне приходилось иметь дело с сорвавшимися наблюдателями, а среди них попадались еще те бандиты — похлеще тебя! Может быть, ты
